Агата Кристи - Голос из темноты
В половине седьмого мистер Кин и мистер Саттертуэйт сидели друг против друга за столиком вагона-ресторана. Изучив с должным вниманием карту вин, мистер Саттертуэйт наконец обратился к собеседнику:
— Последний раз мы с вами виделись… Где же мы с вами виделись? Ах да, на Корсике! Вы тогда исчезли довольно неожиданно.
Мистер Кин пожал плечами.
— Как всегда. Мое дело, знаете ли, прийти и уйти. Да, прийти и уйти…
Последние слова пробудили в душе мистера Саттертуэйта какие-то смутные воспоминания. По спине пробежали мурашки — нельзя сказать, чтобы неприятные, скорее наоборот: такое бывает иногда в предвкушении чего-то необычного.
Мистер Кин поднес к глазам бутылку с красным вином, рассматривая этикетку. С минуту, пока бутылка находилась между ним и светом, красноватый отблеск плясал на его лице.
Мистер Саттертуэйт снова почувствовал знакомую дрожь предвкушения.
— Я тоже должен выполнить в Англии одно поручение, — вспомнил он и широко улыбнулся. — Вы случайно не знакомы с леди Стренли?
Мистер Кин покачал головой.
— Она из очень старинного рода, — сказал мистер Саттертуэйт. — Стренли — одно из немногих семейств, где титул может наследоваться по женской линии, так что она с полным правом именует себя баронессой. С этим титулом связана довольно романтическая история.
Мистер Кин сел поудобнее. В проходе раскачивающегося вагона появился официант с подносом, и на столике, как по волшебству, возникли чашки с бульоном. Мистер Кин осторожно отпил глоточек.
— По-моему, вы собираетесь одарить меня одной из ваших превосходных зарисовок, — заметил он. — Верно? Лицо мистера Саттертуэйта засветилось от удовольствия.
— О, леди Стренли действительно замечательная женщина! — сказал он, — Ей, должно быть, уже лет шестьдесят… Да, никак не меньше шестидесяти! Я знал их с сестрой еще девочками. Старшую звали Беатрисой. В те годы они жили в весьма стесненных обстоятельствах — сестры Баррон — Беатриса и Барбара. Господи, как же давно это было! Я и сам был еще юноша!.. — Мистер Саттертуэйт вздохнул. — От титула сестер тогда еще отделяло несколько здравствующих родственников. Сам старый лорд Стренли доводился им, если не ошибаюсь, двоюродным братом. Все складывалось как нельзя более романтично. Сначала один за другим поумирали два брата и племянник старика Стренли. Потом была гибель «Уралии» — помните кораблекрушение неподалеку от Новой Зеландии? Сестры Баррон находились на борту. Беатриса утонула, а младшая, Барбара, оказалась в числе немногих спасенных. Через полгода, когда скончался старый лорд Стренли, титул и все состояние перешли к ней. С той поры она стала жить исключительно для себя, ничем, кроме собственной персоны, не занимаясь. Надо сказать, с годами она ничуть не изменилась, и сейчас я узнаю в ней все то же прекрасное, необязательное и бессердечное создание, что и много лет назад. У нее уже было четыре мужа, и в любой момент может появиться пятый.
Далее он перешел к описанию миссии, которую леди Стренли так ловко на него возложила.
— Думаю, надо все-таки заехать в Эбботс-Мид и познакомиться с девицей, — заключил он. — Придется что-нибудь предпринять, поскольку саму леди Стренли образцовой матерью никак не назовешь. — Он задумчиво посмотрел на мистера Кина. — Вот если бы вы могли поехать со мной… Никак не получится?
— Боюсь, что нет, — ответил мистер Кин. — Хотя… Эбботс-Мид ведь, кажется, где-то в Уилтшире? Мистер Саттертуэйт кивнул.
— Я так и думал. Значит, все это время я буду неподалеку от Эбботс-Мида, и знаете, где? — Он загадочно улыбнулся. — Помните, там есть одна небольшая гостиница «Наряд Арлекина»?
— Еще бы не помнить! — вскричал мистер Саттертуэйт. — Так вы будете в ней?
— Да, поживу недельку-полторы или, может быть, чуть подольше. Наведаетесь ко мне — буду очень рад.
И от этого самого обычного приглашения на душе у мистера Саттертуэйта почему-то сделалось легко и спокойно.
* * *— Дорогая мисс… мисс Марджери, — говорил мистер Саттертуэйт. — Поверьте, я и не думаю над вами смеяться.
Марджери Гейл слегка нахмурилась. Они сидели в просторном холле Эбботс-Мида. Марджери Гейл, крупная, коренастая девушка, ничем не напоминала свою мать. По всей видимости, она пошла в отца: казалось, в ее родне были одни только сельские сквайры, привычные к верховой езде. Вид у нее был здоровый, цветущий и в общем-то абсолютно нормальный. Однако, размышлял мистер Саттертуэйт, семейству Барронов свойственна некоторая душевная неуравновешенность. Марджери могла унаследовать внешность от своего отца и, вполне возможно, некоторые фамильные заскоки — от матери.
— От миссис Кэйсон не знаю уже, куда деваться, — пожаловалась Марджери. — Я вообще ни в каких духов не верю, но эта миссис Кэйсон — есть тут у нас одна такая ярая спиритка — просто проходу мне не дает: хочет непременно привести сюда медиума.
Мистер Саттертуэйт кашлянул, немного поерзал на стуле и изрек голосом председательствующего на суде:
— Итак, проверим еще раз, все ли вы мне сообщили. Первые — как бы это сказать? — странности начали происходить, как я понимаю, месяца два назад, так?
— Около того, — кивнула девушка. — Я стала слышать иногда шепот, а иногда совершенно отчетливый голос, который повторял одно и то же.
— А именно?
— «Верни чужое! Верни то, что ты украла!» Я каждый раз включала свет и убеждалась, что в комнате никого нет. В конце концов я так издергалась, что даже попросила Клейтон, мамину служанку, переночевать в моей комнате на диванчике.
— Но голос все равно услышали?
— Да, и что меня больше всего смутило — Клейтон его не слышала.
Мистер Саттертуэйт задумался.
— А как он звучал в тот раз — громко или тихо?
— Совсем тихо, еле слышно, — сказала Марджери. — Если Клейтон спала, она, конечно, могла его и не услышать. Она посоветовала мне обратиться к врачу.
Девушка горько усмехнулась.
— Но со вчерашнего вечера даже Клейтон мне верит, — продолжала она.
— А что случилось вчера вечером?
— Я как раз и собираюсь рассказать — об этом я еще никому не говорила. Вчера мы ездили с друзьями на охоту, пришлось много передвигаться верхом. Я страшно устала и очень плохо спала. Мне снился кошмарный сон, будто я падаю на какую-то железную ограду, и острие этой ограды вонзается мне в горло… Проснувшись, я поняла, что так и есть — в шею мне сбоку упирается что-то острое, и кто-то шепчет: «Верни, верни, что украла! Или смерть!..»
— Я закричала и попыталась схватить того, кто шептал, — продолжала Марджери, — но нашарила около себя только пустоту. На крик из соседней комнаты прибежала Клейтон. Так вот, она сказала, что в темноте что-то метнулось мимо нее из комнаты. Она не поняла, что это было, но уверяет, что, во всяком случае, не человек.
