Лео Брюс - Дело без трупа
— Ну, это не удивительно. И в самом деле — впечатляет. Итак, теперь вы знаете настоящее имя молодого Роджерса.
— Да. И мы знаем, как он дошёл до того, что вынужден был обратиться к старому Роджерсу в Бромли в тот далёкий день. И мы знаем, что в действительности было в его конверте «с лотерейными билетами». И мы можем довольно точно предположить, что за дела у него были с Ферфаксом.
— А иностранец?
Стьют задумался:
— Думаю, если мы только узнаем, кто такой мистер Ферфакс, жив он или мёртв, у нас появятся ещё какие-то предположения относительно иностранца.
— Да, — согласился я, — но несмотря на то, что говорит вам этот рапорт о молодом Роджерсе, он не говорит ничего полезного о личности человека, которого тот убил.
— Напрямую нет. Но не следует ожидать на наши вопросы прямых ответов. Я говорю вам, что расследование — это лишь сбор и сортировка соответствующих фактов. И мой «уважаемый коллега» из Буэнос-Айресе дал мне некоторые весьма ценные факты.
Я подумал, какое замечательное терпение и хладнокровие было у этого человека. У него появилось абсолютно свежее направление расследования. Контрабанда наркотиков, — этот совершенно новый и зловещий элемент, — вклинился в дело, которое казалось почти обычным происшествием в небольшом провинциальном городке, но инспектор не видел в этом ничего вдохновляющего. Его острый ум был просто занят новыми неожиданными фактами и он пытался вставить их в общую картину.
— Конечно, — сказал он наконец, — я всё время на связи с Ярдом. Они проверят, есть ли у нас какие-либо данные на Чарльза Райли, поскольку, как это не покажется странным сеньору Хулио Марено Мендезу, у нас также имеются архивы, даже если наши отпечатки пальцев не каталогизированы по системе Вучетича.
— Конечно, — согласился я.
— И у меня есть совершенно новая линия расследования относительно Ферфакса. Я попросил, чтобы они проследили его возможные связи с каким-нибудь известным распространителем наркотиков. Я совершенно не удивлюсь, если запросы в этом направлении принесут результаты.
— Да. Это выглядит многообещающим.
— Всё равно мы не должны позволить этой теории с наркотиками заслонить от нас возможность, что, в конце концов, была убита именно девушка, а это просто побочная линия в криминальной деятельности парня. Доже странно, чтó всплывает на поверхность, когда начинаешь ворошить чью-то жизнь.
ГЛАВА XVI
На следующий день я шёл по Хай-стрит, чтобы купить немного лезвий для бритвы, и уже поворачивал к своему отелю, когда увидел, что ко мне в одиночестве приближается Молли Катлер. Я не забыл о своих обязанностях летописца для сержанта Бифа. У меня были прекрасные примеры для подражания. В детективных романах джентльмены, играющие такую же роль, часто получают вознаграждение, оказываясь помолвленным с некоей леди, вовлечённой в расследование, — вовлечённой, но не слишком глубоко. Был, конечно, даже доктор Уотсон, который достиг легендарно счастливого брака, и был добросовестный и близорукий капитан Гастингс. Поэтому, приняв решение действовать ради Бифа всеми доступными средствами, я приподнял шляпу.
Молли Катлер остановилась и улыбнулась, сначала несколько удивлённо, но затем с узнаванием. «Ах, да — сказала она, — вы были в тот день с сержантом Бифом». Её голос звучал устало и невыразительно, но она выглядела не менее привлекательной, чем в тот, первый вечер, когда она ворвалась в помещение из стены дождя и бросилась на пол около тела её возлюбленного.
— Они что-нибудь обнаружили? — спросила она.
— Да. Довольно много интересного... Вы не хотели бы зайти на кофе? — И я указал на кондитерскую с кафе.
Это питьё кофе по утрам в одиннадцать часов стало хорошей английской провинциальной традицией. Странно, что, тогда как на континенте мужчины проводят своё время в кафе, а женщины остаются дома, в Англии именно женщины заполняют такие места, пока мужчины работают. Когда я провёл Молли Катлер к сравнительно уединённому столику, мы прошли мимо нескольких групп местных леди, деловито потягивающих горячий кофе со сливками, впрочем, довольно низкого качества, который обычно и подаётся в таких местах, или с жаром что-то говорящих между глоткáми.
Было брошено множество взглядов на мою спутницу и сделано тайных попыток привлечь к ней внимание. Женщины выкручивали спины, чтобы увидеть «девушку, связанную с тем делом». Не могло быть никаких сомнений, что её имя было у них на губах ещё до того, как мы появились.
— Спасибо, — сказала Молли, когда я пододвинул ей стул, помогая сесть. Затем, повернувшись ко мне, она сразу же спросила, что удалось узнать нового. Конечно, она была свидетельницей на дознании, поэтому единственные новости, которые я мог ей сообщить, были те, которые ещё не стали достоянием гласности. Я рассказал ей о письмах Роджерса, но заколебался, когда подошёл к рапорту из Буэнос-Айреса.
— Знаете, мисс Катлер, — сказал я, — думаю, вы неправы, так переживая о Роджерсе. Нелегко говорить, но…
— Что? — Она стремительно и с вызовом повернулась ко мне.
— Между прочем, детектив-инспектор Стьют получил информацию, которая показывает… ну ладно, он занимался грязными делами, даже не касаясь последнего обстоятельства.
— Информация? Какая информация? — Теперь она казалась враждебной, и мне было жаль, что я поднял эту тему.
— У инспектора есть рапорт из Буэнос-Айреса…
Молли Катлер довольно горько усмехнулась
— О, это, — сказала она, — Я знаю об этом.
Это было потрясающе.
— Вы знали…
— Вы имеете в виду, что он был там в тюрьме? А затем выслан? И что он поменял имя? Он рассказал мне об этом всё. Это всё из-за драки с бельгийцем. Алан был ужасно импульсивным парнем. Боюсь, он часто попадал в подобные истории. Но это ничего не значит. Тот парень оскорбил Алана, и Алан ударил его сильнее, чем хотел. Алана арестовали — вот и всё.
Она пожала плечами и смотрела на свои руки, лежащие на столе.
— Да. Они сообщили Стьюту об этом в рапорте. Но, когда я говорил про грязные дела, я имел в виду не это.
— Тогда что?
Мне показалось, что к нетерпению в её голосе примешивалось презрение.
— Вы не будете на меня сердиться, если я скажу?
— На вас? Нет. С чего это?
Я вынужден признать, что это прозвучало так, как если бы она не считала, что я вообще достоин её гнева. Но я продолжал.
— Ну, полиция Буэнос-Айреса собиралась арестовать Роджерса, когда он появится там вновь. За контрабанду наркотиков.
Мгновение Молли смотрела прямо на меня. Затем она вспыхнула.
