Артур Дойл - Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса (сборник)
Вечером Шерлок Холмс внимательно выслушал мой подробный отчет, но ожидаемой похвалы я от него не услышал, хотя искренне считал, что заслужил ее. Наоборот, строгое лицо его сделалось еще более суровым, когда он стал комментировать то, что я сделал и что должен был сделать.
– Место для наблюдения, мой дорогой Ватсон, вы выбрали крайне неудачно. Вам нужно было спрятаться за кустами со стороны парка, откуда вы смогли бы с близкого расстояния рассмотреть этого любопытного субъекта. А так вы находились от него в нескольких сотнях ярдов и можете рассказать мне о нем даже меньше, чем сама мисс Смит. Она считает, что не знает этого человека, я же уверен, что знает. Чем еще объяснить то, что он не подпускает ее к себе настолько близко, чтобы она могла рассмотреть его лицо? Вы говорите, что он ехал, низко наклонившись к рулю. Опять же, обычная маскировка. Плохо вы справились с задачей, очень плохо. Этот человек возвращается в дом, а вы для того, чтобы узнать, кто он, едете в Лондон!
– А что мне нужно было делать? – вскипел я.
– Пойти в ближайший паб, где знают все местные сплетни. Там об обитателях Холла вы узнали бы все, вплоть до имени судомойки. Вильямсон! Мне эта фамилия ни о чем не говорит. Если он действительно пожилой господин, он не может быть атлетичным велосипедистом, который успешно уходит от преследующей его молодой спортивной девушки. Что дала нам ваша поездка? То, что наша клиентка говорила правду? Так в этом я и так не сомневался. То, что велосипедист как-то связан с Холлом? Это тоже было понятно. То, что в Холле живет некий Вильямсон? Это ничего не значит. Ну, ничего, ничего, не вешайте нос, дружище. До следующего воскресенья мы ничего не сможем сделать, так что у меня еще будет время самому навести кое-какие справки.
На следующее утро мы получили письмо от мисс Смит с коротким и точным описанием происшествия, свидетелем которого я был, но самое интересное содержалось в постскриптуме:
«Мистер Холмс, рассчитывая на то, что Вы с уважением отнесетесь к моему доверию, я хочу сообщить, что пребывание в этом доме становится для меня затруднительным, поскольку мой хозяин сделал мне предложение. Я уверена, что его чувства глубоки и искренни, но я помолвлена с другим. Отказ мой его взволновал, но он вел себя вполне деликатно. Однако, как Вы понимаете, теперь обстановка в доме стала несколько напряженной».
– Похоже, наша юная знакомая попала в затруднительное положение, – задумчиво произнес Холмс, прочитав письмо. – Это дело оказалось более интересным и непредсказуемым, чем я думал. Что ж, есть повод провести тихий и спокойный денек в деревне. Сегодня туда съезжу, проверю одну-две версии.
Спокойный денек в деревне окончился для Холмса весьма своеобразно. На Бейкер-стрит он вернулся с разбитой губой и шишкой на лбу, не говоря уже об изодранной одежде. Вид у него был такой, что странно, как его самого не упекли в Скотленд-Ярд для выяснения личности. Однако Холмса его приключение изрядно развеселило: рассказывая, что с ним стряслось, он от души хохотал.
– Я так мало занимаюсь физическими упражнениями, что всегда радуюсь, когда мне выпадает такая возможность, – сказал он. – Вам известно, что я довольно неплохо боксирую. Мне вообще этот старый добрый английский вид спорта по душе, и иногда он мне помогает. Как вот сегодня, например. Если бы не бокс, моя поездка закончилась бы весьма плачевно.
Я стал просить, чтобы он рассказал, что с ним случилось.
– Я нашел паб, куда направлял вас, зашел, расположился у стойки и осторожно попытался добыть нужные мне сведения у трактирщика. Он оказался чрезвычайно радушным и разговорчивым человеком. Я узнал, что Вильямсон – пожилой мужчина, седобородый, в Холле живет один с небольшим штатом слуг. Ходят слухи, что он либо священник, либо раньше был им. Правда, за то короткое время, что этот старик живет в Холле, он уже успел совершить пару-тройку поступков, которые никак не сочетаются со Священным Писанием. Я навел справки в церковном управлении и выяснил, что, действительно, человек с такой фамилией числился в их списках, но с ним связана какая-то темная история. Далее трактирщик поведал мне, что каждую неделю на выходные в Холл наведываются гости, «теплая компания», как он выразился. Чаще всех там бывает человек с рыжими усами, которого зовут мистер Вудли. Но на этом наш разговор с трактирщиком прервался, и знаете почему? Потому что ко мне подошел не кто иной, как сам рыжеусый мистер Вудли, который, как оказалось, пил пиво за одним из соседних столиков и слышал каждое наше слово. Ну, и сразу же пошли вопросы. Кто я такой? Что мне нужно? Зачем это я все выпытываю? Речь этого субъекта была довольно экспрессивной, эпитеты он употреблял очень выразительные, а закончил резким хуком, от которого я не успел полностью увернуться. Следующие несколько минут были просто захватывающими. На его беспорядочные удары я ответил прямым левым. Чем это закончилось для меня, вы видите, мистера Вудли увезли домой на телеге. Так что, должен признаться, каким бы приятным ни был мой день в суррейской глубинке, пользы от него оказалось не больше, чем от вашей поездки.
Четверг принес нам очередное письмо от нашей клиентки.
«Думаю, Вас, мистер Холмс, не удивит, – говорилось в нем, – что я ухожу от мистера Каррутерса. Даже высокий оклад не может заставить меня смириться с неловкостью ситуации. В субботу я поеду в город и возвращаться не собираюсь. Мистер Каррутерс получил пролетку, так что, если на той одинокой дороге какая-то опасность мне и угрожала, теперь ее можно не бояться.
Впрочем, причина моего ухода заключается не только в мистере Каррутерсе, но и в возвращении мистера Вудли. Он и раньше казался мне неприятным человеком, а теперь выглядит и вовсе ужасно, поскольку, похоже, ввязался в какую-то драку и сильно пострадал. К счастью, я с ним не встретилась, только видела его из окна. Он о чем-то долго говорил с мистером Каррутерсом, и после этого разговора мой хозяин был очень возбужден. Очевидно, Вудли живет где-то неподалеку, потому что на ночь он у нас не остался, но сегодня утром я его снова видела, он возился в кустах аллеи, и мне показалось, что он там прятался. Если бы по двору бегал какой-нибудь дикий хищный зверь, я бы и то меньше боялась. Он у меня вызывает просто непередаваемое отвращение и страх. Почему мистер Каррутерс терпит у себя это существо? Хорошо, что в субботу мои мучения закончатся».
– Будем надеяться, Ватсон. Будем надеяться, – неуверенно произнес Холмс. – Вокруг этой девушки плетется какая-то паутина. Ватсон, мы с вами обязаны сделать так, чтобы до ее возвращения с ней ничего не случилось. Придется в субботу утром выкроить время и еще раз съездить в Фарнем, чтобы это интересное расследование все-таки закончилось благополучно.
