Элизабет Ролле - Убийство в доме с привидением
— Я сама его готовила,— сказала мисс Прайс,— Все дело в приправах.
...эти акции. Вечно одна и та же история,— приглушенным басом вещал мистер Бэнвилл.
— Разумеется, дорогой,— соглашалась его жена.— Ты всегда прав, им не надо было покупать их.
— Где же ваш отец, Майкл?— зычно спросил мистер Бэнвилл.— Опять дела? В прошлый раз мы с ним поспорили насчет железных дорог. Сейчас я готов доказать, что он заблуждается.
— Он в отъезде.
— Понравилось вам здесь отдыхать? Верно, жалеете, что отец дом продал?
Майкл и Дэн переглянулись.
— Нет, мистер Бэнвилл, не жалеем. По правде говоря, старые уединенные дома кажутся нам малопривлекательными.
Если учесть, что братья считали каждый час, который им оставалось еще провести в доме, где они опасались за свою жизнь, ответ был правдив более чем на сто процентов.
— Опять тяжба с Тернером?
— Нет, дела по службе,— ответил Дэн.
— А тяжба? Не верится, что она когда-нибудь закончится.— Мистер Бэнвилл громко расхохотался, словно речь шла о чем-то чрезвычайно веселом.— Такие тяжбы длятся десятилетиями, пока есть чем платить. Уговорите своего отца бросить эту затею, иначе он окончательно разорится. Земель Тернера ему не получить, помяните мое слово. Зря деньги переводит.
Супруги Роджерс громко обсуждали с миссис Уикер прошлогоднего жильца «Сиреневого коттеджа» и пытались втянуть в это Деккера, но тот уклонился.
— Говорят, он оказался убийцей и фальшивомонетчиком,— закатывая глаза, сообщила миссис Роджерс.— Может, он и у нас собирался печатать фальшивые деньги, кто его знает.
— А я слышала, что он известный грабитель, обчистивший не менее десятка крупных банков,— сказала миссис Уикер.
— Вы заблуждаетесь,— вступил в разговор доктор Макинтайр,— на самом деле этот человек был связан с наркотиками, а к банкам и фальшивым деньгам не имел никакого отношения. Все это слухи, а я знаю совершенно точно, знакомые из Нью-Йорка прислали вырезку из газеты, где о нем написано. В своем роде он личность очень известная.
Чета Дугласов, продолжала разговаривать с мисс Прайс.
— У этого соуса какой-то особый, специфический привкус,— сказала миссис Дуглас.— Никак не пойму, из чего он приготовлен.
— Вам не нравится?— встревожилась мисс Прайс.
— Нет, что вы, просто вкус необычный.
— За всем не уследишь,— вздохнула мисс Прайс,— годы не те стали. Может, что и не так получилось, как надо. Кое-что делала Алиса.— Она доверительно наклонилась к мистеру Дугласу и понизила голос.— Под присмотром, конечно, но все равно... Вы же понимаете...
— Да-да, разумеется,— мистер Дуглас сочувственно закивал головой,— но вы напрасно беспокоитесь, соус превосходный.
Когда заговорили о соусе, Деккер как-то странно посмотрел на мисс Прайс, а затем перевел напряженный взгляд на Стентона. Взоры их встретились, и Нильс был уверен, что они без слов поняли друг друга. Потом оба посмотрели на уткнувшуюся в свою тарелку Алису. Вопреки обыкновению, на ее щеках вспыхнул яркий румянец. Нильс задумался над тем, что бы это могло означать. Реакция Деккера, Стентона и Алисы показалась ему подозрительной.
<<Как бы странный привкус приготовленного Алисой соуса не оказался такого же рода, как и торта,— пронеслось у него в голове.— Попробовал — и лапки вверх, как бедный спаниель».
Нильс во все глаза уставился на мистера Дугласа, ожидая с минуты на минуту увидеть роковые признаки. Хотя розовое лицо гостя дышало полнейшей безмятежностью и он с видимым удовольствием отдавал должное кулинарному искусству, у самого Нильса аппетит начисто пропал; теперь он перебирал в уме уже съеденные блюда, прикидывая, какие из них могли быть отравлены, если преступники не ограничились одним соусом. Он слышал когда-то, что сильные яды изменяют вкус и запах, поэтому в первую очередь следовало опасаться острых и пряных блюд. Едва Нильс пришел к выводу, что у него есть некоторые шансы уцелеть, как ничего не подозревавший Питер потянулся к злополучному соусу.
Его надо было во что бы то ни стало остановить.
— Ты что берешь?! — вскричал Нильс.— У тебя же больной желудок, такие вещи тебе противопоказаны.
— Больной желудок? — с недоумением переспросил Питер.
— Забыть о собственной язве, это надо же! Врачи категорически запретили тебе есть острое. Не ешь этого, тебе нельзя, — с максимальной выразительностью сказал Нильс, глядя ему в глаза.
Питер заподозрил неладное и, хотя не понял, в чем дело, но последовал его совету.
— О, у вас язва желудка?— сказала Джудит. — Тогда надо соблюдать диету, при язве диета — самое главное. Давно она у вас?
— Нет, не очень,— промямлил Питер, заливаясь краской.
— Сколько лет?— допытывалась Джудит.— Мы как раз неделю назад проходили язву, я все помню.
К ужасу Питера выяснилось, что Джудит учится на курсах медсестер и теперь горит желанием проявить свои познания. Невзирая на малоподходящую обстановку, она пустилась в пространные рассуждения о язвенной болезни, причинах ее возникновения, особенностях и рекомендуемом лечении. Потом она принялась подробно выспрашивать Питера о его заболевании. Питер сидел красный, как перезревший помидор, не зная куда деваться. Хотя он был не склонен придавать особое значение условностям, но все же считал неуместным обсуждать за столом особенности болезни желудка, тем более якобы его собственной. Однако Джудит засыпала его вопросами и советами без малейших признаков смущения. Смятение его увеличивалось еще и тем, что к их разговору подключилась мисс Мортон, проявив большой интерес к затронутой теме. Сидела она от Питера через два человека и поэтому говорила громко, подкрепляя свою речь энергичными жестами. Питер в душе проклинал втравившего его в эту историю Нильса и был готов провалиться сквозь землю. Негодование его достигло предела, когда Нильс, желая подыграть ему, в свою очередь заметил, что язва часто передается по наследству и спросил, здоровы ли его родители. Питер ответил ему таким взглядом, что Нильс сильно усомнился в безопасности своего дальнейшего пребывания наедине с ним.
Мистер Дуглас вытащил большой клетчатый платок и вытер лоб. Питер с его язвой тотчас выскочили у Нильса из головы.
«Начинается! — подумал он.— У него уже испарина!»
Нильс внимательно оглядел прочих гостей, отыскивая признаки отравления: лица одних показались ему слишком раскрасневшимися, других — слишком бледными. Проанализировав собственное состояние, он пришел к заключению, что пульс у него учащенный, а в животе появились неприятные ощущения. Чем дольше он прислушивался к своим ощущениям, тем зловещее они ему казались. Через пять минут он уже не сомневался, что отравлен, а еще через пять решил, что вряд ли дотянет до утра.
