Эрл Гарднер - Прокурор рисует круг
— Насколько я понимаю, — заметил Селби, — ее свекор исчез при таких обстоятельствах, что нетрудно предположить преступление. И после этого вы не советуете ей отвечать на вопросы, которые могли бы помочь найти ее свекра?
— Ну, мы ответим на другие вопросы, — сказал Роупер хмуро. Он понял, что попал в неудобное положение.
— Так вы ответите мне насчет одеяла, миссис Артрим?
— Не отвечайте, — настаивал Роупер.
Она сжала губы и отвернулась. Селби вежливо поклонился.
— Благодарю вас, — сказал он. Издали ему кивнул Карр.
— Довольно умно действуете, — похвалил он. Селби улыбнулся.
— Ничего особенного.
— А я делаю для этого парня все, что могу, — сообщил Карр.
— Кстати, вы, мистер Карр, еще не сообщили мне, где были во время убийства, — заметил Селби.
Ресницы Карра дрогнули, но он продолжал улыбаться.
— Да, я и в самом деле ничего не сказал, — признался Карр и быстро отошел в сторону.
Селби разыскал шерифа, и они вместе направились в кабинет Брэндона, где их ждала Сильвия Мартин.
— Все в порядке, — сказала она.
— Сколько? — спросил Селби. — 32777.
Селби достал записную книжку, вырвал листок и положил на стол перед шерифом.
— Посмотри, Рекс, — начал он. — Когда мы в последний раз видели машину, на спидометре было 32484 мили, а сейчас спидометр показывает 32777. За такое короткое время дама наездила 293 мили! Интересно, где она была?
— Наверное, ездила в Лос-Анджелес и обратно, — предположила Сильвия.
— Сильвия, — попросил Селби, — я хочу, чтобы ты понаблюдала за этой машиной. И всюду, где ее увидишь, запоминай показания спидометра.
— Ты хочешь знать, куда ездят на этой машине? — спросил Брэндон.
— Я хочу выяснить, где была машина в ночь убийства.
— Она может и не вернуться на то же место, — пробурчал шериф.
— Надеюсь, что вернется.
— Я проверил все данные о ремонтируемых дорогах, — сказал шериф, — в радиусе сорока пяти миль от Мэдисона. В этих пределах есть несколько объездов ремонтируемых участков. Эти дороги не асфальтировались. Должно быть, где-то затерялся еще один объезд.
— А ты нашел что-нибудь, связанное со смертью Джеймса Артрима? Может быть, есть какой-нибудь намек, что это она убила его?
— Ничего. Ее даже не было в то время в машине.
— А кто с ним был тогда?
— Его отец. Миссис Артрим приехала позже, примерно через полчаса после катастрофы.
— Это дело с амнезией мне что-то не нравится, — заметил Селби.
— И мне тоже, Дуг. Думаю, скорее она убила бы своего свекра, чем мужа.
— Но послушай, Рекс, это же все взаимосвязано. Мотивом убийства отца послужило то, что она боялась возвращения к нему памяти. Следовательно, она в чем-то виновата перед ним.
— Ты имеешь в виду, что если бы в ее прошлом не было ничего плохого, то ей нечего было бы и опасаться, что к нему вернется память?
— Правильно!
Брэндон покачал головой.
— У нас уж слишком много следов.
— Но ни один нам не помогает. Мы все время бродим по чьим-то чужим следам, да толку чуть от этого.
— Мне это не нравится. Кроме того, не хочу иметь дело с Ларкиным, но меня с ума сведут эти дела. Вон, видишь толпу во дворе суда, и все о чем-то болтают.
— Знаю, — согласился Селби, — но перед жюри будет еще хуже.
— Ты знаешь так же, как и я, что они могут бесконечно мусолить вопрос о том, в каком положении был найден труп.
— Да, Рекс, это отличный подарок адвокату. Они сунут в жюри своих людей, а потом попробуй их в чем-нибудь убедить. И они его оправдают. Представляешь?
— Дуг, значит, ничего нельзя поделать? — спросила Сильвия.
— У нас трудное положение, — ответил Селби. — Что касается судопроизводства, они берут пример с больших городов.
— Но разве мы не в состоянии сразиться с ними? Разве мы ничего не можем им противопоставить?
— Когда я пытаюсь что-либо делать, — сказал Селби, — толпа обязательно будет против меня. Она всегда настроена против прокурора. Нет, единственный путь для нас — это иметь неопровержимые доказательства.
— А если проделать какой-нибудь трюк? — спросил Брэндон.
— Возможно, что-то получится, если сделать все по-умному.
— Тогда действуй, Дуг. Селби покачал головой.
— Здесь много шансов осудить невиновного. Мне это не нравится. Я хочу настоящей работы. Я жажду удачи, но честной. Я должен победить с помощью логики, суметь убедить присяжных, что я прав.
— Дуг, ты в таком же положении, как и Риббер, — усмехнулась Сильвия.
Брэндон кивнул.
— Его этим не проймешь, Сильвия, — сказал он.
— Это же несправедливо! — с негодованием проговорила девушка.
Селби усмехнулся.
— Нет. Я иду даже дальше, чем хотел. Еще есть одежда. Мы знаем, что пуля прошла сквозь ткань пиджака. По размеру пятна… Ну, я пока помолчу про это. Карр, очевидно, не знает, что костюм у нас.
— А если бы узнал, разве это ему помогло бы?
— Немного. А мы представим костюм в суд.
— Зачем, Дуг?
— Потому что это тоже вещественное доказательство.
— Но это же пойдет на пользу и другой стороне.
— Думаю, да. Я поговорю об этом с Гауминсом. Надо найти его… А вот и он! Гауминс заглянул в дверь.
— Входите, Гауминс, — пригласил Селби. — Садитесь. Это миссис Мартин. Она работает в одной из наших газет. Я хочу задать вам несколько вопросов.
— Пожалуйста. Селби кивнул шерифу:
— Рекс, покажи костюм.
Брэндон мгновение колебался, потом открыл сейф и достал пиджак. Селби подвинул его Гауминсу.
— Что вы скажете об этом? Криминалист стал осматривать вещи.
— Похоже, что именно эта шерсть была на пуле, — заключил он. — Вы думаете, что этот костюм принадлежал убитому?
— Мы в этом уверены.
— Значит, он был в костюме, когда его застрелили?
Селби кивнул. Гауминс достал сигарету и закурил.
Взгляд его задержался на окне.
— Ну? — спросил Селби.
— Если бы я был на вашем месте, мистер Селби, — сказал Гауминс, — я бы просто забыл об этом костюме, если в деле нет ничего существенного, что вы можете представить еще.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Брэндон.
— Та сторона знает об этом?
— Нет.
— Тогда я забыл бы про этот костюм.
— Почему?
— Судя по характеру пятен крови и по тому, что было значительное кровотечение, я бы сказал… Ну, в общем, пуля «Питере» была смертельной.
— Даже учитывая утверждение миссис Артрим, что мужчина, которого она видела, был голым, а видела она его за несколько минут до выстрела?
Гауминс тщательно обдумывал свои слова.
— Этот костюм, — продолжал он, — если он принадлежал убитому, является косвенной уликой. Адвокаты очень любят подобные улики. И какими бы незначительными они ни казались, они часто бывают важнее, чем показания свидетелей. По-моему, владелец этого костюма был застрелен, когда костюм был на нем. Если он принадлежит Талмену, значит, пуля, прошедшая через костюм, была смертельной.
