Жорж Сименон - Тётя Жанна
Алиса не предлагала свою помощь по дому даже в пустяках, и, поскольку Боб принимался кричать сразу же, как только она пыталась заняться им, заботиться о ребенке пришлось Жанне.
Поезд на Пуатье отходил в семь часов сорок минут; около семи Жанна, проходя мимо открытой двери гостиной, – заметила чету Физолей, стоя разговаривающих вполголоса, в то время как Алиса пыталась вывести из комнаты брата, лизавшего рожок мороженого.
– Вы не зайдете на минутку, Жанна? – произнесла мадам Физоль, которая с самого начала стала звать ее по имени – отчасти как родственницу, отчасти как прислугу, причем второе соображение, безусловно, преобладало. – Уведи своего брата, Алиса. Прогуляйтесь по двору или по набережной, но не уходите далеко, потому что нам пора уезжать.
Пока дети выходили из комнаты, она добавила:
– Роже подумал, не остаться ли нам до завтра, но мы еще успеваем на поезд, да к тому же не взяли с собой пижам и прочего.
Теперь, когда в комнате остались лишь взрослые, она подбадривала мужа взглядом, а у того усы пахли вином и сигарой; для разнообразия он раскурил изогнутую трубку.
– Прежде чем ты начнешь говорить, я хотела бы пару слов сказать Жанне, потому что ей надо понять, что если мы к ней обращаемся, то это потому, что мы сами – Алисе здесь не пришлось выдавать какие-то секреты видим, что Жанна взяла на себя руководство домом. И, между нами говоря, это совсем не плохо Сегодня утром я чуть было не умерла со стыда.
Жанна, стоя в переднике, поскольку большую часть дня она помогала Дезире по хозяйству, не двигаясь ждала продолжения.
– Теперь давай ты, Робер.
Физоль прокашлялся и несколько раз затянулся своей трубкой.
– Все очень просто. Я думаю, что вопрос, который я хочу поставить, вполне естествен. Я перекинулся двумятремя словами с бухгалтером, он парень серьезный, насколько я могу судить, но довольно-таки сдержанный. Так что в конце концов мы все узнаем, только когда соберемся у нотариуса.
Жанна продолжала смотреть на него без удивления, но и не помогая ему ни взглядом, ни жестом, и он силился говорить равнодушным тоном делового человека:
– Вероятно, наследство Робера Мартино открыто. Я не знаю условий его брачного контракта, но имею все, основания полагать, что это был брак на условиях общего владения имуществом, нажитым совместно. Так или иначе, часть теперь отходит к детям, и, принимая во внимание определенную ситуацию – весьма жалкое проявление этой ситуации мы наблюдали сегодня утром, – я думаю, что чем скорее мы предпримем необходимые шаги, тем лучше. Разумеется, месье Сальнав, как я и предполагал, был весьма уклончив, когда я поинтересовался состоянием дел.
– Вы спрашивали у него разрешения посмотреть бухгалтерские книги?
Он покраснел и торопливо заявил:
– Я вовсе не настаивал. Хотя и разбираюсь в этом немного. Я понимаю, что...
– Если я правильно понял, вы хотите, чтобы ваша дочь получила свою долю прямо сейчас?
Агрессивно, с трудом сдерживаясь, Жанне ответила мать:
– Разве это не естественно? Вы не так давно вернулись сюда, но, я подозреваю, видели достаточно, чтобы понять, что попали в сумасшедший дом, если не сказать покрепче. Если вам еще не говорили, то знайте, что мы никогда не были сторонниками брака нашей дочери с Жюльеном. Мы решили дать ей возможность учиться, отправили ее в университет, и все это для того, чтобы она оказалась вынужденной бросить его после второго курса. Она всего лишь ребенок, который ничего не понимает в жизни.
Он-то был старше ее на четыре года, имел кое-какой жизненный опыт и должен был понимать. И тем не менее он злоупотребил ее слабостью. И если в конце концов мы дали согласие на брак, то, поверьте, лишь потому, что мы не могли поступить иначе.
Он умер – упокой. Господи, его душу! – а она продолжает жить в этом доме из-за ребенка. Она не нашла здесь ни поддержки, ни любви, на которые имела право рассчитывать. Ну, а конкретные примеры у вас перед глазами! Даже прислуга сбегает отсюда через несколько дней.
– Позвольте мне сказать. Я понимаю, что делаю. В чем только не упрекали Алису. Я же не слепая, и сегодня очень хорошо поняла, что здесь происходило. В общем, на нее здесь злобствуют потому, что она отказывается быть прислугой. Однако если она так поступает, то именно потому, что я ей так велела. Я не учила свою дочь мыть посуду, и раз уж она никогда не мыла ее в моем доме, то незачем это начинать в другом.
Я могу еще кое о чем порассказать, если будет нужно. Так вот, она останется здесь, потому что это ее дом. Все, что я хочу вам сказать, это то, что она будет защищать свои права; кстати, мой муж только что задал вам вопрос, на который вы не ответили.
– Вы хотите, чтобы начались все формальности, связанные с наследством?
– Именно так. И еще: чтобы все счета были тщательно проверены компетентными людьми, не имеющими никакого отношения к Мартино. Потом будет видно, появятся ли другие вопросы. А теперь мы вам сказали все, что хотели сказать; я повторяю: чем скорее это будет сделано, тем лучше. Будущее младенца не может зависеть от женщины, не имеющей ни капли разума, такими людьми занимаются в специальных заведениях.
– Очень хорошо, – просто ответила Жанна. – Я поговорю завтра об этом с моей невесткой, и нотариус введет вас в курс дела.
Мадам Физоль открыла окно, чтобы позвать дочь, гулявшую с мальчишкой по тротуару:
– Ты проводишь нас на вокзал, Алиса?
Чуть спустя можно было видеть, как они все четверо переходят через мост, а потом ускоренным шагом направляются к вокзалу по главной улице, волоча за руку мальчишку.
Так же как и ее мать, Мадлен не показывалась весь день, и это не удивило Жанну. Что же касается Анри, то он приобретал, так сказать, первый опыт взрослого мужчины. Теперь, когда он стал главой семьи, все делали вид, что именно так к нему и относятся; в какой-то момент его тетка увидела, что он в окружении присутствующих курит сигару. Потом он важно провожал одного за другим гостей к воротам, и ближе к концу вечера его походка стала немного нетвердой.
– Дезире, ты не видела Анри?
– Почему бы тебе хоть на минутку не остановиться и не перестать изображать охотничью собаку? Ты ведь как проснулась, так и не присела, разве только когда давала рожок малышу.
– А ты-то присела?
– Я к этому привыкла.
При этих словах какая-то мысль внезапно пришла ей в голову, и Жанна заметила это. Более того, Жанна увидела, что теперь бывшая ее одноклассница стала смотреть на нее словно бы с каким-то недоверием в глазах.
– Лучше, если ты пойдешь ляжешь, а завтра утром...
Жанна поднялась наверх и убедилась, что Мадлен снова заняла свою голубую комнату и закрыла дверь на ключ. Анри дома не было, но, спускаясь, Жанна через окно увидела свет в коридоре.
