Рекс Стаут - Ниро Вульф и Лига перепуганных мужчин (сборник)
Он остановился, потому что ему не с кем было разговаривать, кроме меня. Когда я окончил свой эксперимент, она поднялась со стула, держа голову прямо и сжав губы. Без единого слова, без единого взгляда в сторону Вульфа она поднялась и вышла, а он, не обращая внимания, продолжал свою речь до тех пор, пока она не закрыла за собой дверь кабинета. Я заметил, что она оставила нож, но подумал, что он будет хорош в нашей «случайной» коллекции.
Но тут я устремился в прихожую.
– Эй, мадам, ваш мех! Подождите минуту!
Я выхватил мех у Фрица, встретил ее у двери и закутал в мех.
Питни Скотт вышел из машины и подошел, чтобы помочь ей спуститься с крыльца, а я вернулся назад.
Вульф просматривал письмо от «Хосна и К°». Закончив, он сунул его под пресс-папье – кусок окаменелого дерева, которым однажды проломили череп человеку, – и сказал:
– Женщина способна придумать вещи, понять которые невозможно. Когда-то я знал одну особу в Венгрии, муж которой страдал частыми головными болями. Она облегчала ему боли холодными компрессами. Однажды ей пришло в голову добавить в воду, которой она смачивала салфетку для компресса, большое количество йода, который она сама добывала из трав. Йод проникал в организм через поры кожи. Результаты ее удовлетворили. Человек, на котором она экспериментировала, был я сам. Женщина…
Мне стало ясно, что он просто пытается отвлечь меня от докучающих ему разговоров о деле. Поэтому я прервал его:
– Да, знаю. А женщина была ведьмой, которую вы схватили, когда она ехала верхом на поросячьем хвосте… Но, несмотря на все это, пришло время внести ясность в дело, которым мы занимаемся. Вы можете сделать это, объяснив длинными словами, как вы узнали, что Дора Чапин изрезала себя сама.
– Я просто тебе напомню, что уже прочел все книги Поля Чапина. В двух из них выведена Дора Чапин, вернее, ее характер. Сам Чапин, конечно, фигурирует во всех книгах. Женщина, которая осталась для него недосягаемой, так как вышла замуж за доктора Бартона, кажется, есть в четырех книгах из пяти. Я не смог узнать ее только в последней книге.
В дверях появился Фриц и сказал, что обед подан.
Глава 11
Иногда я считаю чудом, что мы с Вульфом вообще способны ладить. Различие между нами особенно ярко проявлялось за столом. Он был гурманом, я – едоком. Он дегустировал, а я – глотал. Не то чтобы я не мог отличить хорошего от плохого. После семи лет общения с Фрицем я мог сказать, что является блюдом отличным, а что – непревзойденным. Но Вульфа больше всего привлекало яство, которое находится во рту и дарит вкусовые наслаждения, а для меня самым важным было то, что пища прошла в желудок. Чтобы не было недоразумений, я должен добавить: Вульф никогда не думает, что делать с пищей, когда он заканчивает дегустировать, – он ее уничтожает. Мне приходилось видеть, как при хорошем аппетите он полностью уничтожал десятифунтового гуся с восьми вечера до полуночи. А я в это время сидел в углу, ел сандвичи с ветчиной, запивая их молоком, и надеялся, что он подавится.
Когда мы занимались расследованием какого-нибудь дела, я тысячи раз хотел дать Вульфу пинка, наблюдая, как лениво он двигается к лифту, направляясь наверх в оранжерею, чтобы забавляться со своими растениями, или читает книгу, взвешивая каждую фразу, или обсуждает с Фрицем наиболее рациональный способ хранения сухих трав. А я тем временем мотаюсь до одури, как собака, ждущая очередной команды хозяина. Я согласен, что он великий человек. Он называет себя гением и имеет право так думать. Подтверждаю, что он не проиграл ни одной ставки из-за своих пустяковых занятий. Но так как я обычный человек, я не могу не пожелать дать ему пинка именно потому, что он гений. Иногда я бываю к этому чрезвычайно близок. Например, когда он говорит такие вещи: «Терпение, Арчи: если ты съешь недозрелое яблоко, твоей единственной наградой будут боли в желудке».
В эту среду после ленча я почувствовал себя обиженным. Вульф так и не согласился дать телеграмму Сантини и не хотел помочь мне придумать приманку, чтобы затащить к нам Леопольда Элкаса. Он сказал, что в этом деле есть только два человека, с которыми он испытывает желание поговорить: Эндрю Хиббард и Поль Чапин. Но он еще не готов говорить с Чапином и не знает, где находится Хиббард, и вообще – жив он или мертв.
Я знал, что Сол Пензер каждый день, утром и после полудня, ходил в морг смотреть трупы, но что он делал еще, я не знал.
Чуть позже двух позвонил Фред Даркин. Он сказал, что Чапин побывал в парикмахерской и в аптеке, что городской дик и человек в коричневой шляпе и розовом галстуке все еще на посту, так что он, Фред, подумывает об организации клуба. Вульф продолжал читать. Приблизительно без четверти три позвонил Орри Кэтер и сказал, что он кое-что достал и хочет показать нам. Может ли он приехать? Я сказал «да».
Затем, перед самым приходом Орри, еще один телефонный звонок заставил Вульфа отложить книгу. Звонил архитектор Фарелл, и Вульф разговаривал с ним сам. Фарелл сообщил, что он приятно провел ленч с мистером Оглторном, что убедить его было нелегко, но в конце концов он все же согласился. Он звонит из издательства. Поль Чапин несколько раз пользовался их машинками. Но, так как есть разные мнения о том, какими машинками он пользовался, придется взять образцы шрифтов более чем дюжины машинок. Вульф напомнил ему, что фабричный номер машинки должен быть проставлен на каждом образце.
Когда мы положили трубки, я сказал:
– О’кей, хоть какие-то сдвиги в лучшую сторону… Но если даже вы сумеете повесить стихотворные предупреждения на Чапина, это будет только началом. Кончину Гаррисона вы привязать к этой истории не сможете. И я вам говорю, что мы не узнаем тайну гибели Дрейера, если вы не зазовете сюда Элкаса и не обработаете его так, чтобы найти дыру в его рассказе. Нас скоро побьют. Какого черта мы еще ждем? Вам хорошо: вы все время заняты тем, что читаете книги. Но какой же в них прок все-таки?
Я встал и искоса посмотрел на книгу в руке Вульфа. Эндрю Хиббард, «Бездна памяти».
Я хмыкнул:
– Послушайте, босс…
Вульф ненавидел, когда я его называл боссом.
– Я начинаю кое-что соображать. Я полагаю, что доктор Бартон тоже написал книгу, ну и Кайрон, а может быть, и Драйер. И уж конечно, Майкл Эйерс. А потому я возьму «родстер» и поеду в округ Пайк поохотиться немного на уток. Когда вы покончите с вашим чтением, сразу же телеграфируйте мне. Я быстро вернусь, и мы примемся за это дело с убийствами. Действуйте медленно, не спешите, ведь, если съесть перезрелое яблоко, можно получить отравление, или рожистое воспаление, или что-нибудь еще…
