Барри Мейтланд - Марки королевы Виктории
– Как вообще проходит такой аукцион, мистер Конвей?
Главный аукционист вкратце описал процедуру сегодняшнего аукциона. В полдень общедоступная выставка лотов в холле первого этажа закрывается, после чего холл обставляется и переоборудуется для торгов. Помимо всего прочего, в холле устанавливаются столы для сотрудников, принимающих по телефону предложения относительно цены того или иного лота со всей страны и из-за границы. Другие сотрудники должны рассматривать аналогичные предложения, поступающие по почте или по факсу. Каждый посетитель аукциона, решивший участвовать в торгах, получает карточку с номером, которую он должен поднимать, набавляя цену.
– Вы и ваши коллеги, главный инспектор, сможете наблюдать за этим процессом по замкнутой телевизионной сети, мониторы которой установлены в соседней комнате. Кстати сказать, мистер Старлинг, если у него возникнет такое желание, имеет возможность участвовать в торгах анонимно, передавая предложения по установленному здесь телефону.
– Нет, – хриплым голосом сказал Старлинг. – Я хочу, чтобы меня видели. Я хочу, чтобы эти люди знали, что я получил их послание.
Кэти заметила по шевелящимся губам Конвея, что он хотел сказать что-то вроде: «А что будет, если они вас не увидят?» – но в последний момент передумал и сказал другое:
– Очень хорошо. В таком случае мы усадим вас на стул рядом с центральным проходом – возможно, ближе к переднему ряду, – чтобы все вас видели и чтобы вы могли выйти сразу же после того, как лот номер пятнадцать будет продан. Насколько я понимаю, вы именно этого хотите, главный инспектор?
– Да, – сказал Брок. – Я хочу, чтобы мистер Старлинг после торгов поднялся сюда и ждал телефонного звонка здесь.
– Один из наших сотрудников будет неотлучно находиться при нем. Я полагаю, что мы доберемся до лота номер пятнадцать где-то в два сорок пять.
– У вас будут к тому времени имена и адреса тех, кто решил посетить аукцион?
– Да. Каждый, кто записывается как участник аукциона, оставляет свои данные в регистрационной книге. Что же касается желающих принять участие в торгах по почте или по телефону, то они должны заранее предоставить информацию по своему банковскому счету или кредитной карточке.
– Мы бы хотели получать эти сведения по мере их поступления.
Мелвилл и Конвей посовещались, после чего Мелвилл выразил согласие по этому пункту.
– Что ж, – сказал Брок, откидываясь на спинку стула, – это, пожалуй, и все, что нам в данный момент требуется. Правда, мне нужно кое-что обсудить с мистером Старлингом, поэтому я попрошу вас, мистер Мелвилл, еще на какое-то время задержаться.
Когда все остальные сотрудники «Кабота» вышли из комнаты, Брок повернулся к Десаи:
– Леон, как там дела в лаборатории?
– Полагаю, неплохо. Берт Фридман шлет свои извинения – вчера ночью он так и не сомкнул глаз, поэтому отпросился на пару часов домой. У доктора Уэверли запас жизненных сил оказался больше. Он не только проработал всю ночь с парнями из лаборатории, но и прибыл сюда собственной персоной. Он и поведает вам о полученном результате.
– Отлично. Вашу помощь, доктор Уэверли, трудно переоценить. Прошу, расскажите нам обо всем.
Лицо у Уэверли было бледное, но глаза, хотя чуть припухли и покраснели, сохраняли прежнюю яркость. Поставив портфель себе на колени, он открыл его, поднял клапан и сунул руку внутрь. Вынув пару белых хлопковых перчаток, он надел их, прежде чем снова залезть в портфель. На этот раз он извлек из него простой белый конверт. Отставив портфель в сторону, вынул из конверта плоскую картонную упаковку, открыл ее, и находившийся в ней предмет выскользнул на поверхность стола. Увидев знакомый по фотографии конверт, надписанный каллиграфическим почерком и с черной маркой в углу, присутствующие одобрительно загудели.
Мелвилл сказал:
– Канадский пакет.
– Близок к оригиналу настолько, насколько этого можно было достичь за имевшееся в нашем распоряжении время, – сказал Уэверли.
Мелвилл достал из кармана пиджака маленькую лупу, наклонился и стал с ее помощью детально исследовать пакет, кивая, по мере того как его взгляд передвигался с одной его части на другую. Наконец он распрямился.
– Остается только удивляться… Это действительно прекрасная работа. Вы только взгляните, мистер Старлинг.
Старлинг поднялся, обошел вокруг стола и взял у Мелвилла лупу. Закончив исследование, он прикусил губу и с волнением посмотрел на Уэверли.
– Не нахожу различий, – сказал он.
– Я тоже, – согласился с ним Мелвилл. – Изумительно. Мои поздравления, Тим. Как сделано! Не придерешься.
– Вопрос заключается в том, – сказал Десаи, – сможем ли мы это использовать. Вернее, должны ли мы это использовать.
Они, как по команде, посмотрели на Брока, который, в свою очередь, повернулся к Уэверли:
– Эта штука сможет обмануть эксперта?
– Я уже думал об этом. – Уэверли отвел рукой непокорную прядь, свешивавшуюся ему на глаза, и поправил очки. Вид он имел мрачный. – Все дело в том, сколько времени будет в распоряжении эксперта и каким оборудованием он будет располагать. – Он невесело улыбнулся. – Вы тоже наверняка думали об этом, главный инспектор. Здесь, как вы понимаете, важно иметь в виду следующее: если мысль о возможности подмены оригинала на подделку пришла на ум вам, следует исходить из предположения, что вашим оппонентам такое тоже могло прийти в голову.
Брок согласно кивнул:
– При таком раскладе они вряд ли согласятся на немедленный обмен. Во всяком случае, я бы на их месте захотел получить какое-то время – час или больше, – а также иметь доступ к микроскопу или какому-нибудь другому оборудованию, чтобы проверить вещь, которую мне всучили, прежде чем завершить сделку.
Старлинг пришел в сильное возбуждение.
– Вы хотите сказать, что я должен им довериться? Отдать свою марку, а потом удалиться и ждать, согласятся ли они выполнить свою часть договора?
Ему никто не ответил. Однако не составляло труда представить, как виделась ему финальная фаза этой операции. Вероятно, она напоминала сцену из старого фильма: он оставлял конверт в условленном месте, потом на улице появлялась машина, притормаживала, ее задняя дверца распахивалась, и оттуда прямо в его объятия выпрыгивала Ева…
– Сэмми, – мягко сказал Брок, – боюсь, доктор Уэверли прав. Эти люди обязательно захотят проверить вещь, которую мы им передадим.
– И если она пройдет проверку… – Уэверли механически отбросил рукой непослушную прядь, – нам, как сказал Джеймс, останется только удивляться, как мы смогли изготовить столь совершенную копию за имевшиеся в нашем распоряжении жалкие двадцать четыре часа. Вне всяких сомнений, наш пакет обманет всякого, у кого нет доступа к специальному оборудованию. Но удастся ли нам надуть эксперта, вооруженного портативным микроскопом, – это уже совсем другой вопрос.
