Жорж Сименон - Человек, обокравший Мегрэ
— Вы ей посоветовали ничего не предпринимать?
— Я дал ей адрес одного из моих адвокатов, чтобы она проконсультировалась по поводу развода. Так было бы лучше для них обоих.
— Она согласилась?
— Колебалась. Она жалела Фрэнсиса. Считала своим долгом оставаться с ним, пока он не добьется успеха.
— Она говорила с ним об этом?
— Конечно, нет.
— Почему вы так уверены?
— Он бы отреагировал весьма бурно.
— Я хотел бы задать вам вопрос, мсье Карю. Подумайте, прежде чем отвечать. Не скрою, это весьма важно. Знали ли вы, что примерно год назад Софи была беременна?
Внезапно он стал пунцовым и нервно погасил сигарету в хрустальной пепельнице.
— Да, я знал, — сказал он, усаживаясь в кресло. — Однако клянусь вам всем святым, это не имело ко мне отношения. Тогда между нами ничего не было. Именно этот факт и послужил нашему сближению. Я видел, что она нервничает, что ее что-то мучит. Я поговорил с ней доверительно. Она призналась, что ждет ребенка и Фрэнсис придет в ярость, если узнает.
— Почему?
— Потому что это будет помехой для его карьеры. Они и так едва концы с концами сводили, а с ребенком… Короче говоря, она не сомневалась, что он ей этого не простит, и спрашивала, не знаю ли я адреса акушерки или врача, оказывающего услуги.
— Вы дали ей адрес?
— Я помог ей в этом.
— Фрэнсис ни о чем не узнал?
— Нет… Он слишком занят собой, его не волнует, что творится вокруг, даже если речь идет о его собственной жене.
Он поднялся и пошел к бару за новой бутылкой.
С уважительной фамильярностью его называли мсье Гастон. Это был человек серьезный и достойный, сознающий, какая ответственность лежит на плечах портье крупного отеля. Он заметил Мегрэ прежде, чем тот успел пройти через вращающуюся дверь, и, морща лоб, перебирал в памяти лица клиентов, из-за которых он мог удостоиться визита полиции.
— Минутку, Лапуэнт.
Мегрэ пришлось подождать, пока пожилая дама узнает час прибытия самолета из Буэнос-Айреса, чтобы пожать руку Гастону.
— Когда я вас вижу, я всегда начинаю думать…
— Не волнуйтесь. Ничего страшного. Если не ошибаюсь, мсье Карю снимает у вас апартаменты на четвертом этаже?
— Да… С мадам Карю.
— Она значится у вас под этим именем?
— Во всяком случае, мы так ее называем.
Мсье Гастону даже не следовало бы улыбаться при этих словах: Мегрэ и так все было ясно.
— Она у себя?
Портье взглянул на доску с ключами, ключа не было. Не знаю, зачем я туда смотрю. Старая привычка… В это время она обычно завтракает.
— Мсье Карю отсутствовал на этой неделе, не правда ли?
— В среду и в четверг.
— Он уезжал один?
— Да. Шофер отвез его в Орли к пятичасовому рейсу. Кажется, он летал во Франкфурт.
— Когда он вернулся?
— Вчера днем — из Лондона.
— Вы ночью не дежурите, но, наверное, можете выяснить, уходила ли куда-нибудь в среду вечером мадам Карю и в котором часу вернулась.
— Это сделать нетрудно.
Он перелистал большую книгу в черном переплете.
— Возвращаясь вечером, клиенты обычно сообщают моему коллеге, который дежурит ночью, когда их следует разбудить утром и что подать на завтрак. Мадам Карю обязательно это делает. Мы не отмечаем, в котором часу клиенты возвращаются, но по порядку, в каком записаны фамилии, можно приблизительно установить время. Например, в среду перед мадам Карю значится всего десяток имен. Могу побиться об заклад, что мадам Карю вернулась до двенадцати. Во всяком случае, до театрального разъезда. Вечером я точно выясню у своего коллеги.
— Спасибо. Доложите ей обо мне.
— Вы хотите ее видеть? Вы с ней знакомы?
— Вчера вечером мы пили кофе с ней и с ее мужем. Сейчас назовем это визитом вежливости.
— Соедините, пожалуйста, с четыреста третьим. Алло! Мадам Карю? Это портье. Комиссар Мегрэ просит разрешения подняться к вам в номер. Да. Хорошо. Я передам.
И обращаясь к Мегрэ:
— Она просит подождать минут десять.
Зачем ей понадобились десять минут? Чтобы закончить свой мудреный и жуткий грим? Или позвонить на улицу Бассано?
Комиссар вернулся к Лапуэнту, и они стали молча ходить от витрины к витрине, любуясь драгоценностями лучших ювелиров Парижа, меховыми манто, шикарным женским бельем.
Их не покидало неприятное ощущение, что они выставлены на всеобщее обозрение, и когда прошло десять минут, они, облегченно вздохнув, вошли в один из лифтов.
— Четвертый.
Дверь открыла Нора в пеньюаре из зеленого шелка под цвет глаз; ее волосы были светлее, чем казались накануне, почти седыми.
Гостиная была просторной, с двумя окнами от пола до потолка, одно из которых выходило на балкон.
— Я не ждала вас, вы застали меня врасплох.
— Надеюсь, мы не помешали вам позавтракать? Подноса с едой в гостиной не видно; наверное, он в соседней комнате.
— Вы хотите видеть мужа? Он недавно ушел к себе в контору.
— Нет, я хотел задать несколько вопросов именно вам. Прежде всего вопрос, который я задаю всем без исключения, кто знал Софи Рикен. Не усмотрите в нем подвоха. Где вы были в среду вечером?
Она и глазом не повела. Поудобнее устроилась в своем кресле и спросила:
— В котором часу?
— Где вы ужинали?
— Минутку… В среду? Вчера — с вами. В четверг я ужинала одна у Фуке, но не на втором этаже, где мы бываем обычно с Карю, а на первом, за маленьким столиком. В среду… В среду я вообще не ужинала. Должна сказать, что, кроме легкого завтрака, я ем еще один раз в день. Если обедаю, то уже не ужинаю. В среду мы обедали в «Беркли», потом у меня была примерка в двух шагах отсюда, потом я выпила рюмочку «У Жана», на улице Марбеф. Примерно в девять вернулась в отель.
— Вы поднялись прямо к себе?
— Да. Читала до часу ночи, потому что раньше заснуть не могу. До того смотрела телевизор.
Он стоял в углу комнаты.
— Только не спрашивайте, что передавали. Все, что я помню: там были какие-то неизвестные молодые певцы и певицы. Вы удовлетворены? Может быть, позвать рассыльного с этажа! Впрочем, кажется, сегодня дежурит другой…
— Вы что-нибудь заказывали?
— Бокал шампанского.
— В котором часу?
— Перед тем, как лечь спать. А вы подозреваете, что я отправилась на улицу Сен-Шарль и пристрелила несчастную Софи?
— Я выполняю свой профессиональный долг и стараюсь быть как можно менее докучливым. После ваших вчерашних реплик о Софи Рикен трудно заподозрить, что вы друг другу симпатизировали.
— Я и не пыталась это скрыть.
— Речь шла о вечеринке здесь, в гостинице, когда вы застали ее в объятиях вашего мужа.
