Эрл Гарднер - Топор отмщения
Через минуту она поставила передо мной тарелку, на которой лежали омлет, золотистые ломтики бекона, тосты с кучей масла, и большую чашку кофе с густыми сливками.
– Сахар клади сам, – сказала она. – Я помню, что ты любишь со сливками.
Я положил в чашку сахар и благодарно кивнул. После кофе у меня в желудке окончательно утвердилось приятное тепло. Все было очень вкусно. Впервые за целый месяц я ел с аппетитом. Берта наблюдала за тем, как я ем. Селлерс хмуро смотрел в свой стакан.
– Итак, – сказала Берта, – у нас очень веселая вечеринка.
Ей никто не ответил.
– Ты нашел его? – обратилась Берта к Селлерсу.
Тот кивнул.
– Ну и что? – спросила она.
Селлерс покачал головой.
– Ну и молчи, если тебе так хочется, – огрызнулась Берта.
Она села к столу. Селлерс потянулся и погладил ее по руке.
– Ты молодец, – произнес он.
Берта удивленно посмотрела на него.
– Не будет ничего плохого, если ты расскажешь нам, что у тебя на уме, – сказала она.
– Каллингдон теперь всего боится. Слишком многие пытались заставить его говорить самыми разными способами. Он даже заболел, лежит в постели, – сказал Селлерс.
– Ну и что? – спросила Берта.
Селлерс только покачал головой.
– Разве ты не понимаешь, – попивая свой кофе, сказал я, – он связался с патрульной машиной, и его люди уже на пути к Каллингдону, а он сидит и ждет их доклада.
Селлерс посмотрел на меня, потом на Берту:
– Умный мальчик.
– Я же тебе говорила, что у паршивца есть мозги, – заявила Берта.
– Давай вернемся к твоей истории, – сказал Селлерс. – Итак, ты оставил там свою машину. На сколько времени, ты не можешь сказать. Ты видел там кого-нибудь еще?
– Может быть, и видел, но никого, кто имел бы возможность подложить мне орудие убийства.
– Ты называешь мне имена, факты и место, а я сам делаю выводы.
– Не имена, а имя.
– Назови его.
– Пока подожду.
– У тебя будут неприятности.
– Не такие уж серьезные, – сказал я.
– А по-моему, серьезные.
Я молча продолжал есть. Берта смотрела на меня так, будто хотела откусить мне голову.
– Если ты ему не скажешь, то я сама это сделаю.
– Замолчи, – потребовал я.
Селлерс выжидательно смотрел на нее.
– Сейчас я ему все скажу, – пригрозила Берта.
– Ты даже не знаешь, о ком речь, – возразил я.
– Черта с два я не знаю! Каждый раз, когда ты тратишь наши общие деньги на покупку сразу трех пачек сигарет, а потом, когда сержант задает тебе простые вопросы, у тебя появляется мечтательное выражение на лице, я знаю, в чем причина, можешь не сомневаться. В одном тебя нельзя обвинить – ты так долго пробыл в южных морях, что твоя голова теперь забита самыми романтическими представлениями о женщинах. Та, которую еще пару лет назад ты бы просто назвал девкой, теперь кажется тебе чудным видением, окруженным небесным сиянием.
Сержант Селлерс с восхищением посмотрел на нее.
– Черт, да ты романтик, – сказал он и хотел было взять Берту за руку, но та резко отдернула свою.
– Ты когда-нибудь получишь от меня по физиономии, если будешь ко мне приставать, – сказала она.
– Вот что мне нравится в женщинах, – защищался Селлерс, – практичность и твердость.
– Фрэнк, женщинам нравится думать, что они женственные и мягкие, – заметил я.
Он удивленно посмотрел на меня.
– Заткнись наконец, у тебя достаточно своих неприятностей, – бросила мне Берта.
Я подвинул к ней через стол пустую чашку и сказал:
– Боюсь, тебе придется поухаживать за мной.
Берта наполнила чашку. Селлерс посмотрел, как она добавляет в кофе густые желтые сливки, и заметил:
– А я уже не могу пить со сливками.
– Тем хуже для тебя, – отрезала Берта.
Зазвонил телефон. Не дожидаясь, пока Берта возьмет трубку, Селлерс рванулся из-за стола, расплескав мой кофе на блюдце, и выскочил в гостиную.
– Просто слон в посудной лавке, – прокомментировала Берта. – Здоровенный коп, пытающийся казаться цивилизованным. Одну минутку, дружок, сейчас я все сделаю. – Она подошла к раковине, выплеснула из блюдца кофе, долила чашку, вновь поставила ее передо мной и сказала: – Держи свою чашку, а то, когда эта горилла опять сядет за этот чертов стол, он его просто перевернет. В чем дело? Берта плохо поджарила бекон?
– Все было очень вкусно.
– Так доешь, что осталось.
Я покачал головой.
– Почему?
– Не знаю. В последнее время со мной всегда так. Чувствую себя очень голодным, потом съем несколько ложек, и начинает болеть желудок. Я бы не смог проглотить больше ни кусочка даже ради спасения собственной жизни. Я и так съел сегодня больше, чем всегда. Я действительно проголодался.
– Бедненький, – посочувствовала Берта, присев к столу.
Я отпил кофе. Берта по-матерински ласково наблюдала за мной своими маленькими глазками.
Когда через некоторое время сержант Селлерс вошел на кухню, он хмурился и был так поглощен своими мыслями, что забыл взять свой стакан и долить себе виски. Когда он усаживался за стол, Берта схватила мою чашку с блюдцем и держала их, пока он не сел.
– Ну, что там нового?
– Все в порядке, – сказал Селлерс. – Ребята съездили и потрясли этого парня. Он сказал, что Дональд у него был и задавал вопросы о случившейся с ним автомобильной аварии. Господи, и на этот раз ты меня провел.
– Каким это образом?
– Когда ты сказал, что это не имеет отношения к нашему убийству. Я готов был поставить двухмесячное жалованье против фальшивого четвертака, что ты заговариваешь мне зубы. Но парень сказал, что твои вопросы касались только данного случая. Потом к нему заявилась девица, назвавшаяся репортером одной из газет, и начала задавать вопросы насчет той же самой аварии. Он позвонил в газету, которую она назвала, узнал, что она это все сочинила, и выгнал ее вон. Насколько я понимаю, – продолжал Селлерс, – Дональд был немного неосторожен, но он вовсе не дурак. Он нашел этого Каллингдона и поехал поговорить с ним. Девушка поехала туда за ним следом, но Дональд не такой идиот. Он знал, что она следит за ним. Когда она вошла в дом, он стал ждать ее в своей машине. Каллингдон говорит, что подошел к окну, чтобы попробовать разглядеть номер машины этой девицы. Он видел, как она садилась в свою машину. Дональд в то же время вылез из своей и подошел поздороваться с девушкой. Он явно пытался заставить ее говорить. Потом сел к ней в машину, и они уехали. Каллингдон говорит, что Дональд специально обошел ее машину спереди, чтобы та не могла ускользнуть от него, рванув с места. Каллингдон считает, что Дональд очень умный и ловкий парень.
– Он такой и есть, – подтвердила Берта.
– Итак, Каллингдон наблюдал за этими событиями. Он признался, что спустился к машине Дональда и посмотрел регистрационное свидетельство, чтобы проверить, кто он такой. Оказалось, что Дональд сказал ему правду. Он назвал свое настоящее имя и честно сказал, зачем пришел. Это все говорит в пользу Дональда.
