Агата Кристи - Одним пальцем
— Да, конечно, конечно.
Симмингтон держался хорошо, но выглядел ужасно усталым. Нэш спокойно сказал:
— Я бы на вашем месте позавтракал, мистер Симмингтон. И вы, и мисс Холланд, и мисс Миген будете чувствовать себя гораздо лучше, когда съедите яичницу с ветчиной и выпьете по чашке кофе. Убийство на пустой желудок — вещь совсем уж невыносимая.
Говорил он спокойно, словно домашний врач. Симмингтон попытался слабо улыбнуться.
— Спасибо, инспектор. Последую вашему совету.
Я вошел вслед за Нэшем в комнатку, и он закрыл за нами дверь.
Только теперь он спросил:
— Что-то уж очень быстро вы сюда попали, а? Как вы узнали?
Я ответил, что мне позвонила Миген. Инспектор мне нравился. Он не забыл, что и Миген нуждается в завтраке.
— Я слыхал, что вчера вечером вы, мистер Бертон, звонили сюда и спрашивали об Агнес. С чего бы это?
Выглядело это, надо полагать, более чем странно. Я рассказал ему о том, как Агнес договорилась о встрече с нашей мисс Партридж, а потом не пришла. Он проговорил только:
— Да, понимаю…
Сказал он это медленно, задумчиво потирая подбородок. Потом Нэш вздохнул:
— Ну вот, теперь у нас убийство — и убийство по всем правилам, самое что ни на есть прямое. Вопрос в том, что знала эта девушка? Она сказала что-нибудь вашей Партридж? Что-нибудь конкретное?
— Думаю, что нет. Можете, впрочем, спросить у самой мисс Партридж.
— Да, как только кончим здесь, поеду и поговорю с ней.
— Что тут, собственно, произошло? — спросил я. — Или это еще точно неизвестно?
— В общих чертах известно. У служанок был свободный вечер…
— У обеих?
— Да, когда-то тут служили две сестры, им так было удобнее, и они договорились с миссис Симмингтон. А когда потом пришли Роза и Агнес, все так и осталось по-старому. В столовой был приготовлен холодный ужин, а чай заварила мисс Холланд.
— Ясно.
— Да, в этом отношении все ясно. Роза родом из Нетер Микфорда и, чтобы попасть туда, должна успеть на автобус в половине третьего. Так что Агнес убирала после обеда, а Роза, чтобы не остаться в долгу, мыла посуду после ужина. Так оно было и вчера. Роза ушла на автобус в два двадцать пять, Симмингтон к себе в контору в два тридцать пять. Элси Холланд пошла с детьми на прогулку без четверти три. Миген Хантер уехала на велосипеде минут через пять после этого. Таким образом, Агнес осталась в доме одна. Насколько я могу судить, обычно она уходила между тремя и половиной четвертого.
— Дом, стало быть, оставался пустым?
— Ну, здесь об этом не беспокоятся. Почти никто здесь не запирает дом, когда уходит. Как я уже сказал, без десяти три Агнес осталась в доме одна. Ясно, что она так и не вышла, потому что, когда нашли труп, наней был еще чепчик и фартук.
— Можно хоть приблизительно сказать, когда она была убита?
— По мнению доктора Гриффита — между двумя и без четверти четыре. Точнее он сказать не может.
— Как она была убита?
— Убийца оглушил ее сначала ударом по затылку, а потом нанес удар в висок обычным кухонным вертелом с очень острым концом. Это вызвало мгновенную смерть.
Я закурил — рассказ был не слишком приятным.
— Чертовски хладнокровное убийство, — заметил я.
— Что верно, то верно.
Я глубоко вздохнул и спросил:
— Кто это сделал? И зачем?
— Не думаю, — медленно ответил Нэш, — что мы когда-нибудь можем точно знать — зачем. Но догадываться можем.
— Что-то знала?
— Что-то знала.
— И никому не намекнула, в чем дело?
— Насколько я знаю, нет. Как говорит кухарка, со времени смерти миссис Симмингтон она все время была взволнована; беспокоилась все больше и больше и постоянно жаловалась, что не знает, как ей быть.
Нэш коротко, сердито вздохнул.
— Всегда так. Не хотят приходить к нам, слишком глубоко укоренилась в них боязнь «спутаться с полицией». Приди она к нам и доверься, что ее беспокоит, может быть, и сегодня была бы жива.
— Она совершенно ничего не говорила кухарке о причине своего беспокойства?
— Нет. Во всяком случае Роза говорит, что нет, и я склонен ей верить. Если бы Роза что-то знала, она бы все нам выложила да еще добавила бы и от себя.
— Рехнуться можно, — сказал я, — полные потемки.
— Но мы можем догадываться, мистер Бертон. Сначала это, конечно, совершенно неопределенные догадки, но, чем больше вы все обдумываете и пережевываете, тем больше оно вас беспокоит. Вы меня понимаете?
— Да.
— Так вот сдается мне, я знаю, что беспокоило Агнес.
Я с уважением поглядел на Нэша.
— Снимаю перед вами шляпу, инспектор.
— Знаете, мистер Бертон, я выяснил кое — что, чего вы знать не можете. В тот вечер, когда миссис Симмингтон покончила с собой, обе служанки были свободны. Однако Агнес снова вернулась домой.
— Вы это точно знаете?
— Да. За Агнес ухаживал молодой Рендел из рыбного магазина. По средам он всегда закрывал пораньше, выходил навстречу Агнес, а потом они шли на прогулку или в кино, если погода была дождливая. Но в ту среду они повздорили, как только встретились. Автор анонимок был уверен в свободе действий, считая, что Агнес может быть где угодно, только не дома. Ну, а Фреду Ренделу что-то стукнуло в голову, он устроил Агнес сцену, и та убежала домой, сказав, что и не подумает выходить, пока Фред не извинится.
— А дальше?
— В кухне, мистер Бертон, окна выходят на задний двор, но в кладовой окно на улицу, так же, как и в этой комнате. Ворота здесь только одни. Вы проходите их и идете либо к парадному, либо по тропинке к черному ходу.
Он немного помолчал.
— А теперь я вот что скажу вам: письмо, которое тогда получила миссис Симмингтон, не пришло по почте. На нем была наклеена уже погашенная марка, хотя при искусственном освещении выглядела она вполне нормально — так, словно письмо действительно принес почтальон. Только на самом деле он не приносил его. Понимаете, что это означает?
— Это означает, — проговорил я медленно, — что кто-то сам принес это письмо и бросил его в ящик Симмингтонов перед тем, как пришла вечерняя почта — так, чтобы его вынули вместе с остальными письмами.
— Совершенно верно. Вечернюю почту разносят примерно без четверти четыре. Мне кажется, дело было так: Агнес стояла в кладовой и смотрела в окно, (оно прикрыто ветвями, но изнутри все хорошо видно), ожидая, когда ее молодой человек придет извиняться.
— И видела, кто принес это письмо?
— Мне кажется, именно так, мистер Бертон. Я, конечно, могу ошибаться.
— Не думаю… Это просто.., убедительно.., и означает, что Агнес знала, кто автор анонимки.
5
— Да, — сказал Нэш, — Агнес знала, кто писал эти письма.
— Но почему же она никому не сказала?.. — я угрюмо замолчал.
