Эрл Гарднер - Дело о девственнице-бродяжке
— Обвинение готово, — отозвался Гамильтон Бергер.
— Защита готова, — сказал Мейсон.
Гамильтон Бергер собирался было вызвать первого свидетеля обвинения, но Мейсон опередил его, обратившись к судье.
— Ваша Честь! Мы вызвали в качестве свидетельницы Веронику Дейл. Но насколько нам известно, она лишена полицией связей с внешним миром и поэтому не явилась. Имея в виду тот факт, что Вероника Дейл является свидетелем защиты, мы полагаем, что будет справедливо, если Высокий Суд даст указания полиции доставить ее сюда.
Гамильтон Бергер с насмешкой взглянул на Мейсона.
— Она будет здесь, господин адвокат, не беспокойтесь, — заявил он. — И выступит свидетелем обвинения.
— Насколько я понимаю, мистер Мейсон, — сказал судья Китли, — в данный момент вы настаиваете лишь на присутствии мисс Дейл независимо от того, чьей свидетельницей она является?
— Да, Ваша Честь, — подтвердил Мейсон.
Судья Китли кивнул и обратился к Гамильтону Бергеру:
— Итак, ваш первый свидетель, господин прокурор.
— Чарльз Неффс, — ответил Бергер.
Чарльз Неффс оказался помощником шерифа. Вечером незадолго до полуночи он, находясь на своем посту, ответил на звонок обвиняемого Эдисона, который сообщил, что совместно с Лоррейн Фэррел, вдовой Эдгара Фэррела, обнаружил труп Фэррела. Звонили с ближайшего от места происшествия телефона.
— И что вы сделали? — спросил Бергер.
— Я выехал к месту происшествия.
— Один? — спросил Бергер.
— Нет, сэр. Я взял с собой еще одного помощника шерифа и еще частного детектива, некоего мистера Дрейка, который в то время был у меня и спрашивал…
— Минуточку, — перебил его Мейсон, — любой разговор, который состоялся между Полом Дрейком и данным свидетелем, и о котором не знает обвиняемый, естественно, не имеет никакого отношения к обвиняемому.
— Естественно, — согласился судья Китли.
— Ваша Честь, — вмешался Бергер, — в данном случае есть особые обстоятельства. Обвинение располагает сведениями, что с юридической точки зрения Пол Дрейк является агентом обвиняемого.
— Вы можете доказать это? — спросил Мейсон.
— Я могу представить факты, из которых следует этот вывод, — заявил прокурор.
— Вы можете доказать это? — вновь спросил Мейсон.
— Нет никакой надобности заводить спор по этому поводу, — вмешался судья Китли. — Суд вынес свое решение. Свидетель не должен передавать свой разговор с каким-либо третьим лицом как свидетельское показание, если предварительно не будет установлено, что существовала некая связь между этим третьим лицом и обвиняемым. Продолжайте ваши показания, мистер Неффс.
Неффс продолжал:
— Я направился туда, где ждали меня Эдисон и миссис Фэррел. Это была станция техобслуживания в полутора милях от старого дома. Этот дом…
— Минутку, — прервал его Гамильтон Бергер. — Мне кажется, что мы можем обратиться к карте, это должно прояснить ситуацию. Вот карта, которую я прошу вас внимательно рассмотреть и точно указать ваш путь. Я полагаю, мистер Мейсон, что вы согласитесь, что в данный момент эта карта может быть использована, учитывая тот факт, что я обещаю в случае необходимости представить доказательства того, что на ней точно изображена местность, о которой идет речь.
— Не возражаю, — сказал Мейсон.
— Да, — продолжал Неффс. — По карте я могу точно показать путь. Я ехал по этому шоссе, в сторону — вот, согласно стрелке. Здесь, ставлю цифру «один», я остановился.
— Это станция техобслуживания? — спросил Бергер.
— Да. Здесь меня ждали мистер Эдисон и миссис Фэррел, — подтвердил Неффс.
— Что было потом?
— Они указали мне дом, где нашли тело Эдгара Фэррела.
— Вот фотографии, — сказал Бергер, — вы можете сказать, что на них изображено?
— Да, сэр. На них изображен дом, где найдено тело. Дом снят с разных точек. Труп был найден в юго-западном углу дома, в комнате, которая отмечена на фотографии.
— Вы делали эти фотография?
— Нет, но я присутствовал при этом.
— Вы изучали их?
— Да.
— Что они показывают в целом?
— Ту обстановку, которую я обнаружил в доме и вокруг него. Все в том виде, какой был, когда я туда прибыл.
— Прошу приобщить эти фотографии к делу в качестве вещественного доказательства, — сказал Бергер.
— Защита не возражает, — сказал Мейсон. — Только надо обвести кружком комнату, где найдено тело.
— Вот окно той комнаты, — протянул Бергер еще одну фотографию.
Пока все были заняты просмотром фотографий, Бергер задал новый вопрос:
— И что вы обнаружили, мистер Неффс?
— Я вошел в дом вместе с Эдисоном и женой покойного. Я сказал им, чтобы они ничего не трогали. Они согласились, но предупредили, что уже оставили в разных местах отпечатки своих пальцев. Я поднялся по лестнице, открыл дверь спальни и увидел лежащее на полу тело.
— Вы можете вы описать положение трупа?
— У меня в машине был фотоаппарат. Я сделал снимки трупа.
— Вы можете предъявить снимки?
Неффс достал фотографии и передал Суду.
— Что еще вы заметили в спальне?
— Немного. Я обратил внимание на керосиновую лампу. Она была потушена, но ее бачок был полон. Почти полон. В оконном стекле было видно отверстие от пуля. Я…
— Слова отверстие от пули характеризуют не факт, а лишь заключение, к которому пришел свидетель, осмотрев объект, — заметил Мейсон.
Судья Китли молча кивнул.
— Конечно, — раздраженно заявил Бергер. — Если Суд желает быть столь скрупулезным, мы вычеркнем слова «от пули» и оставим лишь «отверстие». Мистер Неффс, опишите, что это было за отверстие.
— Круглая дырка, мистер Бергер, — улыбнулся свидетель. — Почти в точности под размер пули тридцать восьмого калибра.
Публика в зале рассмеялась, оценив юмор, а судья призвал соблюдать тишину.
— У вас есть снимки отверстия?
— Да, сэр. Я сфотографировал все окно.
Неффс предъявил фотографию.
— Я вынул стекло и наложил на него с обеих сторон прозрачный пластик, — продолжал Неффс.
— Зачем?
— Потому что пуля, пройдя сквозь стекло, оставила в нем трещины. Я боялся, что куски стекла могут выпасть, разбиться, и тогда вещественное доказательство будет уничтожено. Нельзя будет доказать, что это была геометрически правильная круглая дырка.
Бергер кивнул помощнику, и тот достал деревянный ящик толщиной в несколько дюймов, но площадью в несколько квадратных футов. Бергер открыл ящик и извлек из него стекло, обложенное двумя толстыми листами пластика.
— Это то самое стекло? — спросил он Неффса.
— Да, сэр, то самое.
