Дороти Сэйерс - Без свидетелей
— Вы ведь уже выяснили происхождение купюры, Уолмисли?
— Конечно, милорд.
— А ключ, вероятно, от дверей лондонской квартиры, где жила убитая?
— Нет никакого сомнения. Для опознания мы пригласили сюда квартирную хозяйку. Не то чтобы мы питали какие-то сомнения относительно личности убитой, но таков уж порядок. Может быть, она нам чем-нибудь поможет. О! — и Уолмисли уставился на дверь. — Думаю, это она.
Тучная женщина с материнским выражением лица, которая вышла из такси вместе с молодым полисменом, без всяких колебаний заявила, что убитая является именно Бертой Готобед.
— Такая хорошая молодая леди, — сетовала хозяйка, обливаясь слезами. — Господи, что за ужас! И кто мог такое сделать? У меня сердце было не на месте с прошлой среды, когда она не вернулась домой. Сколько раз я говорила себе: лучше бы у меня язык тогда отсох, лучше бы мне никогда не показывать ей это объявление! Я вижу, сэр, оно уже у вас. До чего же ужасно, что дурные люди заманивают молодых девушек под предлогом рассказать им что-то важное! И этот бессовестный старый греховодник еще называет себя адвокатом! Через несколько дней после того, как бедняжка исчезла, я отправила письмо этому негодяю. Я написала, что он у меня в руках и я намерена привлечь его к суду, и это так же верно, как то, что мое имя — Доркэс Гулливер. Меня бы он не сумел обвести вокруг пальца! Я не из тех наивных пташек, которых он завлекает в свои сети; слава Богу, мне этим летом стукнет шестьдесят один. Так я ему и написала.
Эта филиппика в адрес достойнейшего мистера Марблза из Степл-инн несколько выбила Вимси из колеи; ведь сам почтенный правовед изложил лорду Питеру послание миссис Гулливер в сильно отредактированном виде.
— Наверное, старичок был страшно шокирован, — шепнул Вимси на ухо Паркеру. — В следующий раз я извинюсь за это перед ним.
— Обе они были такими приличными девушками! Мисс Эвелин вышла замуж за одного милейшего молодого человека из Канады. Это будет для нее такой удар! А Берта, бедная овечка, собиралась как раз после Троицына дня выйти за бедного Джона Айронсайдза. Он очень положительный, достойный человек; работает клерком на железной дороге Южного района. Он мне часто в шутку говаривал: «Такой уж я человек, миссис Гулливер: неторопливый, но надежный, как Южная железная дорога». Ох, ох, и кто только мог подумать? А ведь мисс Берта была не из легкомысленных. Я всегда спокойно давала ей ключ. Ей, конечно, приходилось иногда работать допоздна, но она всегда приходила вовремя, никогда не загуливалась. Поэтому я и забеспокоилась, когда она в среду не вернулась. Многие на моем месте предпочли бы умыть руки и не впутываться в это дело. Но нет! Когда прошло порядочно времени, а девушка все не возвращалась, я сказала себе: «Помяните мои слова, наверняка этот Марблз похитил ее».
— Сколько она у вас прожила, миссис Гулливер? — спросил Паркер.
— Не больше пятнадцати месяцев. Но мне достаточно прожить с молодой леди и пятнадцать дней, чтобы понять, хорошая она девушка или нет. Достаточно один раз взглянуть, и почти все становится ясно. С моим-то опытом!
— Она поселилась у вас вместе с сестрой?
— Да. Они приехали ко мне, когда искали работу Лондоне. И я вам скажу: они могли попасть к кому похуже. Две молоденькие девушки из провинции, свеженькие и хорошенькие…
— Я уверен, что им чрезвычайно повезло, миссис Гулливер, — согласился лорд Питер. — Наверное, для обеих сестер было большим утешением, что они могут вам довериться и получить от вас совет.
— Полагаю, да, — сказала миссис Гулливер. — Не то, что эта современная молодежь, которая не очень-то любит, когда ей руководят старшие. Вырастишь дитя свое, и уйдет оно прочь от тебя, как сказано в Библии. Но мисс Эвелин, которая теперь стала миссис Кроппер — это она вбила в голову и себе сестре, что им надо перебраться в Лондон. Они приехали сюда, чтобы стать настоящими леди. Раньше-то они просто были в услужении, хотя я не понимаю, какая разница между службой в каком-нибудь кафе, где посетители подзывают тебя кивком, и работой в доме какой-нибудь леди, разве что в кафе трудиться приходится больше и некогда перекусить. Мисс Эвелин из них двоих была заводилой. Я вам скажу, ей очень повезло, когда она встретила мистера Кроппера. Он все время завтракал в Корнер-хаус и начал за ней ухаживать с самыми серьезными намерениями.
— Да, это было весьма удачно. А вы случайно не знаете, кто подал им идею переехать в Лондон?
— Удивительно, сэр, что вы задали мне такой вопрос. Я сама никогда не могла этого понять. Мисс Эвелин эту мысль подкинула леди, у которой они служили дома, в провинции. В наше время трудно найти хорошую прислугу; казалось бы, хозяйка должна была сделать все, чтобы удержать девушек у себя. Так нет! Случилась у них однажды беда: одна из сестер, по-моему, Берта — ах, бедная овечка, у меня просто сердце разрывается, глядя на нее! — разбила старый хозяйкин чайник. Чайник этот оказался очень дорогим, и хозяйка сказала, что не намерена держать слуг, которые бьют посуду. «Я тебя увольняю», — сказала хозяйка, — «но дам тебе отличную рекомендацию, и ты сможешь подыскать себе хорошее место. Думаю, Эвелин тоже уволится вместе с тобой, так что мне придется найти вам замену. Почему бы вам не переехать в Лондон? Вам там будет лучше, и жизнь у вас там будет интереснее, чем дома». Под конец она совсем заморочила им головы рассказами о том, какое чудесное место Лондон и какие отличные вакансии могут им там представиться, что девушкам безумно захотелось туда поехать. Тогда леди сделала им денежный подарок и помогла все это устроить.
— Гм, — промычал Вимси, — видимо, она очень дорожила своим чайником. А Берта действительно часто била посуду?
— Нет, сэр. У меня она, во всяком случае, ничего не разбила. Но мисс Виттейкер — так звали хозяйку — была одной из тех упрямых леди, которые в каждой мелочи стремятся настоять на своем. Бедняжка Берта говорила, что у мисс Виттейкер характер был не дай Боже. Правда, мисс Эвелин, которая сейчас стала миссис Кроппер, всегда заявляла, что, по ее мнению, за этим что-то кроется. Из них двоих мисс Эвелин всегда была самой догадливой. Но кто из нас не без странностей? Мне лично кажется, что их хозяйка просто присмотрела кого-то на место Берты и Эвелин, которая сейчас стала миссис Кроппер. Вот леди и придумала предлог, чтобы избавиться от девушек.
— Вполне возможно, — произнес Вимси. — Полагаю, инспектор, что Эвелин Готобед…
— Теперь — миссис Кроппер, — рыдая, вставила миссис Гулливер.
— Да, простите, миссис Кроппер. Ей обо всем сообщили?
— Конечно, милорд. Мы сразу послали ей телеграмму.
