Стюарт Палмер - Загадка персидского кота
Два чина Скотланд-Ярда старались засунуть обратно в аппарат змею из проволоки и материи.
— Могу я быть еще полезной? — спросила мисс Уизерс.
Фильсом покачал головой.
— Нет, ни в каком отношении. Жалею, что вас побеспокоили. Но это была идея сержанта. Секкер — новичок, и он еще не верит, что в полицейских делах дважды два все-таки четыре.
Инспектор и его помощник рассмеялись, а сержант Секкер, покраснев, проводил мисс Уизерс в коридор,
— Ничего, — сказала мисс Уизерс, — я знаю по опыту, что детектив иногда должен уметь сделать из дважды-двух шесть.
— Простите, вам уже случалось иметь дело с такими событиями?
— Как наблюдательнице. Мне это скорее нравится.
— Так вы не сердитесь на меня, что я поднял вас так рано. Видите ли, Каннон уже решил дело о самоубийстве Ноэля, а Фильсом — дело о самоубийстве Тодда. И мне остается разрешить загадку исчезновения Розмери Фрезер. И я не уверен, что загадка разрешена.
— Почему не решить, что Розмери тоже покончила с собой?
— Хорошо бы, если бы так, — с грустью сказал Секкер. — Но у меня такое чувство, что среди этих смертей есть таинственное убийство.
— Убийств бывает более, чем достаточно, — ответила мисс Уизерс. — Я сразу могу понять, когда пахнет убийством. Тут все простывшие следы, но я обещаю вам, что если попаду на горячий след, то сейчас же подам голос.
— Идет, — ответил молодой сержант, и они расстались.
В середине дня состоялось следствие о причинах смерти Питера Ноэля. Полицейский утром зашел к мисс Уизерс напомнить, что необходимо ее присутствие. По пути к месту следствия она встретила сержанта Секкера.
— Вот что, — сказал он, — инспектор Каннон хотел, чтобы это дело отложили, но Маггерс на это не соглашался. Он сказал, что надо покончить с делом, т. к. «Дипломат» в пятницу выходит обратно в Штаты. Меня просили на всякий случай сказать вам, чтобы вы больше не упоминали о том, что вы знаете об исчезновении Розмери Фрезер, и в особенности о том, что вы сомневаетесь в том, убил ли ее Ноэль.
— Хорошо, — сказала мисс Уизерс. — Но скажите мне одно — вы знаете об этих страницах, которые были вырваны из дневника Розмери Фрезер!? Вы также знаете, что они исчезли, причем думали, что она взяла их с собой, или уничтожила. Не имел ли тот тщательный обыск, которому мой багаж подвергся в таможне, какой-либо связи с желанием найти эти страницы?
— Действительно, — сказал сержант Секкер, мы отдали распоряжение, чтобы багаж всех пассажиров был осмотрен внимательнее обычного. Но для вас не было сделано никакого исключения.
— И вы нашли...
— Знаете, — запротестовал сержант. — Не могу же я вам все рассказывать!
Но по выражению его лица мисс Уизерс почувствовала, что тщательные розыски в багаже не дали полиции ровно ничего.
Они вошли в небольшой зал, наполненный зрителями. Служитель провел ее к месту между доктором Уэйтом и достопочтенной Эмилей.
— Капитан Эверет, — говорил как раз коронер, — вы опознали в умершем Питера Ноэля, стюарда из бара на вашем пароходе. Сколько, времени он у вас служил?
— Ноэль с января совершил восемь поездок, — объяснил капитан.
— Его поведение было вполне удовлетворительным?
— Да, — сказал капитан. — Хотя, пожалуй, нет.
— Что вы хотите сказать?
— Я-то был им доволен, — сказал капитан, — но во время июльского плавания с ним вышло осложнение. Ноэль познакомился с одной пассажиркой, богатой вдовой из Миннеаполиса. Они обручились, а так как у нее два взрослых сына, то семья стала делать затруднения. Адвокаты вошли в сношение с правлением нашей линии и, пока проводилось расследование, Ноэль был отстранен от исполнения обязанностей.
— Ага, — сказал коронер. — Но он к ним вернулся?
— Да. Расследование показало, что он не сделал ничего предосудительного.
— А этой дамы не было на «Американском Дипломате» во время последнего плавания?
— О нет, она благополучно живет в Миннеаполисе, окруженная своими сыновьями, которые стараются изгладить из ее памяти этот пароходный роман.
— Держитесь ближе к делу, — сказал сердито коронер. — Кстати, капитан, верно ли, что у вас на линии служат только граждане Соединенных Штатов?
— Кажется, так.
— Мы установили, что Питер Ноэль родился в Монреале и что он — британский подданный. Как вы это объясняете?
Капитан Эверет не знал, как объяснить этот факт.
— Мы установили, — сказал коронер, — что у Ноэля были и английский, и американский паспорта, а также паспорта других стран. Вы это знали?
— Нет, не знал, — буркнул капитан. — У меня нет времени копаться в багаже моих служащих!
На этом допрос капитана закончился. Следующим свидетелем выступил полицейский врач, производивший вскрытие тела. Он объяснил, что смерть наступила вследствие принятия шести грамм цианистого кали. Смерть была почти мгновенной. Яд был принят не в жидкости и не в порошке, а, по-видимому, он был завернут в кусочек бумаги и проглочен. Кусочек бумаги был найден в желудке.
Следующей вызвали Кандиду Норинг.
— Утром 21-го сентября ваша соседка по комнате, Розмери Фрезер, исчезла с парохода, не так ли? — спросил коронер с необычной для него мягкостью.
Кандида кивнула и тихо сказала: «Да».
— К моменту прибытия парохода в лондонский порт вы сообщили главному инспектору Каннону некоторые данные об исчезновении Розмери Фрезер.
— Да, — сказала Кандида. — Они касались...
— Отвечайте только на вопросы. Эти сведения касались Питера Ноэля?
Кандида кивнула. Присяжные внимательно смотрели на нее. Молодые люди за столом журналистов стали что-то записывать. Но дальнейших вопросов Кандиде не задавали.
Вызвали инспектора Каннона.
— Инспектор, — начал коронер, — вы слышали показания мисс Норинг. На основании полученных вами сведений вы пытались арестовать Питера Ноэля на «Американском Дипломате» вскоре после полуночи 23-го сентября?
— Я пытался его арестовать, да — сказал Каннон. — Я сделал обычное предупреждение и хотел наложить на него руку для ареста, но он что-то выхватил из кармана и сунул себе в рот.
— И вы не пытались его остановить?
— Все случилось слишком быстро. Он упал на пол раньше, чем его схватили.
— Был ли у Ноэля взволнованный, смущенный вид? Походил ли он на человека, собирающегося покончить с собой?
Инспектор Каннон в этом был уверен.
— Видели вы, что именно он положил себе в рот?
— Мне показалось, что это был клочок бумаги, — сказал инспектор. — Но я бы не мог присягнуть на этот счёт! Я думал, что он хотел уничтожить какую-нибудь улику, — и вдруг он упал.
