Рекс Стаут - Ниро Вульф и Лига перепуганных мужчин (сборник)
– Да, мадам, но в данный момент в счет идет только мое мнение… с вашего разрешения.
Я уже был у аппарата и набирал номер. Я попросил доктора Воллмера, и его секретарша ответила мне, что он только вышел из дома, но она готова его догнать, если это срочно. Я сообразил, что сам сделаю это быстрее. Повесив трубку, я побежал к выходу, сказав по пути Фрицу, чтобы он никуда не уходил. Спрыгнув с крыльца, я заметил такси, в котором приехала наша посетительница. Невдалеке стояло синее «купе» доктора Воллмера, в которое он как раз садился. Издав громкий крик, я помчался к нему. Он меня услышал, и, когда я добежал до него, уже стоял на тротуаре. Я рассказал доктору о свалившейся на нас беде, он вытащил из машины чемоданчик и двинулся за мной.
За годы работы я успел убедиться, что единственная вещь, которую нельзя запереть в ящике стола, – это наше собственное любопытство.
Так вот, когда мы с доктором повернули к нашему крыльцу, я снова бросил взгляд на стоявшее поблизости такси и на секунду потерял весь свой апломб: шофер, смотревший прямо на меня, подмигнул мне.
Мы с доктором вошли в дом. Фриц был в прихожей и сказал, что Вульф пошел на кухню и вернется после того, как доктор окажет помощь посетительнице.
Я попросил Фрица, чтобы он, боже упаси, не давал Вульфу приниматься за еду, а сам повел доктора в контору.
Дора Чапин все еще сидела в той же позе. Врач, поставив чемоданчик на стол, принялся за осмотр ее ранений. Он осторожно пощупал шею и сказал, что, вероятно, придется наложить швы, а точнее он сможет сказать после того, как обмоет раны. Я показал ему ванную и место, где лежат бинты и йод, а затем добавил:
– Я позову вам на помощь Фрица. А у меня есть дело перед домом. Если я буду нужен, я там.
Я вышел на тротуар.
Такси все еще было здесь. Шофер больше мне не подмигивал, он только смотрел на меня.
– Привет, – сказал я.
– Я редко вступаю в разговоры, – ответил он. – Достаточно сказать «привет»…
– Я вас не осуждаю. Можно мне заглянуть внутрь?
Я распахнул дверцу и засунул голову в машину, достаточно далеко, чтобы посмотреть на установленную на панели карточку с фотографией шофера и его именем. Я усмехнулся:
– Почему вы подмигнули, когда я шел мимо?
– А почему бы и нет?
– Этого я не знаю. Перестаньте чудить. Я только задал вам по-дружески вопрос. Так зачем вы это сделали?
Он покачал головой.
– Я ведь чудной. Вас зовут Ниро Вульф?
– Нет. Но вас зовут Питни Скотт. Вы стоите внизу списка, по которому я произвожу контрибуцию. С вас пять долларов.
– Я слышал об этом списке.
– Да? И от кого?
– От людей! Вы можете меня вычеркнуть. За прошлую неделю я заработал восемнадцать долларов и двадцать центов.
– Вы же знаете, за что эти деньги?
Он кивнул.
– Да. Это я тоже знаю. Вы хотите спасти мне жизнь. Послушайте, дорогой мистер! Брать пять долларов за спасение моей жизни – чудовищно. Это – спекуляция. – Он засмеялся. – Подобные вещи имеют свой предел, я полагаю… В вашем доме найдется что-нибудь выпить?
– А как насчет двух долларов, сделаем?
– Это все равно много.
– Даже один?
– Вы все еще мне льстите…
Хотя для ноября было холодно и дул сырой, пронизывающий ветер, у Питни Скотта не было перчаток, а руки были красными и заскорузлыми. Он сунул негнущиеся пальцы в карман, вытащил несколько монет, выбрал из них один никель и бросил мне.
– Вот я и заплатил, и могу выбросить все это из головы. Теперь, когда я вам больше ничего не должен, не найдется ли у вас чего-нибудь выпить?
– Что вы предпочитаете?
– Я… Пожалуй, водку.
Он наклонился в мою сторону, всматриваясь мне в лицо. Затем отпрянул назад. Голос его стал хриплым и недружелюбным.
– Шуток не понимаете? Я не пью за рулем… Эта женщина сильно ранена?
– Я не думаю, голова у нее все еще на месте. Доктор ее сейчас зашивает… Вы часто ее возите? А ее мужа?
Он все еще оставался суровым.
– Я вожу ее, когда она меня вызывает. И ее мужа тоже. Я – шофер такси… Они мои клиенты, память о прошлом. Раз или два они приглашали меня к себе на квартиру. Полю нравится видеть меня выпившим, и он меня угощает.
Его суровость исчезла.
– Вы знаете, – продолжал он, – если рассмотреть сложившееся положение вещей со всех сторон, оно покажется очень забавным. Я собираюсь оставаться трезвым, чтобы ничего не упустить. Вам я подмигнул потому, что вы участвуете в этом деле и скоро будете таким же забавным, как и все остальные.
– Ну, это меня не тревожит, я всегда был весьма забавным. А Чапин пил с вами?
– Он не пьет. Он говорит, что это вредно для его ноги.
– Вы знаете, что назначена награда в пять тысяч долларов тому, кто найдет Хиббарда?
– Нет.
– За живого или мертвого.
Похоже было, что я, прощупывая почву наугад, наткнулся на нечто ценное. Лицо у Скотта изменилось. Он выглядел изумленным, как будто натолкнулся на мысль, не приходившую ранее ему в голову.
Наконец он сказал:
– Ну, что же, человек он ценный. За него это не слишком дорого. Эндрю неплохой малый. А кто предложил награду?
– Его племянница. Завтра объявление будет опубликовано в газетах.
– Это хорошо с ее стороны. – Он засмеялся. – Это неопровержимый факт, что пять тысяч долларов больше, чертовски больше, чем один никель! Мне бы хотелось сигарету.
Я достал пачку, и мы оба закурили. Пальцы его сильно дрожали, и я начал испытывать к нему жалость. Но я все же сказал:
– Какая получается интересная картина. Дом Хиббарда находится в Юниверсити-Хайтс. Если поехать оттуда в сторону Перри-стрит, а оттуда на Шестнадцатую улицу, что вы за это можете получить? Давайте сообразим… две мили… это будет что-то около полутора долларов. Но если с вами будет ваш старый однокашник Эндрю Хиббард или его труп, может, даже часть трупа, скажем голова и пара рук, – вместо полутора долларов вы можете получить пять «кусков». Как видите, все зависит от груза.
Конечно, подначивать человека, который смертельно нуждается в выпивке и не может ее получить, было все равно что выбить у калеки костыль.
Во всяком случае, у него хватило выдержки, чтобы не раскрывать рта. Он смотрел на свои дрожащие руки так долго, что и я наконец начал смотреть на них. Наконец он опустил руки на колени, взглянул на меня и начал смеяться.
Затем он сказал:
– Ну не говорил ли я вам, что и вы станете забавным? – Голос у него снова стал суровым. – Слушайте, вы… хватит. Идите своей дорогой… хватит. Ступайте в дом, или вы простудитесь.
Я сказал:
– Хорошо, а как насчет выпивки?
