Эрл Гарднер - Дело о позолоченной лилии
– Что именно?
– Полиция проверила связи Денхема и нашла чеки для путешествий. Целую кучу. Они подписаны Стюартом Д. Бедфордом. Из-за его видного положения полиция пока не наложила на него лапу. Они ждут проверки.
Они взяли фото Бедфорда и показали Моррисону Брамсу, управляющему мотелем «Стейлонгер». Брамс не уверен, но полагает, что именно этот человек зарегистрировался у него с блондинкой. Полиция…
– Они произвели арест? – перебил его Мейсон.
– Нет.
– Призвали на допрос?
– Пока нет. Они явились в его контору.
– Я еду.
Мейсон торопливо оделся, причесался и выскочил на улицу. Взяв такси, поехал в контору Бедфорда.
Он опоздал. Сержант Голкомб, полисмен в форме и детектив в штатском уже сидели в кабинете Бедфорда, когда появился Мейсон. В кабинете был какой-то толстяк с золотыми зубами.
– Привет, – сказал Мейсон. – В чем дело?
Сержант Голкомб улыбнулся:
– Вы опоздали.
– В чем дело, Бедфорд? – спросил Мейсон.
– Эти люди думают, что я был в каком-то мотеле вместе с блондинкой. Они задают вопросы насчет шантажа, убийства и…
– И просим вас дать нам ваши отпечатки пальцев, – перебил сержант Голкомб, – а вы отказываетесь. Мейсон, посоветуйте своему клиенту дать отпечатки.
– Он ни черта вам не даст, – не очень любезно заявил Мейсон. – Если вам нужны отпечатки, арестуйте его и возьмите их.
– Вы же знаете, что мы можем это сделать.
– И оказаться под судом за фальшивый арест, – заметил Мейсон. – Я не знаю никого, кроме вас, кто так стремится нажить себе неприятности.
Сержант Голкомб повернулся к толстяку.
– Это тот самый?
– Я мог бы сказать уверенно, если бы увидел его в шляпе.
Сержант Голкомб подошел к вешалке, взял шляпу и надел ее на голову Бедфорда.
– Ну как?
– Он выглядит похожим на того, – ответил толстяк.
Детектив достал из кармана кожаный пакет, извлек из него набор цветных порошков и верблюжью кисточку и придвинул к себе пепельницу.
– Вы не должны это делать, – запротестовал Мейсон.
– Попробуйте только помешать ему, – угрожающе повысил голос сержант Голкомб. – Только попробуйте. Я не знаю никого другого, кроме вас, кого повесил бы с таким удовольствием. Только попробуйте помешать нам. – Голкомб повернулся к Бедфорду: – Вы обменяли двадцать тысяч долларов на чеки для путешествий. Зачем вы это сделали?
– Не отвечайте, – предупредил Мейсон, – пока они не станут обращаться с вами с тем почтением, которое заслуживает человек вашего положения.
– Эти чеки были обменены менее чем за двенадцать часов, – продолжал сержант Голкомб. – В чем смысл?
Бедфорд молча сидел на месте, поджав губы.
– Возможно, – продолжал Голкомб, – вы заплатили шантажисту. Шантажист не любит наличных денег, чтобы их не проследили по номерам банкнотов, поэтому они требуют чеки для путешествий и сами их обменивают.
– Чтобы оставить отличный след? – с сарказмом произнес Мейсон.
– Не будьте дураком, – сказал Голкомб. – То, что их обменял Бинни Денхем, нам не раскопать бы и за сто лет, если бы не произошло убийство.
Детектив в штатском несколько минут разглядывал отпечатки пальцев, потом кивнул сержанту.
– Что? – спросил тот.
– Отличный отпечаток. Мизинец же…
– Не говорите ему, – перебил сержант. – Я понял. Ваша игра кончена, Бедфорд. Вы арестованы.
– На каком основании? – поинтересовался Мейсон.
– По подозрению в убийстве, – ответил Голкомб.
– Вы можете производить какое угодно расследование, вы можете арестовать его по обвинению в убийстве, но задерживать его по подозрению вы не имеете права.
– Возможно, я не задержу его, – сбавил тон сержант, – но я уверен, что он виновен.
– Я не дам его арестовать на основании…
Сержант Голкомб развязно рассмеялся:
– Валяйте, адвокат, прибегайте к чему хотите. Если вы рассчитываете силой помешать его аресту, то вы больший болван, чем я думал. Идемте, Бедфорд. Вы заплатите за такси или вызвать вашу машину?
Бедфорд посмотрел на Мейсона.
– Заплатите за такси, – сказал Мейсон, – и откажитесь от заявлений, пока не будет вашего адвоката.
– Хватит! – рявкнул сержант. – Мне достаточно часа, чтобы выполнить свое дело, а если вы за это время успеете чего-либо добиться, то вы здорово удивитесь.
Стюарт Бедфорд медленно встал.
– Я желаю сделать заявление, – сказал он.
– Воздержитесь. – Мейсон сделал предупреждающий жест. – Пока не надо делать никаких заявлений.
Бедфорд холодно посмотрел на него.
– Мейсон, я нанял вас, чтобы вы давали мне советы о моих официальных правах, – сказал он. – Но в советах о моральных правах я не нуждаюсь.
– Я вам говорю, воздержитесь от заявлений, – упрямо повторил Мейсон.
Сержант Голкомб в ожидании уставился на Бедфорда.
– Это ваша контора. Если хотите, чтобы его тут не было, скажите только слово, и мы его вышвырнем.
– Попридержите язык, сержант. Я не хочу, чтобы его вышвыривали. – Бедфорд выразительно посмотрел на Голкомба. – Я только хочу сказать, джентльмены, что вчера я был в мотеле «Стейлонгер».
– Вот так-то лучше, – облегченно сказал сержант Голкомб, опускаясь в кресло. – Продолжайте.
– Бедфорд, – пытался остановить его Мейсон, – вы можете думать, что поступаете правильно, но…
– Ребята, – обратился Голкомб к своим помощникам, – если он будет перебивать, вышвырните его отсюда. Говорите, Бедфорд. Облегчите душу, и вам станет легче.
– Меня шантажировал тип по имени Бинни Денхем, – начал Бедфорд. – В моем прошлом есть кое-что, чего я не хотел бы вспоминать. Денхем каким-то образом узнал об этом.
– Где это было? – наступал сержант.
Мейсон хотел что-то сказать, но сдержал себя.
– Я задавил человека, – просто сказал Бедфорд. – Это было шесть лет назад. Я немного выпил. Было темно, шел дождь. Старуха в темной одежде пересекала улицу. Я не увидел ее, пока не наехал. Я понял в ту минуту, что ей уже не помочь. Ее со страшной силой отбросило в сторону.
– Где это было? – спросил сержант.
– На Фиджерон-стрит шесть лет назад, – ответил Бедфорд. – Женщину звали Сара Бигс. Вы можете найти отчеты о несчастном случае.
Как я уже сказал, я немного выпил. Я знаю очень хорошо, что могу сделать и чего нет, когда выпил. Я никогда не садился за руль, если чувствовал, что выпитое влияет на меня. Этот несчастный случай не был результатом опьянения, но я хорошо знал, что от меня пахнет. Женщине я ничем помочь не мог. Улица в тот момент была пустынной, и я уехал. Я прочел о случившемся в газетах. Женщина умерла мгновенно. Я утверждаю, джентльмены, что она была сама виновата. Она переходила темную улицу не на переходе. Бог знает, что она пыталась сделать. Однако я испугался, что меня признают пьяным, и уехал.
