Джеймс Чейз - Перемените обстановку
Что мне следовало сделать, так это забрать свои вещи из отеля «Бендикс» и вернуться в Парадайз-Сити. Следовало поговорить с доктором Мелишем и отдаться в его руки. Следовало рассказать ему, что я встретился с женщиной с прошлым, закоренелой уголовницей и сексуальная одержимость ею стала для меня навязчивой идеей. Следовало признаться ему, что теперь я чувствовал непреодолимое стремление повторять все совершенное ею, постараться объяснить, что мы должны быть на равных, когда я овладею ею, я не лучше ее, она не лучше меня. Следовало поведать ему о неотвязно преследовавшей меня мысли, что раз я мужчина, а она женщина, я способен проделать лучше все то, что проделала она. Может быть он помог бы мне. Не знаю, потому что я не предоставил ему такой возможности.
Я не выехал из отеля и не сбежал в Парадайз-Сити.
Я сидел в мрачном баре над засохшим сандвичем и стаканом пива и думал о Рее. Наконец, я не выдержал, сел в «бьюик» и поехал к ее дому.
Она притягивала меня с магической силой, которой я не мог противостоять.
У поворота На грунтовую дорогу я остановил машину, выключил огни и остаток пути прошел пешком. Приближаясь к дому, я слышал оглушительный грохот джаза, разносившийся над кучами мусора. За поворотом дорожки я увидел освещенные окна.
Я дошел до повалившейся ограды и встал в тени дерева, глядя на окна так же, как человек, заблудившийся в сожженной солнцем пустыне, смотрит на оазис, не зная, что это мираж.
Ночь была жаркая, воздух неподвижен. Окна были открыты. Я увидел силуэт, пересекший светлый прямоугольник... брат. Значит он здесь! Я осторожно двинулся вперед, пробираясь между пустых жестянок, бочек из-под горючего и прочего мусора, стараясь ступать бесшумно, хотя эти предосторожности были излишни. За грохотом транзистора меня бы не услышали, сколько ни шуми.
С глухо колотящимся сердцем я подобрался достаточно близко, чтобы заглянуть в окно, сам оставаясь незамеченным.
Теперь я отчетливо видел брата Реи. Он топтался по комнате в такт музыке, с открытой банкой консервов в одной руке и с ложкой в другой. Переступая и притопывая, он в то же время набивал рот каким-то клейкого рода месивом. Я пошарил взглядом по комнате и увидел позади него Рею. Она сидела, лениво развалясь в ободранном кресле, обитом потрескавшейся кожей, из дыр которой торчала грязная набивка. На ней был красный халат и брюки, которые казались нарисованными на ее теле. У меня учащенно забилось сердце при виде ее длинных ног и стройных бедер. Из тонких губ ее жесткого рта торчала сигарета. Она смотрела в потолок с лицом столь же лишенным выражения, как мраморная маска, а он продолжал дерганье, раскачивался и притопывал под музыку, суя в рот ложку за ложкой.
Глядя на нее, я гадал, о чем она может думать. Ну и пара! Так говорила здравая часть моего рассудка, но другая завидовала.
Неожиданно Рея наклонилась вперед и резким движением выключила транзистор, стоявший на стуле рядом. Наступившая тишина была подобно удару.
– Кончай! – крикнула она. – Что ты вечно кривляешься, будто какой придурок проклятый?
Ее брат стоял неподвижно, ссутулясь, протянув перед собой руки. Его поза выражала угрозу.
– Черт тебя подери, какая муха тебя укусила? – проревел он. – Включи!
Она подхватила транзистор, вскочила на ноги и с неистовой силой швырнула его о стену. Корпус разбился и посыпались батарейки.
Он подскочил к ней и отвесил ей оплеуху, от которой она покачнулась, едва не упав. Выкрикнув грязное ругательство, он снова ударил.
В ту же секунду я метнулся вперед. Ярость бушевала внутри меня, как лесной пожар. Я ворвался в комнату в тот момент, когда он занес руку для новой затрещины.
Перехватив его запястье, я рывком развернул его к себе и двинул кулаком в лицо. Он пошатнулся и отлетел в сторону. Я прыгнул вслед за ним, когда он еще не восстановил равновесие и был полуоглушен, и ударил его в пах.
С глухим стоном он упал на колени. Стоя над ним, я сцепил руки и ударил его по шее. Мне было наплевать, убью я его или нет, как в тот раз со Страшилой.
Он растянулся у моих ног без сознания.
Я повернулся и взглянул на Рею, которая стояла, прислонившись к стене. На ее левой щеке виднелся кровоподтек. Она все еще была слегка оглушена полученными затрещинами, но ее глаза были устремлены на неподвижное тело брата.
– С ним ничего страшного, – сказал я. – Не беспокойся о нем. Ты как, в порядке? – Пламя бешенства затухало внутри меня. – Я тут оказался случайно.
Она опустилась на колени около брата и перевернула его.
Из носа у него сочилась кровь, но он дышал. Подняв голову, она посмотрела на меня сверкающими зелеными глазами.
– Убирайся! Тебя сюда не звали! – злобно бросила она. – Убирайся и больше не суйся сюда.
С минуту мы смотрели друг другу в глаза.
– Когда надумаешь, – сказал я, – найдешь меня в отеле «Бендикс». Я буду ждать.
Я вышел в жаркую, темную ночь, чувствуя ноющую боль в костяшках пальцев после удара, нанесенного ему в лицо, но безразличный ей.
На обратном пути в Люсвил я говорил себе, что сделал шаг вперед. Я показал ей, что я настоящий мужчина, по сравнению с которым ее брат ничего не стоит. Но этого недостаточно. Я должен доказать себе, что я смелее, чем она.
Когда я вошел в свой унылый маленький номер, звонил телефон. Я взял трубку.
– Ларри... мой дорогой, милый мальчик!
Я сразу перенесся в недавнее прошлое. Так говорить не мог никто, кроме Сидни Фремлина.
Я опустился на кровать.
– Привет, Сидни.
Он сказал, что давно пытается дозвониться мне. Он не знает, сколько раз вызывал отель, но меня никогда не оказывалось на месте. Его укоризненный тон не произвел на меня никакого впечатления.
– Как поживаешь, Ларри? Когда ты вернешься? Ты мне нужен!
Мое сознание перестало воспринимать его журчащий голос, я снова вспоминал Рею, ее, вспухшее от ударов, лицо.
– Ларри! Ты слушаешь?
– Я вернусь, – сказал я. – Дай мне еще немного времени. Вероятно, через месяц... годится?
– Месяц? – взвизгнул он. – Но, Ларри, ты мне нужен сейчас же! О тебе постоянно спрашивают. Скажи, как ты себя чувствуешь? Не смог бы ты вернуться на следующей неделе?
– Разве Терри не справляется с работой?
– Терри? – Его голос поднялся на одну октаву. – Не говори мне о нем! Он совершенно... невозможен! Вернись, Ларри, и я его вышвырну!
Он надоел мне и я оборвал его.
– Вернусь, но не раньше, чем через месяц.
– Месяц? – Голос Сидни поднялся до писка.
– Именно, – и я повесил трубку.
Пройдя в ванную, я подставил ноющую руку под струю холодной воды. Снова зазвонил телефон. Это наверняка Сидни. Я игнорировал звонки. После долгих попыток телефон умолк.
