Агата Кристи - Испытание невиновностью
– Мистер Маршалл пишет, что вы имеете сообщить нам нечто важное, хотя не указывает, что именно, – И улыбнувшись более открыто, он добавил:
– Юристы всегда так осторожны – им лишь бы ничем себя не связать.
Неожиданно Артуру пришло в голову, что перед ним вполне счастливый человек. Не жизнерадостный, не брызжущий весельем, а счастливый в своем собственном призрачном, но блаженном убежище. С внешним миром этот человек, похоже, совсем не сталкивается и весьма этому рад. Артура эта его отрешенность поразила, хотя он и сам не смог бы объяснить почему.
– Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились встретиться со мной, сказал он, чтобы хоть с чего-то начать. – Я подумал, что лучше будет не писать, а повидать вас лично. – Он помолчал, потом вдруг нервно произнес:
– Мне трудно... Невероятно трудно сообщить...
– А вы не спешите, – учтиво, но все так же отрешенно сказал Аргайл.
Он подался вперед, будто желая со свойственной ему неизменной доброжелательностью помочь гостю.
– Так как вы пришли с письмом от Маршалла, я полагаю, ваш визит имеет отношение к моему несчастному сыну Жако. Я хотел сказать, к Джеку... Дома мы его называли Жако.
Все приготовленные заранее слова выскочили у Артура из головы перед лицом страшной правды, которую он обязан был открыть. Он снова попытался было заговорить:
– Я хотел бы... – и снова замолчал.
– Может быть, вам будет легче решиться, если я скажу, что... – осторожно начал Аргайл. – Мы ведь знаем, что Жако вряд ли можно считать психически здоровым человеком. Что бы вы ни сообщили нам, для нас это не будет неожиданностью. То, что случилось, ужасно, но я убежден, что Жако не отвечал за свои действия.
– Конечно, не отвечал, – раздался вдруг голос Эстер. Колгари вздрогнул. Он совсем о ней забыл. Она сидела в кресле, стоявшем слева и чуть позади него. Он обернулся, и она, нетерпеливым движением подавшись к нему, оживленно заговорила:
– Жако всегда был несносным. Совсем как мальчишка, особенно когда выходил из себя, понимаете? Схватит, бывало, что под руку попадется, и швырнет в тебя...
– Эстер... Эстер, дорогая. – В голосе Аргайла слышалось страдание.
Девушка прижала руку к губам, вспыхнула и вдруг по-детски неловко залепетала:
– Простите... Я не хотела... я забыла... Мне не следовало говорить этого... теперь... о нем... Теперь, когда все кончилось и... и...
– Все кончено, все в прошлом, – поддержал ее Аргайл. – Я стараюсь... мы все стараемся... помнить, что к мальчику следует относиться как к больному. Такое случается... Ошибка природы. Пожалуй, это самое подходящее объяснение. Он посмотрел на Колгари. – Вы согласны?
– Нет! – сказал Артур.
Воцарилось молчание. Это яростное «нет», казалось, неприятно поразило его собеседников. Пытаясь сгладить свою резкость, он заговорил с неуклюжей поспешностью:
– Я... простите, я... Видите ли, вам пока неизвестно...
– О! – Аргайл помолчал, потом обратился к дочери:
– Эстер, может быть, ты нас оставишь...
– Нет, я не уйду! Я хочу знать, о чем идет речь.
– А если тебя это огорчит...
– Разве имеет значение, что там еще натворил Жако? Ведь все кончено, нетерпеливо вскричала Эстер.
– Прошу вас, поверьте, – порывисто проговорил Колгари, – ничего ваш брат не натворил, совсем напротив.
– Не понимаю...
Дверь в дальнем углу комнаты отворилась, и вошла та молодая женщина. На ней было пальто, в руках кожаный портфель.
Она обратилась к Аргайлу:
– Я ухожу. Не нужно ли еще чего-нибудь? Аргайл на мгновенье замялся (наверное, его постоянно одолевают сомнения, подумал Колгари), потом накрыл ее руку своей, будто хотел удержать.
– Сядь, Гвенда, – сказал он. – Это... э-э... доктор Колгари... Доктор Колгари, позвольте представить вам мисс Воэн, она... она... – Он снова запнулся. – Она вот уже несколько лет служит у меня секретарем. Гвенда, доктор Колгари хочет рассказать... или узнать у нас что-то о... Жако...
– Рассказать, – перебил его Колгари. – И с каждой минутой вы, сами того не желая, все усложняете и усложняете мою задачу.
Все смотрели на Артура в немом удивлении, но в глазах Гвенды Воэн, как ему показалось, мелькнула искра понимания. Будто на одно короткое мгновенье они вступили в молчаливый союз. Будто она ему сказала: «Да, знаю, как нелегко бывает с Аргайлами».
«Какая обаятельная женщина, – подумал Артур, – хоть и не слишком молода, вероятно, ей лет тридцать семь – тридцать восемь. Изящная округлая фигура, каштановые волосы, карие глаза. От нее так и веет жизненной силой и здоровьем. К тому же сразу видно, что она умна и понятлива».
Аргайл заговорил в свойственной ему слегка отстраненной манере:
– Вот уж не подозревал, что так вас смущаю, доктор Колгари. У меня и в мыслях ничего подобного не было, уверяю вас. Если бы вы объяснили суть...
– Да, конечно. Простите, я не должен был... Я должен был сдержаться. Просто вы и ваша дочь все время повторяете, что все уже закончилось, все миновало, все – позади. Так вот – ничего не закончилось! Кто-то из великих сказал: «Не должно успокаиваться, пока не...»
– «Пока не восторжествует справедливость», – подхватила мисс Воэн. – Это Киплинг.
Она ободряюще ему кивнула, и он почувствовал к ней благодарность.
– Итак, перехожу к сути, – начал он. – Когда вы все узнаете, то поймете мои... затруднения. Вернее, мою тревогу. Сначала несколько слов о себе. Я геофизик и недавно участвовал в антарктической экспедиции. Вернулся в Англию всего несколько недель назад.
– Экспедиция Хейса Бентли? – спросила Гвенда. Он с признательностью на нее посмотрел.
– Да. Она самая. Говорю об этом, чтобы вы могли составить представление обо мне, а также чтобы объяснить, почему я почти два года не имел сведений о том, какие... события тут у вас происходят.
Гвенда снова пришла к нему на помощь.
– Вы имеете в виду судебные разбирательства?
– Да, мисс Воэн, именно их. – Он посмотрел на Аргайла. – Простите, ради Бога, если я невольно причиню вам боль, но мне необходимо уточнить некоторые данные. Девятого ноября позапрошлого года, около шести часов вечера между вашим сыном Джеком Аргайлом, Жако, как вы его называете, и его матерью, миссис Аргайл, состоялся разговор.
– Да.
– Джек сказал матери, что попал в затруднительное положение, и потребовал денег. Такое случалось и прежде...
– Много раз, – вздохнул Лео.
– Миссис Аргайл ему отказала. Он начал ей угрожать. Потом выскочил вон, крикнув напоследок, что еще вернется и она «поплатится» за свой отказ. «Ты что, хочешь, чтобы меня в тюрьму засадили?» – спросил он тогда. «Мне начинает казаться, что это пошло бы на пользу!» – в сердцах ответила она.
Лео Аргайл беспокойно задвигался.
