Тайна Дома трех вязов - Мюссо Валентен
Гости делали вид, что знакомятся за чаем в гостиной. Несмотря на далекую от официальной обстановку загородного дома и радушное гостеприимство графа, атмосфера казалась напряженной. Был конец августа 1939 года. На этот раз война в Европе была неизбежна. Гитлер готовился к вторжению в Польшу. СССР только что подписал Пакт о ненападении с Германией. Франция, в свою очередь, была готова выступить с призывом к всеобщей мобилизации. Гранже больше не верил в сохранение мира, но продолжал оправдывать фюрера; Форестье уже не знал, каким святым молиться; Адриан и Катрин, как всегда веселые и легкомысленные, словно не замечали надвигающейся трагедии.
После ужина все сели выпить кофе у камина. Генерал Гранже уговорил остальных сыграть в белот, хотя Моро больше интересовал вист, а мадам Лафарг считала эту игру плебейской. Граф не слишком любил карточные игры и предпочел устроиться возле камина.
– Предупреждаю, – сообщил Гранже, садясь за стол, – в этой игре я настоящий ас.
– Не могу сказать о себе того же, – огорченно вздохнул Моро.
– И я, – добавила мадам Лафарг.
Генерал с фанатичной тщательностью принялся расправлять сукно на игорном столе.
– А вы, комиссар?
– Я смогу за себя постоять.
– Что ж, пожалуй, не будем тянуть жребий: не оставлять же неофитов на произвол судьбы! Мадам Лафарг, вам играть в паре с комиссаром. Моро, вы со мной?
– Почему бы и нет? – без особой радости ответил журналист.
Гранже перетасовал карты, Форестье снял колоду. Пока журналист раскуривал сигарету, раздали карты. Гранже перевернул верхнюю карту и положил ее на стол. Червы.
– Пас, – объявила мадам Лафарг. Моро последовал ее примеру.
– Я возьму, – сказал Форестье.
– У меня такое чувство, что комиссар окажется грозным соперником, – довольно отметил генерал.
Когда раздавали во второй раз, граф поднялся со своего места у камина. Он обошел стол, наблюдая за игрой, а затем вернулся в свое кресло, повернутое к камину так, что игрокам была видна только его макушка.
Мадам Лафарг пошла первой: восьмеркой червей. С десяткой той же масти Форестье выиграл взятку.
– Хорошенькое начало… – вздохнул Моро. – Надеюсь, у вас припрятан туз в рукаве, генерал, и не один.
Первая партия прошла не слишком захватывающе. Форестье и его напарница победили с большим отрывом.
– Похоже, вы встретили достойного противника, дорогой Поль, – язвительно сказал граф, даже не обернувшись.
– О, мы только начали. Я никогда не признаю поражения.
Следующий круг генерал начал с треф. Судя по скользнувшей по его губам улыбке, карты ему достались превосходные. Взятка следовала за взяткой, и все в пользу команды генерала и журналиста. В какой-то момент Моро встал, чтобы помешать поленья в очаге. Вскоре Форестье сделал то же самое и налил себе выпить – поднос с бокалами и напитками оставили на журнальном столике.
Гранже наконец удалось одержать убедительную победу, и он удовлетворенно хмыкнул.
– Я же сказал, что не сдамся!
Пока Форестье тасовал карты, генерал воспользовался возможностью закурить сигару и перекинуться парой слов с графом.
На этот раз козырную карту взял Моро, что, похоже, привело Гранже в восторг. Однако игра прошла гораздо сложнее, так как у журналиста на руках оказалась посредственная комбинация.
– Пожалуй, я тоже налью себе выпить, – объявила Катрин Лафарг. Она подошла к дивану и взяла со столика графин с виски.
– Моро, чего ради вы пошли с пик при таких картах? – раздраженно поинтересовался генерал.
– Иногда стоит рискнуть.
– Риск… Да здесь скорее безрассудство! – Генерал обернулся и затянулся сигарой. – Ив, как жаль, что вы не сели с нами играть… В паре с вами мы точно повеселились бы.
Мадам Лафарг покачала головой.
– Он вас не слышит. Кажется, граф задремал.
– Что ж, две партии в вашу пользу, комиссар. Готовы к новому раунду?
– А давайте сыграем в вист? – предложил Моро. – В вист я играю куда лучше. Возможно, у вас будет меньше поводов для жалоб…
– Что ж, давайте проголосуем. Мадам Лафарг? Белот или вист?
Едва задав этот вопрос, генерал заметил, как изменились взгляды игроков, сидящих напротив него. Они смотрели на камин, и генерал развернулся в кресле.
– Что происходит?
Катрин Лафарг склонилась над графом, на ее лице застыло ошеломленное выражение. Она энергично трясла Монталабера за плечо.
– Мне кажется… Кажется, он мертв, – проговорила она дрожащим голосом.
Игроки за столом притворились изумленными. Комиссар и журналист поднялись.
– Что значит «мертв»? – властно спросил Гранже.
Но Катрин, дрожа от ужаса, уже не притворялась. Она продолжала трясти Ива де Монталабера.
– Нет, вы не понимаете! Он… в самом деле мертв.
Глава 3
Конец игры
Было уже далеко за полночь, когда майор Марианна Бельво из руанского отделения полиции припарковала свой «Рено» перед «Домом трех вязов», где уже стояли несколько машин, среди которых были два фургона группы криминалистов. Видневшиеся в кустах ночные прожектора заливали фасад дома теплым светом. «Приятное местечко», – подумала майор Бельво, выключая двигатель.
Марианна оказалась в «Трех вязах» совершенно случайно. Гнусный ковид еще не оставил людей в покое, хоть пресса уже успела найти новые темы для обсуждений. Неделю назад половина группы комиссара Балитрана, в которой майор была второй после начальника, сдала положительные анализы. Ну а потом – карантин и все как положено… Марианна уже несколько дней вышагивала по квартире словно лев в клетке. Работа на дому – дело непростое, особенно для полицейского из отдела убийств. Формально ее карантин еще не закончился, но, получив отрицательный результат теста, она убедительно попросила комиссара Балитрана положить конец ее мучениям. Учитывая нехватку персонала, он не привередничал: «Если что-то появится, я вызову тебя к понедельнику…» И когда она задремала перед телевизором, начальник ей позвонил. Убийство. Всего в нескольких километрах от Руана. Группа уже в пути.
Оглядев себя в зеркале заднего вида, Марианна схватила термос, чтобы глотнуть напоследок теплого кофе, и чуть не поперхнулась. Темная жидкость капнула на безупречно белую блузку.
– Черт! Только этого не хватало…
Она достала из бардачка горсть салфеток. Разозлившись, протянула руку к заднему сиденью. Среди пустых упаковок от яблочного пюре, использованных хирургических масок и прочего хлама ей попалось старое худи. Она поднесла его к носу и понюхала: не первой свежести, но сойдет. Марианна вышла из машины.
Каждый раз на новом месте преступления ее накрывала волна адреналина. Вид жертвы и состояние тела, первая встреча со свидетелями, версии, которые начинали вырисовываться в извилинах мозга… это и была самая захватывающая часть ее работы. Неважно, устала она или чувствовала себя слегка не в своей тарелке, – а Марианна в тот вечер была готова похвастаться и тем и другим, – не включиться в балет полицейских и криминалистов она не могла. Ее затягивало в огромный пузырь, вобравший в себя самые страшные ужасы, на которые способен человек.
Холл дома обтянули желтыми полицейскими лентами. Марианна посмотрела на гобелены и чучела животных на стенах – зловещий декор, который с легкостью навеет кошмарные сны. На круглом столике на одной ножке она заметила массивную трубку переговорного устройства, больше похожую на старинный артефакт, чем на действующий телефон, а также несколько старых черно-белых фотографий. Из комнаты слева вышел мужчина, одетый в комбинезон и с сеткой для волос на голове. Массивный, стриженный как боксер, с вечной трехдневной щетиной на лице, Жюльен Памар был в их группе номером третьим. Несмотря на грубоватую внешность, парень он был дотошный: с его тщательностью и въедливостью стал непревзойденным специалистом в криминалистике. В руках у него был маленький диктофон – тоже антикварный: Памар работал по старинке, записывая все детали происходящего для последующей расшифровки.
