Эрл Гарднер - Дело о позолоченной лилии
— Понимаю, понимаю, — перебил его Бедфорд. — Дайте мне немного времени.
Бинни Денэм быстро поднялся.
— Сожалею, что побеспокоил вас, мистер Бедфорд. Знаю, как вы заняты. Боюсь,» что отнял у вас слишком много времени. Я ухожу.
— Минутку, — остановил его Бедфорд. — Как с вами связаться?
Бинни Денэм повернулся к нему в дверях.
— Я сам свяжусь с вами, сэр, если не возражаете. И конечно, я должен поговорить с Делбертом. До свидания, сэр. Приоткрыв дверь, человек выскользнул из комнаты.
Глава вторая
В этот вечер они обедали вдвоем. Анна Роанн Бедфорд сама принесла коктейли на серебряном подносе. Свадебный подарок...
Когда Анна Роанн вышла, чтобы распорядиться относительно обеда, Бедфорд, сгорая от стыда, перевернул поднос и сунул его под столик.
После обеда, во время которого он не мог избавиться от чувства неловкости, Бедфорд отнес поднос наверх, в свой кабинет. Закрепив его скотчем на дощечке, чтобы надежнее сохранились отпечатки пальцев, положил в коробку из-под рубашек.
Утром Анна Роанн удивилась, увидев коробку у него под мышкой. Стараясь быть как можно естественней, он сказал, что ему не нравится цвет рубашек и он попросит Эльзу Гриффин поменять их.
На какое-то мгновение Бедфорду показалось, что в темно-серых глазах жены промелькнуло недоверие, но она промолчала и поцеловала его. Поцелуй этот вернул ему ощущение счастья, счастья, которое так много значило теперь для него.
По дороге в офис в канцелярском магазине Бедфорд купил древесный уголек для черчения и верблюжью кисточку. Придя на работу, растер уголек в мелкий порошок и посыпал им дно подноса.
Обрадовался, увидев несколько отпечатков пальцев. Теперь оставалось только сравнить их с отпечатками на копии полицейского досье, оставленной человечком с заискивающими манерами.
Бедфорд был так поглощен своим занятием, что не услышал, как в кабинет вошла Эльза Гриффин. Она молча заглядывала ему через плечо.
Увидев ее, Бедфорд вздрогнул.
— Не мешай мне, — сказал он с раздражением.
— Не мешаю. — В ее голосе он услышал полное понимание. — Наоборот, могу быть полезной.
— Нет, не можешь.
— В полиции используют прозрачную целлофановую планку, которую накладывают на скрытые отпечатки пальцев. Когда снимают, порошок прилипает к пленке. Тогда можно отпечатки поместить на картон и изучать их сколько угодно, не рискуя повредить.
Стюарт Бедфорд повернулся в кресле.
— О чем это ты?
— Вы оставили внутреннюю связь включенной, когда вчера разговаривали с Денэмом.
— Черт возьми, наверное, так оно и было. Эльза кивнула головой.
— Я не подумал об этом. Был уверен, что отключил ее.
— Нет, не отключили.
— Ну что ж, — вздохнул он. — Достань целлофановую пленку, попробуем.
— У меня здесь и ножницы.
Ловко орудуя длинными пальцами, она быстро проделала все, что нужно. На прозрачной ленте четко отпечатались все линии и узоры.
— А ты в этом деле кое-что понимаешь, — заметил Бедфорд.
Она засмеялась.
— Хотите — верьте, хотите — нет, но я закончила заочные курсы для детективов.
— Зачем?
— Сама не знаю! Надо же чем-то заниматься, а меня всегда интересовала сыскная работа. Думала, это поможет развить наблюдательность.
Бедфорд нежно погладил ее по плечу.
— Ну, раз уж ты так хорошо в этом разбираешься, садись рядом и возьми лупу. Давай посмотрим.
Эльза, как оказалось, обладала талантом сравнивать отпечатки пальцев. Знала, на что следует обращать внимание и где искать совпадения.
Уже через пятнадцать минут Стюарту Бедфорду было абсолютно ясно, что отпечатки пальцев в полицейском досье идентичны четырем четким отпечаткам с серебряного подноса.
— Ну, тебе все известно, Эльза. И что, по-твоему, нужно делать?
— Решайте сами. Если заплатите один раз, этому не будет конца.
— А если не заплачу?
Она пожала плечами.
Бедфорд взглянул на серебряный поднос и увидел свое искаженное отражение.
Он знал что станет с Анной Роанн, если все откроется.
Сейчас она так полна жизни, так счастлива... Он ясно представлял, что произойдет, если один из журналов, ставших столь популярными в последнее время, опубликует историю о прошлом Анны Роанн, — историю о том, как она, чтобы иметь средства и котироваться на рынке невест, пошла на обман страховой компании. Он должен помешать этому во что бы то ни стало.
Стюарт Бедфорд знал, что за этим последует: вежливое выражение сочувствия, формальное осуждение «этих ужасных скандальных журналов». Одни попытаются проявить «милосердие» к Анне Роанн; другие надменно отвернутся — сразу же и навсегда. Постепенно круг знакомых сузится. Анна Роанн, ссылаясь на нервы, заговорит о поездке за границу. Она никогда не вернется назад. Она не захочет возвратиться.
Эльза Гриффин, казалось, читала его мысли.
— Можно потянуть время, — сказала она, — и попытаться узнать, что это за человек. Наверняка он тоже небезупречен. Я читала один рассказа, там герой сталкивается с подобной проблемой.
— Да?
— Это, конечно, всего лишь рассказ...
— Продолжай.
— Герой не мог противостоять шантажистам. И не мог допустить, чтобы дело получило огласку. Но он... ну... он был умным человеком. Конечно, это всего лишь рассказ. Их было двое, как в вашем случае.
— Продолжай! Что он сделал?
— Он убил одного из них и сумел сделать так, что все улики были против другого. Того обвинили в убийстве, он в диком отчаянии пытался рассказать правду, но присяжные только посмеялись над ним и отправили беднягу на электрический стул.
— Это все нереально. Такое происходит только в книгах, — сказал Бедфорд.
— Знаю, — согласилась Эльза. — Это всего лишь рассказ, но он написан так убедительно, что кажется правдоподобным. Он врезался мне в память.
Бедфорд удивленно посмотрел на нее: это была новая черта в ее характере, и она была для него неожиданной.
— Никогда не думал, что ты такая кровожадная, Эльза.
— Но это всего лишь рассказ.
— Да, но он остался у тебя в памяти. С чего начался твой интерес к работе сыщиков?
— С чтения журналов, которые печатают материалы о подлинных уголовных делах.
— И тебе это нравится?
— Да.
Он снова взглянул на нее.
— Это стимулирует работу, — объяснила она.
— Кажется, я начинаю познавать людей. — Бедфорд продолжал внимательно разглядывать ее.
— Когда женщина одинока, она должна чем-то занимать свой ум. — Эльза защищалась, но без вызова.
Он снова взглянул на поднос, затем осторожно опустил его в коробку.