А. Шантарский - Не проси
— Заскочим к ней на работу, — улыбнулась женщина.
— Ты думаешь…
— Ничего я не думаю, — оборвала Вероника Федотовна дочку. — Только предполагаю, а на все вопросы ответит специалист. Потерпи до завтра.
Этой ночью Леночке приснилось, что она родила мальчика, а счастливый отец не спускал его с рук. Проснувшись еще до рассвета, она долго лежала в темноте с открытыми глазами, и перед ней стоял образ любимого человека с их сыном на руках.
…Виктор Колесников поступил в сельскохозяйственный институт на ветеринарный факультет, и до Леночки доходили слухи, что он несколько раз приезжал домой, но к ней не заходил. Такое отношение Лену огорчало, но она всякий раз придумывала парню оправдание: родители от себя не отпустили или было слишком мало времени, а возможно, его вообще в селе не было и это лишь слухи. Сама она почти из дома не отлучалась. Мать приносила свежие новости, когда возвращалась из магазина.
«Зачем я голову ломаю? Завтра же зайду к Колесниковым и все узнаю у его родителей. Первоисточник — он и есть первоисточник», — подумала Леночка и мгновенно успокоилась. Она закрыла глаза и принялась считать до тысячи, но, не сосчитав и до двухсот, уснула. На этот раз она во сне ничего не видела и очнулась лишь от того, что мать трясла ее за плечи.
— Уже пора? — испуганно раскрыла она глаза, словно боялась куда-то опоздать.
Вероника Федотовна погладила ее светлые, мягкие волосы и сказала:
— Пора, дочка.
— Мама, если у меня будет ребеночек, то Витя непременно на мне женится и ему незачем дожидаться, пока закончит институт. Ведь малыш ждать не может, — не то вопросительно, не то утвердительно произнесла девушка уже по дороге.
— Я уверена, что у вас все наладится, — успокоила дочь Вероника Федотовна.
— У нас еще ничего не разладилось, — придралась Леночка.
Мать окинула девушку тревожным взглядом, но промолчала. Она давно вышла из наивного возраста и понимала, что Виктор ее дочь избегает, но доказывать ей это сейчас не хотелось. Да и неизвестно, как он поведет себя в дальнейшем.
Ольга Михайловна закончила осмотр и помыла руки.
— Ну что? — еле вытерпела пациентка.
— Все в норме, — неопределенно отозвалась Тюленина.
— А конкретнее можно? — попросила Лена, пристроившись на стуле, сбоку от рабочего стола врача.
Ольга Михайловна оторвалась от своих записей на какую-то секунду и обратилась к девушке:
— Пригласи мать.
— Мам, — выглянула в коридор и позвала Лена, — зайди.
Вероника Федотовна вошла в кабинет и в нерешительности застыла у входа.
— У вашей дочери, — начала с ней разговор гинеколог, будто девушку это совсем не касалось, — беременность в три с половиной месяца.
— Значит, я не ошиблась, — улыбнулась старшая Миронова, и по ее улыбке сложно было предположить, какие именно она испытывает чувства: печаль, радость или разочарование. Но последующая фраза внесла ясность. — Ну вот, дочка, не обошел господь и нас своей милостью.
Настроение у Леночки сразу улучшилось. Теперь она была уверена, что плод любви непременно объединит молодые сердца и создаст крепкую, неразлучную семью. Теперь свои шансы она ценила значительно выше, чем других соперниц, в том числе и Наташи Щукиной. Она почему-то подозревала, что та не дает Виктору покоя в городе, и ужасно ревновала из-за своих же фантазий. Несмотря на то, что Оренбург большой город и учились они в разных институтах, сложных преград даже для их случайных встреч она не представляла: если женщина захочет, для нее нет невозможного. В этом Лена была твердо убеждена, но преимущество, о котором она только что узнала, все-таки обнадеживало.
Ольгу Михайловну обе Мироновы покинули в хорошем настроении.
— Ты иди домой, а мне нужно еще в одно место заскочить, — сказала мать уже на улице.
— Мне с тобой нельзя? Нет желания оставаться одной.
— Ничего с тобой не случится. — Но, посмотрев на недовольное лицо дочери, пошла на хитрость и добавила: — Тебе со мной будет неинтересно, я к Марии Ивановне. — Она знала, что дочь не любит эту ворчливую женщину и всегда возмущается, что она водит с ней дружбу.
— К ней бы я и сама не пошла, — заявила Лена, не заподозрив подвоха.
Вероника Федотовна задумала побеседовать с Варварой Степановной Колесниковой с глазу на глаз. Та работала на бензозаправочной станции и обедать ходила домой. Обед у них был ранним: с одиннадцати до двенадцати, а стрелки стареньких наручных часов как раз показывали без восьми минут одиннадцать.
— Встречу ее по дороге с работы, — определилась Вероника Федотовна и направилась в сторону бензозаправки, которая находилась на выезде из села.
— Здравствуйте, Вероника Федотовна! — поприветствовала ее с улыбкой Колесникова, намереваясь пройти мимо.
— Здравствуйте. А я по вашу душу, — удивила Миронова женщину.
— Может, тогда отобедаем вместе? Не хочется терять драгоценного времени… — предложила Варвара Степановна.
— С удовольствием.
И они вместе пошли к дому Колесниковых. Говорили о разном, но главного пока Миронова не касалась.
Свежая окрошка, соленые огурчики и картошка на сковороде с пережаренным салом — такое немудреное угощение выставила на стол гостеприимная хозяйка.
— Ты уж извини, некогда особо готовить: муж обедает на работе, а для себя не очень стараюсь.
— Зачем оправдываешься, я не графиня какая-нибудь, к тому же угощение считаю вполне приличным.
Хозяйка взглянула на гостью с некоторой хитринкой в глазах.
— По рюмочке?
— А-а-а, — взмахнула рукой Вероника Федотовна. Они незаметно для себя перешли на «ты». — Тем более повод есть.
Варвара Степановна извлекла из холодильника глиняный кувшин с домашней малиновой настойкой и, разлив по стограммовым граненым рюмкам, сочла, что пришло время поинтересоваться:
— Говори, подруга, какой у нас повод?
— За нашего с тобой внука или внучку, — ошарашила ее гостья.
Хозяйка прижала свободную руку к груди, а вторая так и зависла с рюмкой в воздухе.
— Ну, ты даешь, так и сердце ненароком наружу выскочит.
— Давай выпьем, а потом поговорим более обстоятельно.
Миронова подала пример. Колесникова еще несколько секунд колебалась, но все же выпила.
— Хороша настойка, — похвалила напиток Вероника Федотовна, с хрустом пережевывая соленый огурчик. — И огурчики отменные…
— Ты мне зубы не заговаривай, — поторопила ее хозяйка, которая закусывать и не думала. — Выкладывай. А то аппетит у меня отбила, а сама уплетает как ни в чем не бывало.
