Эрл Гарднер - Дело о счастливом неудачнике
– Да, сэр.
– В каком состоянии находились фары?
– Правая передняя оказалась разбита.
– В какое время вы ее осматривали?
– Примерно в семь пятнадцать утра двадцатого числа текущего месяца.
– Вы спрашивали у кого-нибудь разрешения осмотреть машину?
– Нет, сэр, про машину мы ничего не спрашивали.
– Почему?
– Мы хотели провести проверку перед тем, как выступить с какими-либо обвинениями.
– Итак, что вы сделали?
– Мы отправились к дому Балфура. В задней части находится гараж, рассчитанный на четыре машины. Из самого дома не подавалось никаких признаков жизни, но в квартире, расположенной над гаражом, кто-то двигался. Когда мы подъехали, этот человек выглянул в окно и спустился по лестнице. Он представился слугой, живущим над гаражом. Мы сказали ему, что мы из полиции и хотели бы осмотреть гараж, потому что ищем доказательства совершения преступления. Я спросил, не возражает ли он. Он ответил, что, конечно, нет, открыл гараж, и мы вошли.
– Теперь я хотел бы обратить ваше внимание на определенную машину с номерным знаком GMB шестьсот шестьдесят пять. Вы обнаружили на ней что-нибудь необычное?
– Да, сэр.
– И что вы обнаружили?
– Я увидел, что передняя фара разбита, на правом крыле имеется небольшая вмятина, а на бампере – несколько капель крови.
– Что вы сделали потом?
– Я заявил слуге, что нам придется изъять эту машину и нам хотелось бы допросить человека, который на ней ездил. Я спросил у слуги, кому она принадлежит, он сообщил, что мистеру Гатри Балфуру, но ею пользовался племянник мистера Балфура, Тед Балфур…
– Я возражаю, – встал со своего места адвокат защиты. – Это показания с чужих слов. Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.
– Возражение принимается, – постановил судья Кадвелл. – Обвинению известно, что доказательства подобного рода представлять запрещено.
– Простите, ваша честь, – сказал обвинитель. – Я уже сам собирался попросить исключить из протокола последние слова свидетеля. Мы не собирались таким образом доказывать, кто вел машину. Свидетелю следует это понимать.
Обвинитель повернулся к дававшему показания Джорджу Демпстеру:
– А теперь, мистер Демпстер, расскажите суду и присяжным, что вы сделали потом?
– Мы подняли молодого Балфура с кровати.
– Когда вы используете выражение «молодой Балфур», вы имеете в виду обвиняемого по этому делу?
– Да, сэр.
– Вы разговаривали с ним?
– Да, сэр.
– В какое время?
– Около восьми утра.
– Вы подняли его с кровати?
– Кто-то его разбудил, он надел халат и вышел к нам. Мы представились и объяснили, что нам нужно. Он ответил, что не станет с нами разговаривать, пока не оденется и не выпьет кофе.
– Что вы сделали?
– Мы попытались что-то из него вытянуть, старались действовать вежливо. Нам не хотелось применять силу, но он повторял, что не станет ничего обсуждать, пока не выпьет кофе.
– Где происходил разговор?
– В доме Гатри Балфура.
– Кто присутствовал при разговоре?
– Еще один полицейский, который поехал туда вместе со мной, мистер Даусон.
– Он сейчас находится в зале суда?
– Да, сэр.
– Кто еще?
– Обвиняемый.
– Еще кто-то?
– Нет, сэр.
– Где вы беседовали?
– В доме.
– Где конкретно в доме?
– В небольшом кабинете. В него ведет дверь из спальни обвиняемого. Дворецкий или кто-то другой принес кофе, сливки, сахар и утреннюю газету, и мы пили кофе…
– Вы сказали «мы пили кофе»?
– Все правильно. Дворецкий принес три чашки, три блюдца, сливки, сахар и большую электрокофеварку. Мы все трое пили кофе.
– Что вы сказали обвиняемому и что он сказал вам?
Мортимер Дин Хоуланд, адвокат, представляющий Балфура, встал со своего места.
– Я возражаю, ваша честь, – заявил он. – Не было сделано должного обоснования.
Судья Кадвелл поджал губы, посмотрел на свидетеля, затем на обвинителя.
– И я считаю, – продолжал Хоуланд, – что я имею право на перекрестный допрос этого свидетеля, пока в качестве доказательства еще не принято никаких признаний и заявлений обвиняемого.
– Мы не закладываем основание для признания, ваша честь, – сказал обвинитель.
– Вот именно в этом и заключается мой протест, – заметил адвокат защиты.
Судья Кадвелл внимательно обдумал поднятый вопрос.
Мейсон воспользовался возможностью изучить молодую женщину, сидевшую справа от него. Поскольку она держала для него место, она должна была знать, что он придет. Раз она это знала, то, скорее всего, она и послала ему гонорар.
– Что за дело? – шепотом обратился к ней адвокат.
Она холодно посмотрела на него, подняла подбородок и отвернулась.
Ответил мужчина, сидевший слева от Мейсона:
– Жертву сбили автомобилем, водитель скрылся. Непредумышленное убийство.
– Я принимаю заверения обвинителя, что за этим вопросом не последует сообщений ни о каких признаниях. Возражение отклоняется, – постановил судья Кадвелл. – Свидетель, отвечайте на вопрос.
– Он сказал, что провожал своего дядю и жену дяди на поезд, – начал свидетель. – Потом отправился на вечеринку, где изрядно выпил и…
– Секундочку, ваша честь, – перебил свидетеля адвокат защиты. – Теперь выясняется, что заявление обвинителя оказалось неправильным, поскольку он пытается представить признание или…
– Я спрошу об этом у обвинителя, – суровым голосом прервал возражение судья Кадвелл.
Обвинитель уже вскочил на ноги.
– Пожалуйста, ваша честь!! Если вы выслушаете ответ до конца, вы поймете мою позицию.
– В нем пойдет речь о признании?
– Свидетель скажет о том, на какие вопросы обвиняемый ответил утвердительно. Это не совсем то, что признание.
– Представитель окружной прокуратуры намерен показать, что обвиняемый признался в том, что был пьян, – вставил адвокат защиты.
– Пусть свидетель договорит до конца, – постановил судья Кадвелл. – Продолжайте, мистер Демпстер.
– Обвиняемый сказал, что изрядно выпил на той вечеринке и ему стало дурно. Он думал, что к алкоголю подмешали наркотик. Он заявил, что отключился и ничего не помнит до того момента, как пришел в себя в своей машине и…
– Ваша честь! Ваша честь! – запротестовал адвокат защиты. – Здесь совершенно определенно….
– Сядьте, – велел судья Кадвелл. – Пусть свидетель закончит. Если его ответ окажется таким, как я предполагаю, я потребую объяснений от господина обвинителя. Это суду совсем не нравится. Суд считает, что сделана попытка оказать на нас давление.
– Пожалуйста, выслушайте ответ полностью, – взмолился обвинитель.
