Рекс Стаут - Слишком много клиентов
– Всяк грех глаголет, но убийство вопиет, – произнес я, не вызывающе, а просто чтоб приступить к разговору.
– Господи, как вы умудрились… – сказал он.
– Неважно как, – ответил я. – Мы снова встретились, а это главное. Ваша жена дома?
– Нет. При чем тут жена?
– «При чем» тоже неважно, раз ее нет. С большим удовольствием поболтал бы с вами, но, как вы справедливо заметили в понедельник, мистер Вульф спускается из оранжереи в шесть и сейчас ожидает вас у себя в кабинете. Пойдемте.
Он постоял в нерешительности – и принял решение.
– Не понимаю, о чем вы. Ничего я не замечал в понедельник. Я вас вижу впервые в жизни. Кто вы такой?
– Томас Дж.Йигер. Его дух. Не будьте дураком, не воображайте, что весь вопрос только в том, кому из нас двоих поверят. Удрать в кусты не выйдет. Сами, черт возьми, понимаете, что не выйдет. Идемте!
– Еще поглядим, выйдет или нет. Уберите ногу – я закрываю дверь.
Тянуть дальше не имело смысла.
– Хорошо, – сказал я, – отвечу на вопрос, который вы не закончили. Я сегодня говорил с вашей женой. Ваше имя и адрес я прочитал на конверте, который был у нее в сумочке.
– Не верю, все это ложь.
– В сумочке были и ее водительские права. Дина Хаф, родилась третьего апреля тридцатого года, белая, волосы каштановые, глаза карие. Она любит шампанское. Слегка наклоняет голову вправо, когда…
– Где вы ее видели?
– Тоже неважно. Больше ничего не скажу. Я обещал мистеру Вульфу доставить вас к шести, сейчас уже четверть седьмого, так что если хотите…
– Жена там?
– В настоящее время нет. Объясняю, мистер Йигер – простите, мистер Хаф, – если не хотите светопреставления, берите меня за руку и скорее за мной.
– Где моя жена?
– Спросите мистера Вульфа.
Он шагнул, я отступил в сторону, чтоб он не сшиб меня с ног. Он захлопнул дверь, подергал ее – убедиться, что замок защелкнулся, и направился к лестнице, я – за ним. Спускаясь следом, я спросил, в какой стороне мы быстрее поймаем такси, он не стал отвечать. Я бы пошел на улицу Христофора, но он свернул на углу в сторону Седьмой авеню – и оказался прав. Мы поймали машину за три минуты, хотя в этот час суток такси были нарасхват. В пути он молчал. Был риск – один к десяти, – что Кремер поставил человека следить за нашим старым каменным особняком, однако его филеру внешность Хафа ровным счетом ничего не скажет, а пробираться с черного хода со стороны Тридцать четвертой улицы было хлопотно, поэтому мы подкатили прямо к парадному. Поднявшись по ступенькам и обнаружив, что дверь на цепочке, я позвонил Фрицу, и он нас впустил.
Вульф сидел за своим столом, сосредоточившись над кроссвордом в «Обсервер», и не удостоил нас даже взглядом. Я молча усадил Хафа в красное кресло, а сам сел в свое. Когда великий ум бьется над решением серьезной проблемы, лучше не мешать. Секунд через двадцать он пробормотал:
– Будь оно проклято? – бросил карандаш на стол, повернулся, уставился на нашего гостя и проворчал: – Итак, мистер Гудвин вас раскопал. Что скажете в свое оправдание?
– Где моя жена? – выпалил Хаф вопрос, который все это время вертелся у него на кончике языка.
– Минуточку, – вмешался я. – Я сообщил ему, что сегодня разговаривал с его женой и узнал его имя и адрес, ознакомившись с содержимым ее сумочки. Больше ничего.
– Где она? – потребовал Хаф.
Вульф смерил его долгим взглядом.
– Мистер Хаф, когда вечером в понедельник я узнал об убийстве человека по имени Томас Дж.Йигер, естественным и правильным шагом с моей стороны было бы дать полиции описание того, кто приходил к нам днем и выдал себя за убитого. Я этого не сделал – у меня были свои причины. Если я сейчас свяжусь с полицией, то дам им не описание, а ваши имя и адрес. Что именно я предприму, будет зависеть от того, как вы объясните этот странный обман. Я жду.
– Я хочу знать, где Гудвин видел мою жену, с какой целью и где она сейчас. Пока не узнаю, ничего не стану объяснять.
Вульф на секунду прикрыл глаза, открыл и кивнул:
– Вас можно понять. Если речь пойдет о вашей жене, вы не сможете ничего объяснить, не впутав ее. Так вот, она уже впутана. В понедельник, выдав себя за Йигера, вы заявили Гудвину, что, по вашим расчетам, за вами будут следить до дома сто пятьдесят шесть по Западной Восемьдесят второй улице. Сегодня днем ваша жена вошла в комнату в этом самом доме, и там ее встретил человек, который работает у меня. Он дал знать мистеру Гудвину, тот приехал и с ней поговорил. У нее были ключи от дома и комнаты. Вот все, что я имею вам сообщить. Теперь – объяснение.
Мне редко бывает жалко тех, кого Вульф загоняет в угол. Как правило, они сами на это напрашиваются, и вообще, если вид бьющейся на остроге рыбины действует вам на нервы, не нужно багрить рыбу. Но от Остина Хафа мне пришлось отвести глаза. Его длинное костлявое лицо исказила такая мука, что он сделался похож на горгулью[6]. Я отвел взгляд, а когда снова посмотрел, он сидел, сгорбившись и спрятав лицо в ладонях.
– Вы в безвыходном положении, мистер Хаф, – сказал Вульф. – Вы знали адрес. Вы знали номер телефона Йигера, не внесенный в телефонную книгу. Вы знали, что он часто бывал по этому адресу. Вы знали, что и ваша жена туда ходила. Чего вы хотели добиться, придя сюда и дав мистеру Гудвину бессмысленное поручение?
Хаф поднял голову ровно настолько, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Где она, Гудвин? – осведомился он просительным тоном.
– Не знаю. Без двадцати два я оставил ее в той комнате по тому адресу. Она пила шампанское, но без всякого удовольствия. С ней был только один человек, тот самый, что работает на мистера Вульфа. Он ее не держал, она была свободна уйти в любую минуту. Я ушел, потому что хотел на вас посмотреть, но она об этом не знает. У меня ни малейшего представления, когда или куда она ушла.
– Вы с ней разговаривали? Она говорила?
– Да, около двадцати минут.
– Что она сказала?
Я бросил взгляд на Вульфа, но он и головы не повернул в мою сторону, поэтому мне оставалось положиться на свою осмотрительность и здравый смысл, что я и сделал.
– Она соврала, причем не очень убедительно. Сказала, что приходила туда всего один раз, да и то ненадолго. Оставила зонтик и сегодня за ним пришла. Насчет зонтика все правильно – он и сейчас лежит там в ящике. Она предложила мне пригласить ее на ленч. Предложила сводить ее сегодня во «Фламинго» потанцевать до самого закрытия.
– Откуда вы взяли, что она соврала, когда сказала, что была там всего один раз?
Я покачал головой:
– Так я вам и сказал! Просто без всяких объяснений запомните: я не считаю , будто она соврала, – я знаю это и знаю, что и вы тоже знаете.
