Эрл Гарднер - Дело невероятной фальшивки
— Простите, — извинилась она и выскользнула в приемную.
Мейсон вопросительно взглянул на девушку, сидевшую в кресле, предназначенном для клиентов.
— Вы рассчитываете, что я поверю вам на слово, — заметил адвокат.
— Разве вы не должны верить всем своим клиентам на слово?
— Обычно я знаю, с кем имею дело и что поставлено на кон.
— И вас, как правило, нанимают, чтобы защищать человека, которому предъявлено обвинение в совершении какого-нибудь преступления?
— Очень часто.
— А как вы убеждаетесь в том, что клиент говорит вам правду?
Мейсон улыбнулся.
— В ваших словах есть смысл, — заметил он.
— Вы верите им на слово, — сделала вывод посетительница.
— Не совсем. Любой человек, обвиняемый в совершении преступления, независимо от того, виновен он или нет, имеет право на защиту. Его дело должно решаться в суде. Я как адвокат пытаюсь представлять его интересы.
— Однако вы пытаетесь представлять своих клиентов эффективно, чтобы доказать их невиновность.
Мейсон обдумал заявление девушки, а потом ответил, осторожно выбирая слова:
— Да, согласен. Я пытаюсь представлять их эффективно.
Делла Стрит появилась из приемной, жестом попросила Перри Мейсона следовать за ней и скрылась в библиотеке юридической литературы.
— Простите, но мне необходимо покинуть вас на пару минут, — извинился он перед посетительницей. — Возникла ситуация, требующая моего немедленного участия.
— Да, конечно, — кивнула девушка.
Мейсон встал с вертящегося стула, обогнул письменный стол, ободряюще улыбнулся посетительнице и заметил:
— Уверен, что вам придется ждать не больше минуты. — Адвокат скрылся в библиотеке. — В чем дело? — обратился он к Делле Стрит, закрыв за собой дверь.
— Герти с коммутатора.
— И?..
— Трудно сказать. Вы знаете Герти. Это неисправимый романтик. Если дать ей пуговицу, она тут же пришьет к ней жилетку, а может обойтись и вообще без пуговицы.
Мейсон кивнул:
— Речь идет о нашей посетительнице. Герти что-то увидела или думает, что увидела, в любом случае вам лучше переговорить с ней самому.
— Разве ты не в состоянии мне все объяснить?
— Я не смогу оценить все услышанное от Герти так, как это умеете вы, шеф. Рассказ, конечно, поразительный.
— Ладно, пойдем послушаем, — согласился Мейсон. Адвокат взял Деллу Стрит под локоть и отправился вместе с ней в приемную. Оттуда имелся второй выход, так что им не пришлось показываться перед клиенткой.
Герти сидела на краешке стула с круглыми от возбуждения глазами и жевала резинку. Ее челюсти работали очень быстро, определенно указывая на то, что она нервничает.
Герти была потрясающе любопытна. Ей всегда хотелось выяснить, откуда взялись клиенты Мейсона и что они собой представляют, поэтому она всегда сама придумывала их прошлое и объясняла причины обращения к адвокату; на удивление часто ее домыслы совпадали с истиной.
Вес Герти значительно превышал допустимые нормы, и она постоянно собиралась сесть на диету «на следующей неделе», «после праздников» или «как только вернется из отпуска».
Несмотря на то что в приемной никого не было, Герти поманила Мейсона к своему столу и заговорила шепотом:
— Девушка, которая зашла к вам в кабинет…
— Да-да, — подбодрил Мейсон. — В чем дело, Герти? Ты заметила что-нибудь?
— Заметила ли я что-нибудь?! — воскликнула Герти, явно нагнетая напряжение перед тем, как сообщить важный факт. — Еще как заметила!
— Ну так расскажи все мистеру Мейсону, Герти, — начала раздражаться Делла Стрит. — Ведь она же ждет в кабинете.
— Вы обратили внимание на черный чемоданчик, который она принесла и ни на секунду не выпускает из рук? — спросила Герти.
— Я не заметил, чтобы она ни на секунду не выпускала его из рук. Ну да, я видел, что она пришла с дамской сумочкой и чемоданчиком, — ответил Мейсон.
— Такие чемоданчики обычно берут с собой, если планируют где-то остановиться на ночь, — объяснила Делла Стрит. — В него как раз помещается несколько необходимых вещей и косметика. Обычно на крышке с внутренней стороны есть зеркало.
— А внутри лежат кремы, расчески, помада и все в таком роде? — уточнил Мейсон.
— Но не в этом чемоданчике, — многозначительно сказала Герти. — Он весь набит стодолларовыми купюрами, уложенными ровными рядами.
— Что?! — воскликнул Мейсон.
Герти кивнула с серьезным видом, определенно наслаждаясь реакцией Мейсона.
— Откуда тебе это известно, Герти? — обратилась Делла Стрит к оператору коммутатора. — Расскажи все шефу.
— Ну, ей требовалось или что-то вынуть из чемоданчика, или положить внутрь. По крайней мере, она его раскрыла, однако то, как она это делала, привлекло мое внимание.
— И каким же образом она это делала?
— Она развернулась на стуле, сев ко мне спиной, чтобы я не видела, чем она занимается.
— И ты тут же вытянула шею, чтобы рассмотреть, что же такое она прячет, — улыбнулся Мейсон.
— Все мы любопытны. Это естественно, — продолжала Герти. — И, кроме всего прочего, вы же, мистер Мейсон, хотите, чтобы я побольше разузнала о приходящих к вам клиентах.
— Я просто комментировал, Герти. Не обращай внимания. Так что же ты увидела?
— Девушка не учла, что, как только она повернулась ко мне спиной и открыла крышку, зеркало, если смотреть на него под определенным углом, отразило содержимое чемоданчика. Так что, глядя в зеркало, я могла видеть, что находится внутри.
— Опиши все в точности, пожалуйста, — попросил Мейсон.
— В черном чемоданчике находится масса стодолларовых купюр, — говорила Герти, стараясь произвести впечатление на слушателей. — Они лежат ровными рядами, все в пачках, словно только что взяты из банка.
— И ты все это видела в зеркале?
— Да.
— Где ты сидела?
— У себя за столом, рядом с коммутатором.
— А где находилась девушка?
— Вон там.
То есть в другом конце приемной, — заметил Мейсон.
— Все правильно. Однако я видела то, что видела.
— Ты говоришь, что она развернулась к тебе спиной?
— Да, причем так, что это мгновенно привлекло мое внимание.
— А затем открыла чемоданчик?
— Да.
— А когда крышка оказалась под углом примерно в сорок пять градусов, ты смогла увидеть содержимое?
— Все правильно.
— Она специально подержала крышку в таком положении, чтобы ты разглядела, что находится внутри, или сразу же полностью открыла ее?
Герти какое-то время обдумывала вопрос, а потом заявила:
— Открыла до конца, однако я была так поражена, что не осознавала этого, пока вы меня сейчас не спросили.
