Джон Карр - Пока смерть не разлучит нас
— Я должен был вас познакомить, — извинился Дик, — да был слишком расстроен, чтоб вспомнить. Это Билл Эрншо, банковский менеджер.
— Ох, ах. Ясно. Он преследовал какие-либо конкретные цели?
— Беспокоился насчет проклятого ружья. А еще дал частичное объяснение, откуда в гостиной взялась коробочка с кнопками.
И Дик сообщил полученные от Эрншо сведения. Доктор Фелл чрезвычайно внимательно выслушал рассказ об использовании канцелярских кнопок полковником Поупом. И с не меньшим вниманием отнесся к рассказу о вчерашнем приеме в саду, равно как о необъяснимой пропаже ружья у всех на глазах. Казалось, будто что-то в последней мелкой загадке чрезвычайно заинтриговало доктора Фелла, который созерцал Дика с глубочайшей задумчивостью. Однако, вместо того чтобы объяснить, что у него на уме, доктор Фелл обратился к другому вопросу.
— Скажите-ка мне, — пробормотал он, — хорошо ли наш друг самозванец предсказывал судьбы, когда изображал гадальщика? Не возникало ли впечатления, что он обо всех людях высказывает весьма проницательные догадки?
— Кажется, его осведомленность всех просто поражала. В том числе…
Снова острой и быстрой иглой кольнуло предположение — «предсказатель» сообщил Лесли нечто такое, что она впоследствии упорно скрывала, даже лгала. Доктор Фелл это заметил.
— Позвольте предположить, — вставил он, — что вы вновь погрузились в кошмары? Архонты афинские! Если он вас так сильно загипнотизировал вымышленной историей, разве не мог и ей преподнести нечто подобное?
— Вы хотите сказать, будто он рассказал Лесли какую-то жуткую сказку?
— Видимо, — заключил доктор Фелл. — Это его специальность.
Все явственнее вырисовывался ободряющий здравый смысл, объяснявший трудные вопросы. Дик лихорадочно заговорил:
— Как только вернется констебль и меня снимут с охраны, я должен сделать одно дело. Пойти прямо к Лесли и попросить прощения.
Это позабавило доктора Фелла.
— Попросите прощения, — ухмыльнулся он, — за то, что защищали ее?
— За все! Расскажу, какой был свиньей! Выложу всю историю!
— Если желаете, можете прямо сейчас пойти, — предложил доктор Фелл, — а я посторожу. Было б очень интересно осмотреть комнату. Потом, если окажете мне любезность, попрошу вас мне все изложить. У меня сложилось впечатление, — махнул он рукой в воздухе, — что имеющаяся в моем распоряжении в данный момент информация не только не полна, но и вводит меня в заблуждение. Кстати, когда вернетесь, возможно, найдете меня в «Эшхолле».
— В «Эшхолле»? Вы знакомы с лордом Эшем?
Доктор Фелл показал палкой:
— Это, как я понимаю, территория поместья?
— Да. Можно пройти через рощу за полем, попав туда коротким путем.
— Я знаком с лордом Эшем, — уточнил доктор Фелл, — только по переписке. Мне, видите ли, любопытны его исторические изыскания. Предок Эша был фаворитом королевы Елизаветы Первой. Последний, предшественник нынешнего, был гулякой, который возмутил пол-Европы связью с известнейшей в свое время дамочкой легкого поведения. Нынешний лорд Эш задался целью написать семейную историю со времен того самого первого до того самого предпоследнего. Фактически это будет история Англии на протяжении трех с половиной столетий. Если у него хватит денег на… — Доктор Фелл, спохватившись, прервался. — Не имеет значения. Ну, так посторожить вместо вас, сэр?
Миддлсуорт тронул Дика за локоть.
— Пойдемте, — предложил он, — я вас подвезу. У меня операция в половине одиннадцатого.
Доктор Фелл, уже полностью позабыв о них, прошествовал по двум каменным ступеням в коттедж. Когда Миддлсуорт разворачивал автомобиль на дороге, они, бросив последний взгляд на коттедж, увидели его в гостиной. Сперва доктор Фелл, как сова, осматривал разбитое окно слева, потом обследовал второе окно с пулевым отверстием в нижней фрамуге, сбоку от металлического шпингалета.
Дик сидел в машине Миддлсуорта, в который раз по-новому переживая вчерашний вечер. Пока они мчались по Галлоус-Лейн, откуда было уже недалеко до Хай-стрит и до дома Лесли, каждый произнес лишь одну фразу.
Дик сказал:
— Спасибо!
Миддлсуорт ответил:
— Не за что.
Но при этом они словно рукопожатиями обменялись.
Когда Миддлсуорт затормозил перед домом Лесли, Дик немного постоял, глядя на тихую Хай-стрит. Даже просто смотреть на Хай-стрит ему было приятно, физически приятно.
Там стояли знакомые дома. Почта с темпераментной начальницей, где даже автомата с марками не было. Магазины, пивная «Грифон и ясень», три-четыре конторы, стройное кирпичное здание городского и провинциального банка. Дальше серый невысокий шпиль церкви, возглавляемой достопочтенным Артуром Гудфлауэром, часы которой отбивали сейчас четверть одиннадцатого.
Колокол вызванивал мелодию, которой не слышал никто, кроме Дика Маркема. Он зашагал по дорожке к дому Лесли.
На звонок в дверь никто не ответил. Дик опять позвонил, снова безрезультатно, и тут заметил, что парадная дверь прикрыта неплотно.
Толкнул ее, заглянул в прохладный, сумрачный, уютный холл.
— Лесли! — окликнул он.
Как сейчас, черт возьми, посмотреть ей в глаза? Как выговорить столько слов, признаваясь, что вчера вечером он ее заподозрил в убийствах, посчитал ангелом смерти, прячущим в стенном сейфе яд, дневник или какой-то иной неизвестный кошмар? Все равно, теперь нужно сделать только одно: прямо все выложить и взрывом смеха покончить с кошмарами.
И теперь уже нет сомнений, что вчерашнее происшествие с выстрелом из ружья действительно несчастный случай.
Лесли, взбудораженная каким-то ужасным известием — как знать, может быть, даже услышав, что сам Дик убийца, — сама того не желая, разрядила ружье. А мнимый Гилмен немедленно и многоречиво этим воспользовался в своих собственных целях.
По-прежнему никакого ответа из дома.
— Лесли! — опять крикнул Дик.
Старинные часы в холле тикали, как метроном. Миссис Рэкли, по всей вероятности, ушла за покупками. Но Лесли… Он собрался повернуться и закрыть за собой дверь, и тут на глаза попалась сумочка Лесли, за которой на столике в холле лежал ключ от парадного.
Продолжая ее окликать, Дик зашел в гостиную. Потом заглянул в столовую напротив, осмотрел кухню. С первого же взгляда в дальние окна кухни стало ясно, что в саду ее тоже нет.
Он заверил себя, что нет повода для беспокойства. Она могла просто выскочить за чем-нибудь на улицу. Дик убеждал себя, стоя посреди чистенькой белой кухни, где из крана гулко капала в тишине вода, но дошел уже до той точки, когда мог успокоиться, лишь увидев девушку своими глазами.
