Агата Кристи - Происшествие на балу Победы
— Иду! — отозвался Кроншоу. — Подождите меня, а то в этой толпе мы друг друга не найдем.
С этими словами он повернулся и вышел из ложи. Капитан Дигби и бывшая с ним миссис Дэвидсон ждали его несколько минут, но лорд Кроншоу все не являлся. Наконец у Дигби лопнуло терпение.
— Он что, думает, мы его всю ночь будем ждать?
Тут подошла миссис Мэллаби. Ей объяснили, в чем дело.
— Ну и ну! — воскликнула веселая вдова. — А вообще-то он весь вечер сам не свой, медведь-шатун. Пошли вытащим его сюда!
Охота началась, но нашли Кроншоу только после того, как миссис Мэллаби решила заглянуть в кабинет, где вся компания перед этим ужинала. Ввалившись туда, они и в самом деле обнаружили Арлекина, но в каком виде! Он лежал на полу со столовым ножом в груди.
Джепп замолчал. Пуаро кивнул и с видом знатока, смакующего старое вино, подытожил:
— Une belle affaire![14] И, надо полагать, никаких следов убийцы?
— Ну, — продолжал инспектор, — остальное вы тоже, видимо, знаете. Убийством Кроншоу дело не ограничилось. На следующий день все газеты писали не только о нем, но и о том, что популярная актриса, мисс Куртне, была обнаружена мертвой в собственной постели и что смерть наступила от передозировки кокаина. Вопрос в том, самоубийство это или несчастный случай. Горничная мисс Куртне показала, что ее хозяйка была заядлой кокаинисткой, так что версия следствия — несчастный случай. Но возможность самоубийства тоже нельзя исключить. В довершение всего, причину ссоры между Кроншоу и мисс Куртне мы теперь не узнаем. Кстати, у убитого была обнаружена финифтиевая[15] коробочка, с выложенной бриллиантами надписью «Коко», наполовину заполненная кокаином. Горничная мисс Куртне опознала коробочку. Ее хозяйка хранила в ней кокаин, без которого уже не могла обходиться, и никогда с нею не расставалась.
— А лорд Кроншоу? Он тоже употреблял кокаин?
— Никогда. Он наркотики на дух не переносил.
— Но поскольку коробочка была у него, — задумчиво покачал головой Пуаро, — он не мог не знать, что мисс Куртне употребляла наркотики. Это кое о чем говорит, верно, мой дорогой Джепп?
— Ну-у, да, — неопределенно протянул инспектор.
Я не удержался от улыбки.
— Одним словом, все факты перед вами, — резюмировал Джепп. — И что же вы обо всем этом думаете?
— А есть что-нибудь, о чем не сообщалось в газетах?
— Разве что вот это. — И Джепп протянул Пуаро изуродованный помпон из изумрудно-зеленого шелка, явно откуда-то с силой оторванный.
— Он был зажат в кулаке убитого, — пояснил Джепп.
Пуаро молча вернул ему помпон и поинтересовался:
— У лорда Кроншоу были враги?
— Если и были, нам об этом ничего не известно. Похоже, его все любили.
— Кому выгодна его смерть?
— Его дядя, Юстес Белтейн, наследует титул и поместья, но это еще не все. Многие слышали, как он с кем-то ругался в кабинете, где они ужинали. Убийство как раз и могло произойти во время этой ссоры. Схватил со стола нож и всадил в племянничка.
— А что об этом говорит сам Белтейн?
— Говорит, что кто-то из обслуги был под хмельком и пришлось задать ему выволочку. Еще он утверждает, что это было скорее около часу, чем в половине второго. Но показания капитана Дигби позволяют достаточно точно определить время убийства. Между его разговором с Кроншоу и тем моментом, когда обнаружили тело, прошло не больше десяти минут.
— Да и притом у мистера Белтейна должны были быть горб и кружевной воротник, ведь он изображал Пульчинелло?
— Я в этих костюмах не разбираюсь, — буркнул Джепп, с любопытством взглянув на Пуаро. — И вообще, не понимаю, какое это имеет отношение к делу.
— Вот как? — неприметно улыбнулся мой друг. В глазах его загорелись знакомые зеленые искорки, и он спросил: — В этом кабинете, надо думать, был занавес?
— Ну, был…
— И за ним мог спрятаться человек?
— Ну… да, вообще-то там была маленькая ниша, но как вы об этом узнали, мосье Пуаро? Вы же там не были?
— Не был, дорогой мой Джепп. Я просто привык тщательно все анализировать. Без занавеса эта драма становится бессмысленной, а во всем следует прежде всего искать смысл. Лучше скажите, послали они за врачом?
— Конечно послали, в ту же минуту. Но сделать ничего было нельзя. Смерть наступила мгновенно.
— Да-да, это я уже понял, — нетерпеливо кивнул Пуаро. — А что, этот врач давал показания во время расследования?
— Давал.
— Он не упоминал о каких-нибудь необычных симптомах? Ему ничего не показалось странным?
Джепп ошарашенно уставился на маленького бельгийца.
— Уж и не знаю, как вы об этом догадались, мосье Пуаро, и к чему вы клоните, но врач и вправду упомянул, что конечности трупа были сведены, как от судороги. Но объяснить почему, он, видимо, не мог.
— Ага! — бросил Пуаро. — Ага! Mon Dieu![16] Наводит на размышления, правда, Джепп?
По лицу инспектора было видно, что его такая ерунда ни на что не наводит.
— Если вы, мосье, думаете, что тут имеет место отравление, то кому придет в голову сначала подсыпать человеку яд, а потом всадить в него нож?
— Пожалуй, это и в самом деле было бы лишним, — охотно согласился Пуаро.
— Так как, мосье? Есть у вас какие-нибудь пожелания? Если вы хотите осмотреть место преступления…
— Это ни к чему, — махнул рукой Пуаро. — Вы уже сообщили мне единственную достойную внимания деталь: отношение лорда Кроншоу к наркотикам.
— Так вам больше ничего не нужно?
— Только одно. Я бы хотел посмотреть на фарфоровые статуэтки, с которых были взяты образцы костюмов.
— И зачем это вам? — пробормотал ошеломленный Джепп.
— Так вы могли бы это для меня устроить?
— Мы можем хоть сейчас отправиться на Беркли-сквер. Мистер Белтейн — хотя теперь следовало бы сказать «его светлость» — возражать не будет.
Новоиспеченного лорда Кроншоу дома не оказалось, но нас провели в «Фарфоровую комнату», где хранились лучшие экспонаты коллекции.
— Не знаю, как вам удастся найти то, что требуется, мосье, — беспомощно огляделся Джепп.
Но Пуаро уже придвинул стул к каминной полке и взгромоздился на него, всем своим видом напоминая дрозда на ветке. Над зеркалом, на отдельной полочке, стояло шесть фарфоровых статуэток. Пуаро внимательно осмотрел их, отпуская по ходу дела краткие замечания.
— Les voilà![17] Итальянская комедия масок. Три пары! Арлекин и Коломбина, Пьеро и Пьеретта, — до чего же изысканны эти тона… белые, зеленые… и у Пульчинелло… с Пульчинеллой лиловые, желтые… Очень замысловатый костюм у Пульчинелло — кружевной воротник, брыжи[18], горб, высокий колпак. Очень замысловатый, как я и думал.
