Герхард Шерфлинг - Западня на сцене
— Выходит, ты знаешь?
— Малышка Кики Оберман под страшным секретом рассказала эту историю всем и каждому.
— А ты, по-моему, не слишком-то расстроился!
— Конечно, расстроился, — буркнул Вондри. — Но, к счастью, полиция тоже не вышла пока на след.
— Ты уверен?
— Да! — тенор хлопнул дверцей «вартбурга». — Насколько я понял, портфели обнаружил один из твоих осветителей — каким образом, ума не приложу. Но прежде, чем он их открыл, получил удар по черепу и упал без сознания. — Вондри недобро ухмыльнулся и поплотнее укутал шерстяным шарфом горло. — Когда Кики нашла своего дружка — его фамилия, по-моему, Вечорек, — портфели исчезли.
— Вот, значит, почему Вечорек отсутствовал вчера на генеральной!
— А ты так-таки ничего не знал?
— Нет, — Крибель сглотнул слюну. — Кто-нибудь догадался, что было в портфелях?
— Не похоже.
Крибель промолчал, задумчиво глядя на тенора. Когда он заговорил, недоверие так и сквозило в его словах.
— А как ты думаешь… кто это избил Вечорека… и прихватил портфели?
Вондри нахмурился, и его густые черные брови образовали прямую линию.
— Послушай, не подозреваешь ли ты, будто я…
— Разве это исключается?
— Ты спятил!
— Что же, спятил так спятил!
Осветитель вызывающе улыбнулся, глядя прямо в глаза тенора, который был несколько выше его ростом.
— Меня ты не проведешь. Ты деляга, каких поискать надо. Ни одного пфеннига не упустишь. Объясни-ка мне, почему тебя вовсе не огорчает пропажа двух достаточно ценных портфелей? А это что? — Крибель поднял голову и указал на распухшую щеку. — И кулачищи у тебя тоже что надо…
— Боже ты мой! Если я тебе сказал…
— Подожди, я тебе еще не все выложил!
Крибель быстро оглянулся, бросил взгляд на темные окна дома Вондри.
— Валяй, выкладывай, — голос Вондри едва не сорвался. — Занятно будет услышать, какую чушь обо мне ты выдумал!
— Может, это и чушь, — проговорил Крибель, — а может, и нет! — И, внимательно наблюдая за тенором, добавил: — Знаешь, у кого, по-моему, на совести старина Пернвиц? У тебя!
Вондри сухо рассмеялся.
— Ну, ты молодец, — прохрипел он. — Бред собачий — вот что ты несешь! — Он никак не мог успокоиться.
— Побереги свой голос! — поддел его Крибель. — Не то не петь тебе на премьере.
Натянутая улыбка сползла с лица Вондри, он тяжело вздохнул:
— Ты прав, когда я волнуюсь, у меня сразу садится голос.
Он схватился за горло, сдвинул шарф в сторону и принялся массировать кадык.
— Но ты, знаешь, тоже… Надо же такое придумать: я — убийца!
Крибель пожал плечами:
— Я где-то читал, что большинство убийц в жизни самые обыкновенные, ничем не примечательные люди.
— Да прекрати ты, наконец! — Улыбку Вондри скорее можно было счесть болезненной гримасой. — Скажи лучше, как ты додумался до такой ерунды?
— А что — и скажу! — с вызовом в голосе ответил Крибель. — Не ты ли признался мне, что Пернвиц застал тебя в гримерной, когда ты укладывал всю эту муру в портфели…
— Муру, которую достал мне ты! Из реквизиторской, сделав дубликат ключа, — зло парировал Вондри.
— Это в данный момент к делу не относится, — гнул свою линию Крибель. — Застукал-то он кого — тебя! Кроме вас обоих, на этой стороне сцены никого не было. Через несколько минут Пернвиц провалился в люк. И кто его нашел? Ты! — В голосе мастера-осветителя прозвучало нескрываемое ехидство. — Какое удачное совпадение в нужный момент! Ты чист, как стеклышко, с тебя взятки гладки! Кто заподозрит нашего замечательного тенора!
— Аксель!.. Дружище! Да опомнись же ты! — простонал Вондри, словно призывая само небо в свидетели. — Я тебя просто не узнаю!
— А разве ты меня когда-то знал? Разве ты и такие, как ты, считаете нас за людей? Мы — мелочь пузатая, а вы — орлы. Мы для того и созданы, чтобы делать за вас всю грязную работу, а вы будете ликовать в лучах прожекторов… Я готов сам себе руку отрубить за то, что поддался на твои сказочки насчет коллекции предметов старины… твоей страсти… твоей болезни… и все такое прочее… Но вернемся к другой теме: так что там насчет Пернвица?
— Не убивал я его, поверь мне, не убивал! Он пошел на сцену до меня. Я бы никак не успел открыть люк и убрать или подменить лампу. И, кроме того, Пернвиц не знал, откуда взялись дуэльные пистолеты и другие вещи, зато он знал, что я собираю старину… Так с какой же стати?..
— Все может быть, — невольно признал Крибель. — Но тогда кто же это сделал? Кто?
Тенор заморгал, принялся снова приводить шарф в порядок.
— Я лично, как считал, так и считаю, что произошел несчастный случай, — сказал он после некоторого размышления. — Кто-нибудь из техперсонала проспал, забыл о люке и теперь не желает признаться. Его даже можно понять. Скорее всего полиция найдет очень простое объяснение.
— Дай-то бог, чтобы все так и оказалось, — пробормотал Крибель, но его тут же охватили сомнения. — Да, насчет полиции. Почему тогда такой переполох? Они торчали в театре до глубокой ночи, задавали разные дурацкие вопросы.
— Работа у них такая, им за это деньги платят! Любой несчастный случай должен быть запротоколирован до мелочей. Чтобы какие-то упущения по возможности не повторялись в будущем. Так принято, и ничего особенного я в этом не вижу.
Мастер-осветитель наморщил лоб и пристально посмотрел на Вондри:
— Ну, раз у тебя на все есть ответ, ты наверняка объяснишь мне, кто это треснул Вечорека по башке и смылся с нашими портфелями?
— Не я — если ты это имеешь в виду! Но ты прав, кое-какие мысли на сей счет у меня имеются.
— Не стесняйся, доверься мне! — подначил его Крибель.
— Я подозреваю двоих, нет троих: Штейнике, Буххольца и, может быть, Вестхаузена.
— Тпр-ру, приехали! — Крибель громко рассмеялся. — Как же! Штейнике и Вестхаузен. Один — трус и подхалим, а другой — не ассистент режиссера, а прыгающий комок нервов. На смех ты меня поднять хочешь, что ли? У Штейнике одно на уме: карьера и бабы. А Вестхаузен с тех пор, как его перевели на эту должность, настолько обалдел, что из-за любой мелочи на стену лезет…
— Много ты о них знаешь, — невозмутимо ответил Вондри. — Но давай лучше обсудим все это у меня дома за рюмкой коньяка. Я начинаю замерзать, а простуда — это то, чего я себе сейчас никак не могу позволить. Пойдем?
— Гм… Вообще-то я собирался… — Крибель умолк, облизнул губы, не зная, на что ему решиться, и наконец кивнул: — Хорошо. Только ненадолго.
— Подожди секундочку, я только заведу машину в гараж.
Поднявшись на крыльцо, Крибель наблюдал, как Вондри открыл ворота гаража и въехал туда на «вартбурге». Тенор не слишком-то торопился; напротив, все делалось на удивление медленно, будто он желал выиграть время. Несколько раз бросал взгляд в сторону дома. Мастер-осветитель передернул плечами. Он чувствовал себя не в своей тарелке.
