Артур Гриффитс - Пассажирка из Кале (сборник)
– Вряд ли. Я не думаю, что он может ей как-то сильно помешать или сделать что-нибудь плохое. К тому же в Марселе она может полностью изменить планы. Есть множество способов сбежать из порта. Она могла бы сесть на первый же пароход на Восток и уплыть в Индию или Цейлон, в Австралию или Китай.
– И что может помешать?
– Генриетта, моя сестра, сдалась. Мужество покинуло ее в эту самую важную минуту, когда она на волоске от успеха. Она боится путешествовать одна с Ральфом и возвращается ко мне завтра утром первым поездом в пять или шесть часов.
– Сюда? Прямо к ним в руки?
– Вот именно. И весь мой большой план будет погублен. Естественно, они об этом проведают, и мы никак не сможем узнать, что они после этого захотят предпринять. Лорд Блэкаддер, я знаю, готов на все. Поверьте, полковник Эннсли, я в отчаянии. Что мне делать?
Она жалобно посмотрела на меня полными слез глазами и протянула ко мне руки жестом одновременно трогательным и очаровательным.
– Что нам делать, леди Клэр, – поправил ее я. – Меня это тоже касается, если мне будет позволено так сказать, и я хочу дать вам совет.
– Я приму его с благодарностью, обещаю.
– Сейчас нужно действовать только решительно. Вы должны еще раз поменяться с сестрой, леди Блэкаддер…
– Зовите ее леди Генриетта Стандиш. От другого имени она полностью отказалась.
– Конечно. Значит, леди Генриетта решила сесть на первый поезд из Амберье в… У вас есть «Брадшо»? Спасибо… В 5:25 утра. В 6:48 она будет в Кюло. Вы должны, если это возможно, поменяться детьми и одновременно поменяться ролями. Я не сомневаюсь, что вы не побоитесь отправиться в Марсель с настоящим младенцем.
– Ни капли! – пренебрежительно усмехнулась она. – Но Генриетта… А что будет с ней?
– Этим займусь я. На самом деле сейчас не это главное. Главное и первое, что вам нужно сделать, это забрать маленького Ральфа. И сделать это придется прямо под носом у врага, потому что есть все основания бояться, что они не станут сидеть сложа руки. Второй сыщик, этот Тайлер – я слышал, как они называли его этим именем, – сообщит им о передвижениях ее светлости и призовет их, или хотя бы Фальфани, к себе.
– Если я сяду на утренний поезд, они наверняка сделают то же самое, но они не должны меня увидеть, иначе догадаются о двойниках.
– И все же вы должны сесть на этот поезд, иного пути нет.
– Конечно, можно было бы немного изменить внешность, но этого мало. Что если мне прийти на вокзал намного раньше их и спрятаться в каком-нибудь заранее заказанном для нас купе?
– Это можно устроить. Можно выкупить все места.
– Деньги значения не имеют.
– Они многое могут, особенно в Швейцарии. Оставьте это мне, леди Клэр. От вас требуется одно: будьте готовы завтра утром, очень рано. До пяти.
– Если нужно, я вообще не буду ложиться.
– Значит, решено. Я к вам зайду, а вы не забудьте выпить кофе.
– Филпоттс приготовит. Никто в гостинице не должен знать. Будет счет за номер…
– Я разберусь. Вернусь после того, как вас отвезут на экипаже с задернутыми занавесками. Обставим все, как будто больная дама едет в Экс-ле-Бен через Кюло и ее нельзя беспокоить. Неважно, если при этом увидят меня. Даже будет лучше, если там окажется милорд, потому что у меня есть свой маленький план, леди Клэр… Нет, пожалуйста, не спрашивайте пока, но, я думаю, нам это поможет.
– Вы мой самый верный и преданный друг, – сказала она, протянула мне руку и пожелала спокойной ночи. Ее ладонь задержалась в моей лишь на какую-то секунду, но мне захотелось думать, будто ее мягкое теплое прикосновение означало, что я заслужил ее особую благодарность.
Глава XVIII
Выйдя из семнадцатого номера, я спустился на первый этаж в поисках курительной комнаты и чего-нибудь горячительного, которые помогли бы мне выбрать наилучший план завтрашних действий.
Проходя по коридору, я заметил л’Эшеля, которого считал своим человеком. В укромном углу он о чем-то оживленно шептался с Фальфани. Вряд ли они увидели меня, во всяком случае, л’Эшель об этом не упомянул, когда подошел ко мне через какое-то время и спросил, будут ли распоряжения на утро. Я ответил строго:
– Что вам только что говорил Фальфани? Правду, пожалуйста, или от меня больше ничего не услышите.
– Да он vaurien и fainéant[34], думает, что вокруг него все такие же, как он. Он сказал, что милорд готов заплатить мне пятьсот франков, если я расскажу, чем занимались вы и находится ли здесь, в гостинице, леди, которая в воскресенье ехала с нами в Базель.
– Я не возражаю, чтобы вы взяли эти деньги, если скажете мне кое-что. Как долго милорд собирается оставаться здесь? Вам это известно?
– Они все утренним поездом поедут в Кюло или куда-то дальше. Пришла срочная телеграмма от их человека в Амберье.
– Вот как! В таком случае можете передать им, что я тоже поеду этим поездом. Отделаться от меня будет не так-то просто. Передайте им это. И если им нужна леди, пусть ищут ее. Здесь ее нет.
Это была ложь во благо. Я как джентльмен должен был так поступить, и, думаю, мне это простится.
На вокзале деньги сделали свое дело. В начале шестого утра меня встретили у отдельного входа и вместе с моей драгоценной свитой провели обходным путем к тому месту, где поезд дожидался, когда его отгонят к платформе для посадки. Для леди Клэр уже было готово двухместное купе, и она заняла свое место. Никто ее не видел кроме исполнительного работника вокзала, который это все и организовал.
Потом я вернулся в гостиницу и дождался в фойе, пока Блэкаддер с компанией вышли и отправились к вокзалу. После этого я попросил у администратора гостиницы счет леди Клэр, оплатил его и пошел на вокзал, заняв купе недалеко от леди Клэр. Проходя возле вагона, я легонько постучал в окно. Мы заранее договорились, что это будет условный сигнал, что все идет по плану.
Не думаю, что лорд Блэкаддер видел меня тогда. Однако в Бельгарде, на швейцарской границе, где мы простояли полчаса, пока шла таможенная проверка – процедура, всегда вызывающая раздражение, но на этот раз проведенная с вовсе выводящей из себя дотошностью, всем пассажирам было велено выйти на платформу, и я на минуту испугался за леди Клэр, но обращение к французскому бригадиру, «un galant homme»[35] от имени леди, которой так нездоровится, что ее решительно нельзя беспокоить, возымело действие, тем более что было подкреплено двумя пятифранковыми банкнотами.
Лорд Блэкаддер стоял на платформе вместе со всеми. Увидев меня, он подошел ко мне со своим обычным высокомерным видом, на этот раз забавным образом оттененным признаками обиды и беспомощности.
