Агата Кристи - Безмолвный свидетель
— А тетушка поняла твои благородные намерения?
— Нет, к сожалению. Поблагодарив меня, сказала, что сама справится со своими делами. «Учтите, я вас предупредил», — сказал я. «Хорошо, буду помнить», — ответила старушенция.
— Не думала, Чарльз, что ты круглый дурак, — еще раз, теперь уже сердито, произнесла Тереза.
— Черт побери, Тереза, я сам чуть не взбесился.
Старушка скупа, просто жадна. Даю голову на Отсечение, что она не тратит и десятой доли своего дохода. Куда ей девать деньги? А тут мы — молодые, полные сил и желаний. Она ведь способна прожить еще сто лет, с нее станется. Мне хочется получить свою часть сейчас… Да и ты, я думаю…
Тереза согласно кивнула и проговорила чуть слышно:
— Старики этого никогда не поймут, они забывают, что нужно молодым.
— Ну, миленькая, желаю тебе большей удачи.
— Знаешь, хочу положиться на Рекса, он сумеет состряпать дельце. А мне только надо убедить тетушку, что он чрезвычайно умен и практичен. О, Чарльз, несколько тысчонок капитала прямо сейчас — и жизнь станет совершенно другой! — размечталась Тереза.
Хорошо бы, конечно, но не думаю, что тебе повезет. Ведь ты прокутила часть наследства, живя достаточно бурно. Послушай, Тереза, а эта зануда Бэлла и ее супруг тоже получат что-нибудь?
— Не понимаю, зачем ей деньги при неумении одеваться и образе жизни домашнего животного?..
— Это верно, но Бэлла думает о детях. Им нужно дать хорошее образование. Здесь к тому же инициатива не ее, а Таниоса. Этот субъект зарится на чужие денежки, на то он и грек. Я все же постараюсь, чтобы они ничего не получили, — заверил сестру Чарльз и отправился вниз.
Боб был в холле и тут же, ласкаясь, бросился к нему.
— Ну и что дальше? — сказал молодой человек, следуя за собакой.
Боб забежал в комнату и сел около маленького бюро. Чарльз подошел к нему.
— И это все?
Боб вилял хвостом, повернув морду к ящикам бюро.
— Там есть что-нибудь вкусное? — догадался Чарльз. Открыл верхний ящик, и довольная улыбка появилась на лице.
— Молодец, миленький! — воскликнул юноша, увидев в ящике пачку денег. Чарльз взял и пересчитал. Оказалось — тридцать один фунт двадцать шиллингов. Часть из них он быстро сунул в карман, остальное положил на место.
— Ну, ты просто гений, Боб! Теперь я смогу хотя бы рассчитаться с долгами. Хорошо, когда денежки сами плывут в руки. — Боб, казалось, разделял его радость. Он повизгивал и ласково лизнул Чарльзу руку.
— Уж извини, старик, — заторопился Чарльз, но тут заметил в другом ящике мяч Боба. — Вот тебе, наслаждайся, заслужил.
Он бросил любимую игрушку собаке. Боб схватил мяч и покатил по комнате к лестнице. Чарльз вышел в сад. Было прекрасное солнечное утро. Дурманяще пахло сиренью Мисс Арунделл гуляла с доктором Таниосом. Он распространялся о преимуществах английского образования, лучшего образования для детей, и сожалел, что, видимо, не сможет дать им того, что хочет. Чарльз, услышав такие рассуждения, понимающе улыбнулся…
Доктор Дональдсон заехал за Терезой на машине днем, они отправились посмотреть местные спортивные соревнования. Потом — в лес. Там Рекс Дональдсон стал рассказывать Терезе о своих последних экспериментах. Она мало что понимала, но делала вид, будто слушает с вниманием, и думала: «Какой же он умный, Рекс, и как великолепен».
Ее жених вдруг остановился:
— Наверное, для тебя это скучно, Тереза?
— Наоборот, дорогой, продолжай, пожалуйста. Итак, ты берешь кровь инфицированного кролика… — напомнила девушка.
И доктор продолжал. Тереза слушала и наконец сказала:
— Работа, видимо, очень много значит для тебя, мой милый.
— Естественно, — отозвался Дональдсон.
Честно говоря, Терезе такое не казалось естественным. Никто из ее друзей почти ничего не делал, а если что-то делали, то считали это почти героизмом. И девушка уже не впервые задумалась о том, как странно, что она влюбилась в Рекса Дональдсона, человека совсем другого круга. Почему именно с ней случаются такие нелепые вещи? Ее приятели все такие веселые, любящие развлечения. Любовные забавы не воспринимают всерьез. А ее чувство к Рексу Дональдсону совершенно другое, гораздо глубже и серьезнее. Она любила в нем все, каждый поступок этого человека вызывал восхищение. Его спокойствие и самостоятельность, ясное логическое мышление и что-то еще, совершенно ей непонятное, какая-то скрытая сила, которую она в нем ощущала, притягивали Терезу. Смущало только, что она — лишь малая часть в его жизни, может быть, и незначительная. Это же, как ни странно, возвышало Рекса в ее глазах. Она была внутренне готова занять второе место в душе этого человека, подчиниться ему полностью. Для Рекса она сделает все, все что сможет!
— Какая же гадость деньги, презренный металл, — заговорила вдруг Тереза раздраженно. — Если бы тетя Эмили умерла, мы тотчас могли пожениться. И ты смог бы приехать в Лондон, создать свою лабораторию, купить приборы и подопытных животных…
Но Дональдсон не согласился:
— Почему бы твоей тете не пожить еще много лет, если она так хочет…
В большой комнате со старомодной двуспальной кроватью под дуб доктор Таниос наставлял жену:
— Думаю, что в разговоре с тетушкой я достаточно подготовил почву. Теперь твоя очередь, моя дорогая.
Говоря это, он медленно лил воду из медного кувшина в таз, украшенный старинным китайским орнаментом. Бэлла же, сидя перед зеркалом, почти не слушала его, раздумывала, почему ее прическа не выглядит так элегантно, как у Терезы. Но все же заметила:
— Мне совсем не хочется разговаривать с тетушкой о деньгах.
— Дело, мой друг, не в тебе, дело в детях. Наши доходы так мизерны.
Он отвернулся и не видел, какой быстрый, украдкой, взгляд бросила на него жена. И как бы нехотя, но жестко заключила:
— Я понимаю наше положение, но... тетя Эмили — крепкий орешек. Она не любит, когда ее просят.
Вытирая руки, муж отошел от умывальника.
— Знаешь, Бэлла, тебе не идет упрямство. И зачем мы тогда сюда приехали?
Женщина вдруг смутилась:
— Я не намеревалась, не собиралась просить деньги…
— Наверное, ты согласна: если мы хотим дать хорошее образование детям, тетушка должна раскошелиться. Если бы мы привезли детей с собой, тетушка не устояла бы.
— О, Джакоб, прекрати!..
— Да, моя милая, хотя я знаю, что эти высушенные английские старые девы — ужасны. А ведь небольшая помощь нисколько не уменьшит состояния мисс Арунделл. И надо тебе постараться!
На лице миссис Таниос вспыхнул румянец:
— О, пожалуйста, пожалуйста, Джакоб, только не в этот раз. Уверена, будет еще хуже.
