Эрл Гарднер - Дураки умирают по пятницам
– Ну и что было потом?
– Потом Шарлотта Хенфорд, которая с самого начала присутствовала при этой сцене, отправилась в соседнюю комнату и вызвала другого врача. Ему она сказала, что Джеральд Баллвин отравился. Потом она вызвала «Скорую» и оповестила полицию, то есть сделала все, чтобы Баллвин был своевременно доставлен в больницу, если его еще можно спасти. Ему тотчас сделали промывание желудка.
– Полицию оповестила Шарлотта Хенфорд?
– Да.
– Ну а что с миссис Баллвин?
– Она исчезла, – сказала Берта. – Просто испарилась.
– Когда?
– Видимо, когда Шарлотта позвонила в полицию и сообщила, что произошло с Джеральдом Баллвином. Она наверняка знала, что будет следствие, и сбежала.
– Полиция хотела ее арестовать?
– Насколько я поняла – да. Наверное, полиция нашла у нее яд в какой-нибудь баночке из-под крема. Но главным является то, что нам было поручено охранять мистера Баллвина от отравления. Вместо этого мы сами дали ход делу, презентовав для этой цели целую коробку пасты. Не хватает еще, чтобы ты поставил стоимость этого чертова снадобья в графу накладных расходов.
– Я уже сделал это.
Берта вздохнула и сказала:
– Ну и глупец же ты! Достаточно было купить один тюбик, а ты вместо этого презентуешь ей целую коробку и собственноручно вносишь ее в дом. Ты так соришь деньгами, словно они падают с неба.
– Ты еще не знаешь о расходах, на которые я был вынужден пойти сегодня, – ответил я. – С нашей машиной произошла авария.
– Слава богу, мы застрахованы.
– Женщина, на машину которой я наехал, не хотела предъявлять никаких претензий, и поэтому я оставил ей пятьдесят долларов, которые тоже пойдут в накладные расходы.
Берта молниеносно выпрямилась, и ее кресло издало подозрительный скрип.
– Что, что ты сделал?
– Дал ей пятьдесят долларов.
– Зачем?
– Потому что я намеренно совершил наезд. Я предполагал, что она в какой-то степени связана с этим делом, и хотел завязать с ней знакомство, но так, чтобы она ничего не заподозрила. Я так аккуратно сблизился с ее машиной, что повредил ей переднюю ось. Поэтому она не могла дальше ехать на своей машине, и я…
– О боже ты мой! – запричитала Берта и, вытащив изо рта сигарету, швырнула ее через комнату. – Ты просто швыряешь деньги на ветер! Пятьдесят долларов! – Потом она саркастически добавила: – Неужели не было никакой другой возможности познакомиться с девушкой, как только наехать на ее машину! Это… Эх ты… Да ты просто пройдись как-нибудь по улицам и понаблюдай. Каждый вечер совершаются самые разные знакомства, и причем самым простым образом. Или зайди в один из этих пресловутых ночных ресторанов. Или, скажем, погуди своим клаксоном, раскрой дверцу, и сразу машина наполнится куколками, несмотря на все грабежи и убийства, которые случаются сплошь и рядом. А если у тебя есть голова, но нет машины, то тебе достаточно просто улыбнуться и спросить, как пройти к углу Бродвея и Пятьдесят второй улицы. «Она» окинет тебя быстрым взглядом и просто скажет, что ей нужно туда же. Видишь, сколько путей имеется для того, чтобы познакомиться с девушкой, а ты вместо этого выкладываешь пятьдесят долларов. Может быть, это еще не все?
– Я нанял двух детективов, которые следят за Дафной Баллвин.
– Этого еще не хватало! За это придется платить немало денег. Почему обязательно двух?
– Один следит днем, другой – ночью.
– Да, если учесть все твои расходы, то нам, выходит, нужно только радоваться, что мистера Баллвина отравили так быстро, – сказала Берта, – иначе наша фирма просто обанкротилась бы. Да здравствует анчоусная паста! Если бы миссис Баллвин подождала со своим отравлением до завтра, ты бы промотал все двести пятьдесят долларов, и Берте пришлось бы думать, где взять деньги, чтобы оплатить помещение и служащих.
– А что с этим Вильмонтом Мервиллом? Слугой-шофером? – прервал я поток ее слов.
– А что с ним должно быть?
– Это он делал тосты с пастой?
– Откуда, черт возьми, я могу это знать! Но я полагаю, это входит в его обязанности.
– А что думает Шарлотта по этому поводу? – спросил я.
– Что думает? – переспросила Берта. – Тебе повезло, что тебя здесь не было. Иначе тебе пришлось бы выслушать все, что она думает не только по этому поводу, но и о тебе. Хватит тебе этого?.. Кто там еще?
Действительно, в дверь громко стучали.
– Наверное, опять эта Хенфорд, – предположила Берта. – Я ее пущу, чтобы ты все сам выслушал от нее. Я уже сыта по горло все время защищать тебя и объяснять Шарлотте, что во всей этой истории должно быть еще что-то, что она от нас скрыла.
– Значит, ты все-таки это ей сказала? – спросил я.
В дверь опять сильно постучали.
– Конечно, – сказала Берта. – С тобой я еще разберусь, но позволить этой сопливой девчонке портить репутацию нашей фирмы?! О, дорогой, открой, пожалуйста, дверь и посмотри, кто там шумит.
– Похоже на полицию.
– По мне, хоть китайский император, – ответила Берта, – иди открой дверь, иначе нам ее испортят, а расходы у нас и без того большие.
Я прошел через приемную и приоткрыл дверь.
– Что за шум? – спросил я.
Инспектор уголовной полиции Фрэнк Селлерс сразу приналег своим могучим плечом и сказал:
– Ба! Мой друг Дональд! В такое время еще в бюро? Как поживаешь, мой мальчик?
Его рукопожатие было таким крепким, что мне пришлось помассировать руку.
– Где Берта?
– У себя в кабинете.
– Это хорошо! Я давно вас обоих не видел. У вас все хорошо?
– Все о’кей. Входите же. Я полагаю, вы хотите нанести нам официальный визит?
Селлерс сдвинул шляпу на затылок и насмешливо посмотрел на меня:
– Разве так принимают старого друга? Я пришел к вам немного побеседовать, а меня так недружелюбно встречают.
– Дональд, кто там пришел? – послышался из кабинета голос Берты.
Я предложил Селлерсу:
– Входите и скажите ей это сами.
Селлерс прошел в кабинет:
– Добрый вечер, Берта.
– Какая неожиданность! – ответила она и лукаво посмотрела на него.
– Как дела? – поинтересовался он. Опустившись в кресло для посетителей, он вытянул ноги и выудил из кармана сигарету.
– Вы так и не набрались хороших манер с тех пор, как мы с вами виделись в последний раз, – констатировала Берта.
– Ах да! Моя шляпа! Чуть не забыл, – ухмыльнулся Селлерс.
Он снял шляпу, провел рукой по непокорным волосам и, подмигнув мне, вытащил из кармана спички.
– Ну, как дела, Берта?
– Если бы я отдала концы месяца полтора назад, вы, вероятно, и не заметили бы этого. Почему вдруг такая заинтересованность в наших делах?
Селлерс ответил:
– Я не интересуюсь вашим здоровьем, потому что знаю – вы прекрасно себя чувствуете. А поскольку вы ставите деньги на первое место, я и интересуюсь вашими делами.
