Эрл Гарднер - Подставных игроков губит жадность
Уснуть удалось только после трех ночи. Проклятое дело никак не укладывалось в разумные рамки, как бы я ни крутил, ни вертел. Итак, Холгейт совещался с какой-то женщиной, когда к ним кто-то вторгся. Этих «кто-то», очевидно, было двое. Холгейт — крупный сильный мужчина.
Вдвоем с женщиной он мог утихомирить любого, если бы тот был один… Правда, надо сделать скидку — у пришельца мог быть пистолет. Но тогда не было бы такого разгрома в его кабинете. Кого-нибудь убили бы или ранили.
Я долго ворочался с боку на бок, безуспешно пытаясь заснуть.
Проснулся на рассвете, в шесть, чувствуя себя еще более разбитым, и — будь оно неладно, проклятое дело! — в полном отчаянии.
Глава 8
Я принял душ, побрился, выпил три чашки крепкого черного кофе, сел в драндулет агентства и поехал в отель «Перкинс».
В ячейке для ключей лежала записка с просьбой позвонить в «Мирамар Апартментс» Лоррен Роббинс.
Поколебавшись немного, стоит ли звонить ей в такой ранний час, я все же решил, что, раз она служащая, наверняка уже встала.
Лоррен ответила почти мгновенно:
— Дональд?
— Я.
— Послушай, Дональд, я волнуюсь за мистера Холгейта.
— Волноваться пока рано, Лоррен. У него на утро назначены встречи?
— Назначены, и с важными клиентами.
— Хорошо, тогда, — посоветовал я, — дождись этих встреч. Он еще, чего доброго, отсыпается после бурной ночи.
— Нет, — возразила она. — Его нигде нет.
— Что значит «нигде нет» и откуда ты знаешь, что его нет дома? Может, просто не берет трубку.
— Дональд, я была у него в квартире. Постель не разобрана.
— Как ты туда попала?
— Управляющий меня знает. Я сказала, что привезла важные документы и попросила открыть квартиру.
— А если бы ты застала Холгейта с хорошенькой крошкой? Что тогда?
— Не знаю, — ответила она, — но я почему-то чувствовала, что не застану там никакой хорошенькой крошки.
И я увидела то, что ожидала.
— И что ты увидела?
— Я уже говорила — неразобранную постель. Пустую квартиру… Конечно, я не настолько глупа, чтобы лезть в чужую спальню в присутствии управляющего. Просто дверь была приоткрыта. У мистера Холгейта прекрасная трехкомнатная квартира…
— Как, по-твоему, ничего не тронуто? Никаких признаков, что квартиру обыскивали?
— Нет. В квартире полный порядок.
— Ладно, — продолжал я, — мы распрощались, и ты сразу пошла спать?
— А что?
— Я хочу знать.
— Зачем тебе?
— Чтобы дать тебе совет. Ты спрашивала, надо ли оповестить полицию о происшедшем? По-моему, твой босс попадет в весьма неловкое положение, если полиция будет уведомлена, а потом вдруг окажется, что он просто приятно проводил время…
— Хорошо, Дональд. Буду с тобой откровенна. Есть одно место, где он, как я думала, мог быть. Одна квартира…
— И ты вытащила даму из…
— Не говори глупостей! Я поискала его машину. Если бы он был там, машина стояла бы у того дома. Я съездила туда, чтобы тщательно все осмотреть кругом. Машины там точно не было.
— Ну и что?
— Ночью я несколько раз звонила ему домой и — никакого ответа. Я очень волнуюсь.
— Подожди назначенных встреч, — повторил я. — Если он не явится, а встречи важные, тогда будешь знать, что пора уведомить полицию.
— Хорошо, — неохотно согласилась она. — Первая встреча — в десять часов утра. Не хотелось бы ждать, но… пожалуй, это самое разумное. Дональд, ты будешь сегодня где-нибудь поблизости?
— Буду возникать время от времени, давать о себе знать. Ты будешь в офисе?
— После девяти.
— Или забегу, или звякну, — пообещал я.
Повесив трубку, я подождал до двадцати минут девятого и поехал в «Мирамар Апартментс». Без труда припарковался и ровно в половине девятого постучал в дверь Дорис Эшли.
На ней был прозрачный утренний пеньюар, сквозь мягкие складки которого просвечивали очертания её тела.
— Дональд! — воскликнула она. — Так рано!
— Половина девятого, — недоуменно возразил я.
— Я тебя и просила быть в половине девятого, а сейчас только восемь и…
— Сейчас и есть половина девятого, — уточнил я.
— Как? — воскликнула она. — Будильник только что прозвонил. А я ставила его на без четверти восемь.
Я взглянул на стоявший у кровати будильник. Он показывал две минуты девятого.
— На какое время ты ставила его вечером?
— Звонок? На без четверти восемь.
— Нет. Когда ты заводила будильник, ставила время, сверяла его с другими часами?
— Сверяла по телевизору. Смотрела передачу и…
— Ты поставила на полчаса раньше.
— Не может быть! Покажи-ка твои часы.
Дорис подошла почти вплотную. Я поднял руку, показывая наручные часы.
Она взяла мою руку и притянула к себе, так что моя рука почти касалась ее пеньюара.
— Ну и ну, скажите на милость! — Помедлив, она добавила: — Дональд, мне надо что-нибудь на себя набросить. В кухне греется кофейник. Присмотри, а…
Я быстро. Не стесняйся — я спрячусь за створки стенного шкафа.
Сбрасывая на ходу пеньюар, она метнулась к шкафу.
Прежде чем она скрылась за шкафом, я с волнением узрел трусики и лифчик. Дорис вскоре появилась в нарядном платье и изящных туфельках.
Я восхищенно присвистнул.
— Дональд! — прикрикнула она на меня. — Не отвлекайся!
— Трудновато… Туфельки и впрямь что надо. Это что, крокодиловая кожа?
— Да. Обожаю крокодиловую кожу. Просто с ума схожу по крокодиловой коже и чулкам бежевых оттенков. — Дорис приподняла юбку и, улыбаясь, поглядела на меня. — Нравится?
— Нравится.
Она сказала:
— Я голодна, как волчица. Хотела выпить только чашечку кофе, но теперь думаю, не съесть ли немного бекона с тостами. Как, по-твоему, время есть?
— О, у нас уйма времени, — поддержал я ее. — Вполне укладываемся, так что можно позавтракать и здесь, если хочешь.
— Нет, предпочитаю завтракать в аэропорту. Пока будем ждать самолет. А сейчас можно немножко перекусить. — И она поспешила на кухню.
Я подошел к стенному шкафу, за которым она одевалась. Там были развешаны платья и другие наряды, а в выдвинутом ящике виднелись предметы интимного женского туалета.
В глубине шкафа я отыскал полку с обувью и, торопливо нащупав туфлю из крокодиловой кожи, посмотрел марку фирмы. — «Ага — Чикаго, штат Иллинойс». Взял вторую пару. Эта была из Солт-Лейк-Сити. Тот самый обувной магазин. Его маркировка была на туфельке, которую я нашел в кабинете Холгейта.
— Дональд, ты где? — послышался ее голос из кухни.
— Иду, — ответил я.
