Жорж Сименон - Мегрэ и Долговязая
— Сегодня четверг. В ночь со вторника на среду Альфред уехал, чтобы выполнить задуманное.
— Он вам это сказал?
— И без того было ясно. Несколько ночей подряд он уезжал из дому в одно и то же время. Перед тем как забраться в какой-нибудь дом или контору, он иногда целую неделю ведет наблюдение, следит за людьми, которые там живут или работают.
— Чтобы удостовериться, что он там никого не встретит?
— Нет. Это для него не важно. Я даже думаю, что он больше любит работать в доме, где кто-нибудь есть. Он умеет двигаться совсем бесшумно. Сотни раз он возвращался домой ночью и ложился рядом со мной так тихо, что я даже не просыпалась.
— Вы знаете, где он работал в позапрошлую ночь?
— Знаю только, что где-то в Нейи. И то узнала случайно. За день до этого, вернувшись домой, он рассказал мне, что полицейский вдруг потребовал у него документы и, должно быть, принял за какого-нибудь подонка, потому что окликнул его в Булонском лесу, в том месте, где проститутки заманивают клиентов.
«Где же это?» — спросила я. «За зоологическим садом.
Я возвращался из Нейи». Итак, позавчера вечером он уехал, захватив с собой ящик с инструментами. Я сразу поняла, что он отправился на работу.
— А он до этого не пил?
— Что вы! Он никогда не пьет. И не курит. Он этого не выносит. Он живет в постоянном страхе, как бы с ним не случился приступ эпилепсии, и ужасно стесняется, если это происходит на улице и его окружает толпа, его жалеют… Перед отъездом он мне сказал: «На этот раз мы скоро сможем переехать в деревню».
Мегрэ стал что-то записывать, машинально окружая буквы завитушками.
— В котором часу он выехал с набережной Жемапп?
— Около одиннадцати, как и все эти дни.
— Значит, в Нейи он мог попасть к полуночи.
— Вероятно. Ездит он, правда, не быстро, но, с другой стороны, в эти часы на улицах свободно.
— Когда вы с ним снова увиделись?
— Больше я его не видела.
— Значит, вы полагаете, что с ним что-то случилось?
— Он звонил мне по телефону.
— Когда?
— В пять утра. Я не спала. Беспокоилась. Я вам говорила, что Альфред всегда боится, чтобы с ним не случился приступ на улице, а вот меня пугает, как бы это не произошло во время работы. Вы меня понимаете?
Я услышала, как в бистро зазвонил телефон. Это как раз под нами. Вдруг раздался звонок. Хозяева не встали, а я кинулась вниз, догадавшись, что это Альфред. По голосу я сразу поняла, что у него что-то не ладится. Он спросил очень тихо: «Это ты?» — «Да, я». — «Ты одна?» — «Да. Откуда ты звонишь?» — «Из маленького кафе возле Северного вокзала. Послушай, Тина (он всегда зовет меня Тиной), мне необходимо на некоторое время исчезнуть». — «Тебя засекли?» — «Дело не в том. Точно не знаю. Меня видел какой-то человек, но я не уверен, что он из полиции». — «А деньги у тебя?» — «Нет. Это случилось до того, как я закончил работу». — «Что же произошло?» — «Я стал разбирать замок и вдруг вижу, что моя лампа высветила чье-то лицо в углу комнаты. Я подумал, что кто-то тихо вошел и на меня смотрит. Потом я понял, что это глаза мертвеца».
Женщина пытливо взглянула на Мегрэ.
— Я уверена, что он не солгал. Если бы он убил, он бы мне признался. Я вовсе не собираюсь рассказывать вам небылицы. По голосу я поняла, что Альфред, того и гляди, грохнется в обморок. Ведь он так боится покойников…
— Что же там было?
— Не знаю. Он мне не стал объяснять подробно.
Мне все время казалось, что он вот-вот повесит трубку. Боялся, как бы его не услышали. Сказал, что через четверть часа садится на поезд и уезжает…
— В Бельгию?
— Надо думать, раз он звонил из кафе возле Северного вокзала. Я посмотрела расписание. Есть поезд, который отходит в пять сорок пять утра.
— Вы не знаете, из какого кафе он звонил?
— Вчера я специально решила побродить в тех краях и попыталась кое-кого расспросить, но безрезультатно. Приняли за ревнивую жену и не стали со мной разговаривать.
— Итак, все, что он вам сообщил: в комнате, где он работал, труп?
— Мне удалось вытянуть из него еще кое-что. Он добавил, что это труп женщины, что грудь ее была вся в крови, а в руках она держала телефонную трубку.
— Это все?
— Нет. В ту минуту, когда он убегал — представляю его состояние, — у ворот остановилась машина.
— Он так и сказал, у ворот?
— Да. Я точно помню это слово. Кто-то вышел из машины и направился к дому. Пока этот человек шел по коридору, Альфред успел выпрыгнуть в окошко.
— А инструменты?
— Он их там бросил. Чтобы попасть в комнату, он, конечно, вырезал оконное стекло. В этом я уверена.
Он так делает всегда и на этот раз, думаю, не отступил от своей привычки, даже если дверь была открыта, потому что он — маньяк, а может быть, просто суеверный.
— Значит, его никто не заметил?
— Заметили, когда он бежал через сад…
— Он сказал «через сад»?
— Я ничего не придумала. Говорю вам, когда он бежал через сад, кто-то выглянул в окно и осветил его электрическим фонариком, быть может, даже его собственным, который он там бросил вместе с инструментами, Альфред вскочил на велосипед и помчался, не оборачиваясь, а когда очутился возле Сены — в каком месте, точно не знаю, — бросил велосипед в воду, чтобы замести следы. Вернуться домой он не осмелился.
Дошел пешком до Северного вокзала, а оттуда позвонил мне, умоляя не говорить ни слова. Я настаивала, чтобы он не уезжал. Пробовала убеждать. В конце концов он обещал прислать мне письмо до востребования, чтобы я знала, где он, и могла к нему приехать.
— Он вам не написал?
— Письмо еще дойти не могло. Сегодня утром я уже заходила на почту. Целый день ломала голову, как быть. Купила все газеты, думала найти какое-нибудь сообщение об убитой женщине.
Мегрэ снял трубку и попросил соединить его с полицейским участком в Нейи.
— Алло! Говорят из уголовной полиции. Было ли зарегистрировано в вашем районе за последние сутки какое-нибудь убийство?
— Одну минутку! У телефона рассыльный. Сейчас передам трубку секретарю.
Мегрэ долго расспрашивал его.
Не находили ли где-нибудь трупа? Не было ли в течение ночи какой-нибудь тревоги? Не выловили ли тела из Сены?
— Нет, месье Мегрэ. За ночь ничего не произошло.
— Никто не сообщал вам, что слышал выстрел?
— Никто.
Долговязая терпеливо ждала, сложив руки на своей сумке, словно дама, пришедшая с визитом.
— Вы понимаете, почему я пришла к вам?
— Думаю, что да.
— Сначала я решила, что полиция уже напала на след Альфреда. Подвести его мог велосипед… да еще инструменты, которые он там бросил. Раз он бежал за границу, его словам теперь никто не поверит… И… выходит, что в Бельгии или в Голландии ему угрожает не меньшая опасность, чем в Париже… Лучше бы он сел в тюрьму за попытку ограбления, даже если бы ему пришлось снова отсидеть пять лет, лишь бы его не обвинили в убийстве.
