Эллен Вуд - Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
— Отлично! — воскликнула Вайолет. — Но луна тогда, вероятно, находилась в другом месте, нежели сейчас солнце.
— Вы правы, луна тогда была выше, я это помню.
— Дайте-ка я попробую, — сказала Вайолет.
Хетти отодвинулась, и Вайолет встала рядом с ней, но в нескольких шагах от того места, где сначала стояла Хетти. Она оказалась у самой середины стола. Опустив голову так же, как это сделала Хетти, Вайолет вытянула вперед правую руку.
— В бюваре смотрели? — спросила она. — Я имею в виду, между листами бумаги и пресс-папье?
— Ну конечно, — с заметной гордостью ответила Хетти.
Вайолет продолжала глядеть вниз.
— В таком случае вы убрали все, что на нем лежало?
— Ода.
Вайолет продолжала разглядывать бювар. Затем порывисто воскликнула:
— Разложите все обратно по местам!
Хетти выполнила ее просьбу.
Вайолет продолжала глядеть на бумаги, затем медленно вытянула руку, но тотчас же снова опустила ее с разочарованным видом. Конечно же завещания не могло быть в чернильнице или бутылочке с клеем. И все же что-то снова заставило ее склониться над бюваром и пристально рассмотреть его.
«Если бы только тут ничего не трогали!» — вздохнула Вайолет про себя. Но внешне она никак не выразила свое неудовольствие и лишь воскликнула, окинув взглядом возвышающиеся над ней полки:
— Книги! Книги! Придется позвать всех слуг или нанять кого-нибудь, чтобы они просмотрели все книги, до которых могла дотянуться миссис Квинтард.
— Сначала нужно узнать, что об этом думает сама миссис Квинтард! — прервала ее Хетти, поскольку ее хозяйка как раз вошла в комнату. Было заметно, что она находится в крайнем смятении чувств.
— Юная леди считает, что искать нужно в книгах, — вставила Хетти, пока миссис Квинтард переводила взгляд с нее на Вайолет, стоявшую с задумчивым видом.
— Это бесполезно. Даже если начать немедленно, мы и половины не просмотрим до приезда Карлоса. И кроме того, Хетти, наверное, уже рассказала вам о моей крайней неприязни к книгам в красивых переплетах. Когда я не сплю, я еще могу взять в руки такую книгу, но в состоянии сомнамбулизма, когда мной руководят инстинкты, я этого точно не сделаю. У моего предубеждения есть свои причины. Я не всегда была богатой. Когда я вышла замуж, Клемент еще не начал сколачивать состояние. Я была так бедна, что частенько мне приходилось голодать, и, что гораздо хуже, видеть, как плачет от голода моя маленькая дочка. А все почему? Потому что мой муж был библиофилом. Деньги, на которые он мог бы содержать семью, тратились на дорогие издания. Трудно поверить в такое, не правда ли? Я помню, как он принес домой том из собрания Гролье[141], когда у нас в кладовой было хоть шаром покати. Поэтому я ненавижу книги, особенно в красивых переплетах. Мне даже приходится снимать обложку, чтобы решиться прочесть что-то.
О жизнь! Жизнь! Как быстро Вайолет познавала ее!
— Понимаю, миссис Квинтард, но коль скоро наши поиски пока не увенчались успехом, было бы ошибкой не обследовать эти полки. Возможно, нам удастся значительно облегчить нашу задачу, быть может, даже не придется прибегать к чьей-либо помощи. Трогал ли кто-нибудь эти книги с того момента, как вы обнаружили пропажу завещания?
— Нет, никто из нас даже не подходил к ним, — ответила Хетти.
— А кто-нибудь другой?
— А никого другого мы в комнату не пускали. Как только мы поняли, что завещание в библиотеке, мы сразу заперли обе двери.
— Чудесно! Кажется, теперь я смогу кое-чем помочь. Хетти, вы, кажется, довольно сильная женщина, а я, как вы видите, очень мала. Не могли бы вы поднять меня, чтобы я осмотрела полки? Я хочу взглянуть именно на полки, а не на книги.
Удивившись, Хетти приподняла Вайолет до высоты той полки, на которую та указала. Вайолет пристально осмотрела верхнюю полку и ту, что была сразу под нею.
— Я не очень тяжелая? — спросила она. — Если вам не трудно, не могли бы вы перенести меня к полке с другой стороны двери.
Хетти выполнила ее просьбу.
Вайолет осмотрела каждую полку, до которой могла бы дотянуться миссис Квинтард, и затем, опустившись на колени, внимательно изучила нижние полки.
— За последние сутки никто ничего не трогал и не брал с этих полок, — объявила она. — Пыль возле корешков книг не потревожена. На столе все совсем по-другому. Там сразу видно, где вы переставляли вещи, а где нет.
— Так вот что вы искали? Никогда бы не подумала!
Не обратив внимания на это восклицание, Вайолет глубоко задумалась.
Хетти поглядела на свою хозяйку, а затем быстро развернулась к Вайолет и схватила ее за руку.
— Что такое с миссис Квинтард? — торопливо спросила она. — Если бы на дворе была ночь, я бы подумала, что на нее снова что-то нашло.
Вайолет вздрогнула и тоже взглянула в сторону миссис Квинтард.
Несмотря на то что они с Хетти стояли в паре футов от нее, та словно бы совершенно позабыла об их присутствии. Возможно, ей и самой казалось, что она в комнате совсем одна. С застывшим взглядом, двигаясь очень скованно, миссис Квинтард двинулась прямо к столу, но если от одного ее вида сердце в груди у Хетти замерло, то у Вайолет, напротив, оно забилось быстрее от вспыхнувшей надежды.
— Лучше не бывает! — тихонько прошептала она. — Она впала в транс и снова во власти своего наваждения. Если мы ее не потревожим, то она, возможно, повторит то, что делала прошлой ночью, и сама покажет нам, куда спрятала драгоценный документ.
Между тем миссис Квинтард продолжала двигаться по направлению к столу. Через мгновение ее седые локоны окрасил багряный свет — она оказалась рядом со стулом, стоявшим подле стола. С ее губ слетали какие-то слова, она протянула руку к бювару и стала искать что-то среди разбросанных там вещей, пока не наткнулась на большие ножницы.
— Слушайте, — прошептала Вайолет, обращаясь к Хетти. — Вы лучше ее знаете, попробуйте разобрать, что она говорит.
Но Хетти ничего не удалось расслышать — до нее доносилось только бессвязное бормотанье.
Вайолет сделала шаг вперед. Миссис Квинтард положила ножницы обратно и теперь снова принялась что-то неуверенно искать. Придя в еще большее волнение, она завертела головой во все стороны, а звуки, которые она издавала, стали еще более невнятными.
— Бумага! Где бумага? — наконец выкрикнула она неестественно высоким голосом.
Но через какое-то время ее руки замерли, и внезапно она пришла в себя и обратила на Хетти и Вайолет изумленный взгляд, который тотчас же сменился выражением крайнего замешательства.
