Эрл Гарднер - Дело бродяжки-девственницы
– Можете вы описать положение тела?
– У меня в машине был фотоаппарат. Я сделал снимки трупа.
– Вы можете предъявить их?
Неффс выполнил требуемое.
– Что вы заметили в спальне?
– Немного. Обратил внимание на керосиновую лампу. Она была потушена, но бачок был полон. Почти полон. В оконном стекле было видно отверстие от пули. Я…
– Слова «отверстие от пули» характеризуют не факт, а лишь заключение, к которому пришел свидетель, осмотрев объект, – заметил Мейсон.
Судья Китли молча кивнул. Гамильтон Бергер раздраженно заявил:
– Конечно, конечно. Если суд желает быть столь скрупулезным, мы вычеркнем «от пули» и оставим лишь «отверстие». Мистер Неффс, опишите, что это было за отверстие.
Неффс улыбнулся:
– Круглая дырка, мистер Бергер. Почти в точности под размер пули калибра 38.
Публика в зале рассмеялась, оценив юмор Неффса, а судья призвал ее соблюдать тишину.
– У вас есть снимки отверстия?
– Да, сэр. Я сфотографировал все окно.
Неффс предъявил и это фото.
– Я вынул стекло и наложил на него с обеих сторон прозрачный пластик, – продолжал Неффс.
– Зачем?
– Потому что пуля, пройдя сквозь стекло, оставила в нем трещины. Я боялся, что куски стекла могут выпасть, разбиться, и тогда вещественное доказательство будет уничтожено. Нельзя будет доказать, что это была геометрически правильная, круглая дырка.
Бергер кивнул приставу, и тот достал деревянный ящик толщиной в несколько дюймов, но площадью в несколько квадратных футов. Бергер открыл ящик и извлек из него стекло, обложенное двумя толстыми листами пластика.
– Это то самое стекло? – спросил он Неффса.
– Да, сэр, то самое.
– Когда вы занимались стеклом, мистер Эддисон и миссис Феррел ничего не говорили вам?
– Говорили.
Вмешался Мейсон:
– Я протестую против передачи каких-либо слов миссис Феррел, сказанных в отсутствие обвиняемого. Против передачи слов, сказанных обвиняемым или в его присутствии, я не возражаю.
– Отлично, – откликнулся Бергер, – что говорил Эддисон и что было сказано в его присутствии?
– Эддисон сказал, что знает это место, так как подумывал, не купить ли дом, когда его за три недели до случившегося предлагали для продажи. Когда миссис Феррел сказала ему, что беспокоится за своего мужа, он спросил, не считает ли она возможным, что ее муж находится в этом загородном доме, который он, оказывается, купил. Она ответила, что ничего не знает об этой покупке своего мужа.
– Постойте, – сказал Бергер. – Давайте кое-что уточним. Я хочу, чтобы не возникло причин для недоразумений. Итак, обвиняемый Джон Эддисон заявил вам тогда, на месте преступления, в присутствии миссис Феррел, что он был там один-единственный раз, три недели тому назад, когда дом был предложен для продажи.
– Да, сэр, так он сказал.
– Скажите теперь, вы не заметили никаких следов вокруг дома?
– Да, сэр, заметил.
– Что за следы?
– Следы автомобильных шин.
– Вы можете описать их?
– Я сделал с них снимки, сэр.
– Эти фотографии сейчас у вас?
– Вот они, сэр. – Свидетель выложил снимки с отпечатками шин.
– А теперь, господа, прошу обратить внимание на этот снимок. Что вы можете сказать о нем, Неффс?
– На нем видно, что автомобиль побывал здесь сразу же после дождя. То есть следы были оставлены в момент совершения преступления. Потом грязь запеклась на солнце.
– А так как на этом месте машина делала поворот, остались следы всех четырех колес?
– Да, сэр.
– Вы знаете, когда последний раз там был дождь?
– Да, сэр. Вечером восьмого и утром девятого.
– То есть в понедельник в ночь и во вторник утром?
– Да, сэр. Во вторник часа в четыре утра.
– А каково было состояние почвы, когда вы в сопровождении миссис Феррел и обвиняемого были на месте убийства?
– Тогда вся земля была сухая.
– Были ли еще какие-нибудь следы машины вокруг дома, кроме тех, что изображены на этом снимке?
– Да, сэр. Были и другие. Но эти сохранились лучше всего.
– Значит, эти следы сохранились лучше всего потому, что были оставлены после дождя?
– Да, сэр. Я бы сказал, в течение двадцати четырех часов после дождя.
– И потому они четко сохранили рисунок протекторов всех четырех колес?
– Да, сэр.
– Скажите, у вас была возможность осмотреть автомобиль обвиняемого?
– Да, сэр. Я осмотрел его.
– Когда?
– Двенадцатого, во второй половине дня.
– И что вы обнаружили?
– Я заготовил пластичную массу, с помощью которой снимают отпечатки протектора. По этой массе я проехал на его машине, выполнив поворот. После этого я сделал снимок оставленных следов.
– И что же вы обнаружили? Я полагаю, что в этом вопросе вы можете считаться экспертом?
– Следы абсолютно идентичные. В этом не может быть сомнений.
– Снимки у вас при себе?
– Да, сэр.
Все углубились в рассмотрение снимков. Было очевидно, что на судью Китли идентичность отпечатков произвела большое впечатление.
– Теперь вы можете задавать вопросы свидетелю, – обратился Бергер к Мейсону.
Мейсон указал на вырезанный кусок стекла:
– Вы собственноручно вырезали его?
– Да, сэр.
– И теперь он в том же состоянии, когда был частью всего оконного стекла?
– Да, сэр. За исключением того, что я его вырезал. На нем по краям остались следы стеклореза.
– Это я понимаю. Я говорю лишь об отверстии и расходящихся от него трещинах.
– Да, сэр.
– Эти трещины расходятся всего на два-три дюйма. Так это обычно и бывает?
– Да, сэр.
– Вы можете сказать, какая сторона стекла была наружной, а какая – обращенной к спальне?
Свидетель улыбнулся и отрицательно мотнул головой:
– Нет, сэр, не могу.
– Вам не показалось, что это стоило отметить, когда вы вырезали стекло?
– Нет, сэр. Ведь обе стороны совершенно одинаковы.
– Но одна из них наружная, а другая – нет.
В расспросы Мейсона вмешался Гамильтон Бергер:
– Вряд ли суду столь необходимо это знать. Какая разница между двумя сторонами стекла? Никакой!
– Ну а что сталось с остальной частью стекла? – спросил Мейсон.
– Его забрали для опытов в лабораторию, – ответил Бергер.
– Каких опытов?
– Сквозь него стреляли из пистолета 38-го калибра, – пояснил Бергер. – Затем измеряли диаметр отверстия. И, мне кажется, свидетелю известно об этом.
– Это верно? – спросил Мейсон свидетеля.
– Да, сэр.
– Кстати, – торжествующе сообщил Бергер, – размеры отверстий, полученные во время опыта, в точности совпали с размерами отверстия, оставленного пулей, поразившей Феррела.
– И вы собираетесь представить их тоже как вещественное доказательство? – спросил Мейсон.
