Марджери Аллингем - Дело покойника Свина
— Доброе утро, инспектор, — поздоровался он. — Говорят, тут у вас куча трупов.
Его бодрый тон несколько шокировал нас, и в пристройку мы проводили его молча. Однако после того, как он осмотрел труп человека, которого когда-то звали Гаррисом, его хорошее настроение испарилось. Он обернулся ко мне, и выражение его лица было как нельзя более серьезным.
— Я знаю от сэра Лео о ваших подозрениях и готов снять перед вами шляпу, — произнес он. — Чертовски хитро… чертовски.
— Значит, вы полагаете… — начал я.
Он махнул рукой, чтобы я замолчал.
— До вскрытия я не могу сообщить ничего определенного, но меня отнюдь не удивило бы, если вы оказались бы правы. Отнюдь.
Я отошел в сторону, и он принялся за работу. Наконец он выпрямился.
— Пошлем в лабораторию, — проговорил он, — и через два дня я подробно доложу вам что и как. Думаю, однако, что могу высказать свое мнение — сами понимаете, пока это только догадка — что он умер раньше, чем получил эту рану на голове.
Я задал ему один-единственный вопрос, и он утвердительно кивнул.
— Да, — ответил он, — это был яд. Не удивился бы, если им окажется хлоралгидрат. Вот это, — он показал на проломленный череп, — должно было сбить вас со следа. Боюсь, что вы имеете дело со страшно ловким преступником, мистер Кемпион. Ну, а теперь поглядим на второго беднягу.
Глава 15
ЛАГГ УХОДИТ
За два дня ничего не произошло, на два дня нам было даровано спокойствие: Лео, чтобы немного прийти в себя, Пасси и мне, чтобы собрать как можно больше полезных сведений.
В деревне все делали вид, будто ничего не случилось, только ходили хмурые, пораньше ложились спать, запирая двери на все запоры, и со злостью отгоняли всяких туристов, совавших нос на поле, где был найден несчастный Хейхоу.
У Дженет вид был удрученный, да и Поппи сдала. Зато Уиппет проявил такое участие, которого я от него не ожидал. Временами он заходил ко мне, а потом сидел и молчал, вопросительно поглядывая на меня, пока я не отсылал его к Дженет, которая была достаточно добра, чтобы удостаивать его своего внимания.
Кингстона, разумеется, было всюду полным-полно и, в общем-то, польза от него была. У него была слабость к сплетням, и он не считал нужным обращать внимание на закон о диффамации.
Мы получили первые сведения от мистера Скина, адвоката. Тот Питерс, что умер в тетерингском санатории, отнюдь не был, оказывается, бедняком и к тому же предусмотрительно застраховался на двадцать тысяч в Объединении страховых ассоциаций. Насколько мог судить мистер Скин, Питерс собирался занять денег под заклад страхового полиса и вложить их в какое-то предприятие. Получилось, однако, так, что выиграл на этом его брат — Гаррис.
О Гаррисе нам удалось выяснить очень мало. Он снимал квартиру в Лондоне на имя Питерса, но богатым никогда не был. Наши трудности еще увеличивались неразберихой: кто же из братьев был Гаррис, а кто Питерс. В конце концов, я отправился к Лео. Он сидел в кабинете и грустно разглядывал великолепную коллекцию своих охотничьих трофеев. Перед ним на письменном столе лежала кучка нетронутых бумаг.
— Нам дают десять дней, мой мальчик, — сказал он наконец. — Предварительное следствие продолжено, чтобы дать нам время, но это значит, что мы должны получить какие-то результаты. Уж слишком много вокруг этого разговоров. Признаюсь, мой мальчик, что многие здесь считают, будто мне следовало сразу же обратиться в Скотленд-Ярд. Сначала дело не казалось мне сложным, но, поверь, сейчас я и не знаю, чем все это кончится. Каждое утро просыпаюсь и думаю, что же принесет нам этот день. Среди нас на свободе гуляет убийца. Бог знает, кого он выберет следующей жертвой.
Он умолк, а когда я ничего не ответил, пристально посмотрел на меня.
— Я тебя знал еще мальчишкой и сразу вижу, когда у тебя что-то на уме. Если ты что-то раскопал и ждешь, пока будут улики, без колебаний скажи мне, кого ты подозреваешь. Я вынесу все, что угодно, только не эту неопределенность. Ты хоть что-нибудь понимаешь во всей этой неразберихе?
Я по опыту знаю, что на Лео можно положиться во всем, и тем не менее колебался. Довериться кому бы то ни было в данный момент было слишком опасно.
— Слушайте, Лео, — ответил я, — я знаю, как было совершено первое убийство, и, мне кажется, знаю, кто его совершил. Но в данный момент я абсолютно ничего не могу доказать, а без доказательства мы ничего не добьемся. Дайте мне еще день-два.
Сначала он было вспылил, и я уже боялся, что он воспользуется своим авторитетом и заставит меня сказать все, что мне известно, но он, однако, смирился. Я высказал еще одну просьбу.
— Смогли бы вы получить разрешение министерства внутренних дел на эксгумацию Р. А. Питерса, похороненного в январе на кладбище в Тетеринге?
На его лице появилось выражение озабоченности.
— Попробовать можно, — произнес он наконец, — только, дружок, опознать кого-либо через такое время… — Он нахмурился и развел руками.
— Может, нам и удастся, — настаивал я. — В определенных обстоятельствах это возможно.
Он все еще хмурился.
— Имеешь в виду, когда в теле есть сурьма?
— Необязательно сурьма, — ответил я. — По большей части, это вопрос почвы.
В конечном счете я добился своего и пошел разыскивать Кингстона.
По телефону я справился, есть ли он дома, и мы с Лаггом отправились за ним. Доктор с радостью встретил нас в своей неуютной приемной.
— Ну, видно, у вас выдался выходной, раз уж вы решили и меня навестить, — сказал он с укоризной. — Что будете пить?
— Ничего, — ответил я, — сейчас ничего. Мы к вам не просто с визитом. Нам нужна ваша помощь.
Его круглое розовое лицо залилось краской от удовольствия.
— Серьезно? Это мне льстит. Я уж начал было думать, что только мешаю вам. Я тут, пока суть да дело, провел небольшую разведку на свой страх и риск. В «Оперившемся драконе» поселился какой-то загадочный тип. Вы о нем что-нибудь знаете?
— Не слишком много, — ответил я честно. — Знавал его когда-то, мы, собственно, вместе ходили в школу, но с тех пор почти не виделись.
— Ага… — он с таинственным видом покачал головой, миссис Тетчер говорит, что в начале недели он несколько раз интересовался Хейхоу. Вы об этом знали?
Я, конечно, не знал и поблагодарил Кингстона.
— Это мы выясним, — сказал я. — А сейчас не могли бы вы показать нам ваше кладбище?
Он охотно согласился. Мы вышли из дома, похожего на казарму, запущенного и неуютного. Кингстон явно сам это сознавал и смущенно объяснил нам:
— Я тут хозяйничаю с помощью одного паренька из деревни, пока отдыхающих нет. Славный паренек, на все руки мастер. Сын местного строителя и помогает ему, когда не подрабатывает у меня или викария. Как только появятся отдыхающие, придется завести уборщицу и санитарку.
