Агата Кристи - Рождественское убийство
— Сколько дверей в комнате?
— Только одна. Комната находится в конце коридора. Дверь была заперта изнутри. Когда раздался шум борьбы и предсмертный крик старика, и все бросились наверх, им пришлось взломать дверь, чтобы проникнуть внутрь.
— И кто же был в комнате? — резко спросил Джонсон.
— В комнате никого не было, — мрачно ответил Сагден, — за исключением мертвого старика, который был убит буквально за несколько минут до этого.
VII
Некоторое время полковник Джонсон молчал, в изумлении уставившись на Сагдена.
— Вы что же, — выпалил он, — хотите уверить меня, суперинтендант, что мы имеем дело с одним из этих многократно описанных в детективных романах случаев, когда убийство каким-то сверхъестественным образом совершается в запертой комнате?
— Не думаю, чтобы дело обстояло так уж плохо, — слегка усмехнулся в усы Сагден.
— Самоубийство, — забормотал полковник Джонсон. — Это непременно должно быть самоубийство.
— Но где же орудие, в таком случае? Нет, сэр, самоубийство исключается.
— Тогда как же исчез убийца? Через окно?
— Готов поклясться, что нет, — покачал головой Сагден.
— Но вы же сами говорите, что дверь была заперта изнутри?
Суперинтендант кивнул. Он достал из кармана ключ и положил его на стол.
— Отпечатков пальцев на нем нет, — объявил он, — но взгляните на него повнимательнее, сэр. Вот вам увеличительное стекло.
Пуаро наклонился вперед и вместе с Джонсоном исследовал ключ.
— Вот оно что! — воскликнул начальник полиции. — Теперь я вас понимаю. Эти едва заметные царапины на конце бородки! Вы видите их, Пуаро?
— Да, да. Насколько я понимаю, это означает, что ключ был повернут снаружи с помощью специального приспособления, а впрочем, это можно было проделать и обычными узкими щипцами.
— Да, я согласен с вами, мистер Пуаро, — кивнул Сагден.
— Следовательно, целью убийцы было выдать свое преступление за самоубийство, совершенное в запертой комнате без свидетелей.
— Вне всякого сомнения, он хотел именно этого.
— А этот ужасный беспорядок в комнате? — недоверчиво покачал головой Пуаро. — Он, по вашим словам, сам по себе исключает мысль о самоубийстве. Убийце следовало бы прежде всего привести в порядок комнату.
— Но ведь у него же не было времени, мистер Пуаро, — возразил суперинтендант. — В этом все дело. У него не было времени. По-видимому, он рассчитывал застать старого джентльмена врасплох, однако ему это не удалось. Началась борьба, шум которой был услышан во всех комнатах внизу, и в довершение всего старый джентльмен издает вопль. Все бегут наверх. У убийцы остается время только для того, чтобы выскочить из комнаты и повернуть ключ.
— Возможно, вы правы, — согласился Пуаро, — ваш убийца, конечно, не мог предусмотреть всего. Но почему, ради бога, он унес с собой орудие убийства? Ведь, если не найдено орудие, это опять-таки автоматически исключает самоубийство! В высшей степени серьезная оплошность!
— Даже преступники совершают ошибки, — бесстрастно заметил Сагден.
— Однако, — вздохнув, произнес Пуаро, — этому преступнику, несмотря на все его ошибки, удалось исчезнуть.
— Я не уверен в том, что он исчез.
— Вы хотите сказать, что он все еще в доме?
— Да, поскольку я уверен, что убийца — кто-то из живущих в доме.
— Tout de même,[3] — спокойно возразил Пуаро, — он все-таки исчез, и вы не знаете, кто он.
— Я думаю, в скором времени это нам станет известно, — решительно заявил Сагден. — Пока что мы еще не разговаривали ни с кем из семьи.
— Послушайте, Сагден, — вмешался полковник Джонсон. — Мне сейчас пришла в голову одна мысль. Кто бы ни повернул ключ снаружи, он должен был знать технику этого дела. Другими словами, у него Должен был быть некоторый опыт. С подобными приспособлениями не так просто управляться.
— Вы хотите сказать, что это был вор-профессионал?
— Да, именно это я и имел в виду.
— Похоже на то, — согласился Сагден. — В таком случае его следует искать среди слуг. Это может объяснить и кражу алмазов, и логически вытекающее из нее убийство, но…
— Есть какие-то факты против этой гипотезы?
— Да, я как раз хотел об этом рассказать. Все очень сложно. В доме восемь слуг, шестеро из них — женщины, причем пятеро из шести работают здесь уже более четырех лет. Что же касается мужчин, то дворецкий служит в этом доме почти сорок лет, а лакей — сын здешнего садовника и вырос в этих местах. Вряд ли он может быть вором-профессионалом. Единственный слуга, заслуживающий внимания, — камердинер мистера Ли. Он здесь сравнительно недавно. Однако в момент убийства его не было дома, да и сейчас еще нет. Он ушел как раз около восьми.
— У вас есть список тех, кто был дома в момент убийства? — спросил полковник Джонсон.
— Да, сэр. Я получил его от дворецкого, — он достал блокнот. — Зачитать его, сэр?
— Да, пожалуйста, Сагден.
— Мистер и миссис Альфред Ли. Мистер Джордж Ли, член парламента, с супругой. Мистер Гарри Ли. Мистер и миссис Дэвид Ли. Мисс… — Сагден ненадолго замолчал, стараясь правильно прочесть имя, — Пилар… Эстравадос. Мистер Стивен Фарр. Теперь слуги: Эдуард Трессильян, дворецкий; Уолтер Чампион, лакей; Эмили Ривз, кухарка; Квини Джоунз, судомойка; Глэдис Спеннт, старая служанка; Грейс Вест, вторая служанка; Беатрис Москомб, третья служанка; Джоан Кенч, младшая служанка. И, наконец, Сидни Хорбери, камердинер, но его, как я уже сказал, в доме не было.
— Это все?
— Да, все, сэр.
— Вам известно, где каждый из них находился в момент убийства?
— Только приблизительно. Я говорил пока лишь с одним Трессильяном. По его словам, джентльмены находились еще в столовой. Дамы ушли в гостиную. Трессильян отнес им кофе. Он говорит, что, вернувшись в буфетную, почти сразу услышал шум наверху, а затем этот ужасный вопль. Он выбежал в холл и вместе с другими поднялся наверх.
— Кто из семьи живет здесь постоянно, а кто приехал сюда на Рождество? — спросил полковник Джонсон.
— Здесь живут только мистер и миссис Альфред Ли. Остальные — гости.
Джонсон кивнул.
— Где они сейчас?
— Я попросил их перейти в гостиную и ждать там, пока мы не сможем с ними поговорить.
— Понятно. Ну хорошо, пойдемте наверх и осмотрим место преступления.
Суперинтендант провел их наверх по лестнице и по коридору в комнату Симеона Ли.
Переступив порог, Джонсон издал глубокий вздох.
— Это и в самом деле ужасно, — пробормотал он.
