Геннадий Махаев - Убийство в Угличе
— Ты голову не морочь... Иначе, знаешь, что будет?..
— Хоть режьте, а денег мало, доля его цела, это точно, а своею я уже распорядился.
— Значит, десять тысяч есть. А где пять брать будем? — обратился новоявленный Бегунок, то есть Репин к Чикину.
— Пять тысяч это не комар начихал. Дело трудное, а главное, пачкаться нам нельзя, чистые мы пока, Слизкого освободим, так уйдем отсюда.
— Куда уйдете? — спросил Колода.
— Я тебе что сказал: меньше знаешь, крепче спишь. А то... навек... уснешь. У тебя, Колода, есть чего на примете? Деньги-то добывать надо!
— Есть-то есть, да людей мало!
— А сколь надо? Да что за работа такая?
— В одном магазине выручка скапливается к вечеру, в банк не сдают, а складывают в ящик. Ящик железный, большой да тяжелый.
— Да чего там за день соберется! Крохи! — сказал Репин.
— Не один день складывают, а четыре,, а только в пятницу приезжают забирать вечером. Тыщ до тридцати получается!
— Откуда знаешь?
— Не вы одни ловкие, мы тоже кой-чего могём! Давно прознали, да мало нас, ящик тяжелый, не сволочь его будет четвером.
— Так вы хотите в ночь на магазин, да и того — ящик увезти, что ли, а как открывать будете, ведь закрыт он, я, чай, думаю не на висячий замок.
— На то у нас умелец есть, — ответил Колода.
— А что же, в магазине ночью не открыть что ли?
— Времени много надо, не успеем до свету.
— А тащить, дурья башка, как думаешь? Видел я такие ящики, там не то что четвером, а и больше людей ничего не сделают, нет — надо по-другому.
— А как по-другому?
-— Налет надо сделать, только лошадь хорошую да ездового лихого, есть такой на примете?
— Найдем, есть у меня знакомец, недавно из Углича прибежал. На Питер ладит, — сказал Колода.
— Ну вот что, дело делаем так, вас двое, Егору-то можно доверять?
— Не подведет.
— Лады, значит вас двое, да нас двое, людей хватает. Как дела в магазине, надо разузнать.
— Это мы уже смотрели, в девять магазин закрывается, в это время там покупателей уже нету. Два приказчика да хозяин закрывают магазин, а сторожа оставляют.
— Значит, сторож уже там?
— Сторож к половине десятого приходит.
— Значит, надо в восемь.
— Хорошо, а схоронка есть ли где?
— Есть, у бабы одной...
— Так, значит, сведи нас сегодня с мужиком этим, все и обсудим.
Решили так: вечером взять водки да к бабе этой, там и договориться. Колода приказал Егору к восьми привести угличского мужика к Клавке. Закончив погрузку, пошабашив и отпустив артель, дав им денег на выпивку и ночлег, трое пошли к Клавке, а Егор отправился за мужиком.
СГОВОР
Пройдя по набережной Волги, повернули на Георгиевскую. Проходя мимо храма, сняв шапки, перекрестились. Вышли прямиком к вокзалу, а оттуда — к слободке. Дом Клавди стоял за высоким забором и был довольно крепким и хорошим. Постучали в ворота. И когда их впустили, прошли в дом. Пройдя сени, вошли в горницу.
Посреди комнаты стол, накрытый скатертью, стоял шкаф да небольшая горка с посудой, вокруг стола были венские стулья, у стены между двух окон небольшой диван.
— На притон не похоже, — подумал Чикин: вид обыкновенной мещанской квартиры.
— Проходите, гости дорогие, садитесь за стол, сейчас самовар поставим! — и хозяйка захлопотала.
Сев за стол, Колода сказал:
— Вот, Клавдя, это мои новые знакомые.
— Милости прошу, — сказала хозяйка, — бросив взгляд на ребят: — садитесь за стол, может, водочки желаете?
— Это у нас с собой есть, — сказал Репин и, достав из карманов две бутылки, поставил на стол. Все уселись, хозяйка собрала закуски. Не успели выпить по одной, как раздался стук.
Егор пришел, открыла ему Клавдя. За ним перешагнул порог здоровый мужик в черном пиджаке, рубахе и сапогах. Нечего похожего на описанного им в полиции не оказалось. Пришедшее тоже уселись за стол, и все выпили еще по рюмке.
— Мы тут поговорим, Кланя, — сказал Колода, а ты посиди на кухне; когда надо будет, мы тебя позовем.
Клавдя, надув губы, ушла, бросив при этом такой взгляд на Чикина, что тoт даже поежился,
— Чего, брат, засмеялся Колода, глянулся ты Кланьке! Смотри — не упускай!
— Не до того сейчас, — отмахнулся Чикин.
— Ну, будя! До того всегда должно быть! Али я не так говорю? — со смехом обратился к остальным Колода. Все его поддержали громким хохотом.
— Все! Давай об деле! — нажал Репин. — Как все это нам провернуть получше? Ты, дядя, кто таков? — обратился он к мужику, приведенному Егором.
Тот вопросительно глянул на Колоду.
— Говори, это свои ребята.
— Человек я обыкновенный, зовут Иваном, вот и все.
— Все да не все, — не согласился Репин: что Иван—это хорошо, а отколь ты, и что делать умеешь, мы того не ведаем, и абы с кем — я не пойду, мне шкура дорога.
— Ну, ладно, с Углича я, недавно прибыл, на Питер ладил с барками.
— А чего же не ушел?
— Человека одного ждал, а нет его, все сроки прошли, вот теперь другая мысль появилась, а пока деньги нужны.
— Деньги всем нужны, — сказал Репин, — ну а с лошадью-то умеешь?
— А то как же, в Угличе извоз держал.
Репин и Чикин, поглядев друг на друга, подумали: неужели удача, и тот это Иван Кузин?
— Ладно. Давай про дело. Седни — вторник, давай дело делать в четверг, крайнего дня ждать нечего. Ты, Иван, объявись на углу Мологской и Петровской и подайся к магазину, чтобы был там в восемь. Не раньше — не позже! Не дай Бог — чего! Тогда порешу на месте!
Все подельщики посерьезнели, сдвинулись головами над столом, хорошо слушали Репина. Тот продолжал:
— Подходим по двое. Вы (указал на Колоду с Егором) от Петровской, а мы с другой стороны, прямо к дверям. Входим все вместе, Теперь — особо слушайте!
Колода — к дверям подсобки, Егор — к окошкам, смотреть Ивана, я — у входа, а Васька — кассу берет. Как Колода рукой махнет — что Иван на месте — сматываемся! Первым — Васька с сумкой, с ним вместе Колода, потом Егор, последним — я, на лошадь и ходу! Мы с Васькой на Игуменскую подадимся, вы на Скомороховскую Егор на ходу соскочишь, а ты, Колода, с сумкой на Лютеровой и сюда. Ты, Иван, шпарь к вокзалу, там и стань, поезд акурат в полдевятого приходит. Там седока какого возьмешь и — порядок.
