Энн Перри - Призрак с Кейтер-стрит
Лицо Мэддока напряглось.
— Она не из таких, мисс Шарлотта. Здесь что-то не так.
— Хорошо, тогда, если не из таких, значит, она глупа и безрассудна.
Теперь Шарлотта действительно испугалась. Ей хотелось, чтобы здесь был папа или Доминик. Они бы знали, что делать. Была ли Лили действительно в опасности? Должны ли они обратиться в полицию? Сама мысль о разговоре с полицейским представлялась пугающей. Уважающие себя люди не должны звать полицию. Если она сделает это, будет ли папа сердиться? В ее голове проносились различные варианты: унизительные разговоры соседей, красное от гнева лицо папы — и Лили, лежащая где-то в придорожной канаве…
— Хорошо, может быть, будет лучше, если ты вызовешь их, — сказала Шарлотта очень тихо.
— Да, мэм. Я пойду сам, заприте за мной дверь. И не волнуйтесь, мисс Шарлотта. Вы будете в абсолютной безопасности здесь, вместе с миссис Данфи и Дорой. Просто никого не впускайте в дом.
— Да, Мэддок. Спасибо.
Девушка сидела и ждала. Вдруг комната показалась ей холодной и неуютной. Шарлотта обложилась диванными подушками. Правильно ли она поступила? Не было ли это истерикой — посылать Мэддока за полицией просто потому, что Лили была хуже, чем она должна быть? Папа рассердится. Пойдут разговоры. Мама будет очень расстроена. Это отразится на настроении всего дома.
Шарлотта встала, чтобы позвать Мэддока обратно, но затем поняла, что делать это уже поздно. Она снова села на диван, дрожа всем телом. Внезапно передняя дверь открылась и закрылась. Она замерла.
Затем послышался ясный голос Сары:
— В жизни я так не уставала! Неужели миссис Преббл делает всю эту работу сама?
— Нет, конечно, нет, — устало сказала Кэролайн. — Просто она больна и не смогла пригласить людей, которые обычно ей помогают.
Дверь в комнату, где находилась Шарлотта, открылась.
— Шарлотта, почему ты сидишь, свернувшись калачиком, как маленький ребенок, в полутьме? Ты больна? — Кэролайн быстро подошла к ней.
Шарлотта была так рада видеть ее, что почувствовала покалывание слез в глазах. Это было нелепо, но у нее комок застрял в горле.
— Мама, Лили не вернулась домой. Мэддок пошел вызвать полицию.
Кэролайн застыла на месте.
— Полицию! — выкрикнула Эмили, не веря, а затем ее изумление перешло в гнев. — О чем ты думаешь, Шарлотта? Ты, должно быть, сошла с ума!
— Что скажут соседи? — поддержала ее Сара. — Мы не можем вызывать сюда полицию только потому, что наша служанка с кем-то сбежала! Где Доминик? — Она посмотрела вокруг, словно ожидая, что он может материализоваться.
— Здесь его нет, конечно, — парировала Шарлотта. — Ты думаешь, если бы он был здесь, он пошел бы спать?
— Никогда нельзя оставлять Шарлотту одну, — сказала Эмили. Ее тон был полон гнева.
— А может быть, мама не знала, что Лили собирается выбрать именно сегодняшний вечер, чтобы не вернуться домой… — Шарлотта услышала, как дрожит ее голос. Она представила себе, как Лили лежит на улице. — Она, возможно, мертва, а вы думаете о каких-то глупостях!
Прежде чем кто-то смог что-нибудь ответить, открылась дверь, и в комнату вошел Эдвард.
— В чем дело? — спросил он немедленно. — Кэролайн?
— Шарлотта послала за полицией, потому что Лили убежала, — сердито доложила Сара. — Полагаю, завтра о нас будет говорить вся улица.
Эдвард стоял ошеломленный и требовательно смотрел на дочь:
— Шарлотта?
— Да, папа. — Она не могла смотреть ему в лицо.
— Что должно было произойти, чтобы ты сделала такую глупую вещь?
— Она испугалась чего-то… — начала Кэролайн.
— Замолчи, Кэролайн, — резко оборвал он.
Шарлотта почувствовала, что ее слезы высохли от возмущения. Она смотрела на отца так же сердито, как и он на нее.
— Если вся улица собирается говорить о нас, — четко выговорила она, — я бы предпочла, чтобы эти разговоры были о том, что мы напрасно беспокоились, чем о том, что мы недостаточно позаботились о ней, и она лежит где-то раненая или даже убитая!
— Шарлотта, иди в свою комнату.
Не говоря ни слова, высоко подняв голову, девушка вышла и двинулась вверх по лестнице. В спальне было холодно и темно, но она могла думать только о том, что на улице сейчас было еще холоднее и темнее.
Шарлотта проснулась утром усталая, с тяжелой головой. Вспомнился прошлый вечер. Папа определенно все еще сердится, а бедняжка Лили получает худшее из наказаний; может быть, ее даже уволят. Мэддок, вероятно, дома, и тоже в неприятном положении. Она должна постараться не ухудшать его положение и не проболтаться, что это он предложил вызвать полицию.
И, конечно, если Лили будет уволена, то это расстроит все домашние дела, до тех пор пока ей не найдется замена. Миссис Данфи будет особенно огорчена. Дора станет беспорядочно суетиться. Мама снова поймет, как трудно найти добропорядочную, понятливую девушку и, тем более, как трудно ее обучить.
Было еще рано, но нет смысла валяться в постели. Так или иначе, лучше встать и все узнать, чем лежать и бояться, раздувая в мыслях события до немыслимых пропорций.
Она успела спуститься по лестнице в гостиную, когда увидела Дору.
— О, мисс Шарлотта!
— В чем дело, Дора? Выглядишь ужасно. Ты больна?
— По правде говоря, нет. Я не больна. Но разве это не ужасно, мисс?
Сердце Шарлотты куда-то провалилось. Ясно, что папа не привел Лили домой с улицы среди ночи.
— Что случилось, Дора? Я пошла спать раньше, чем Лили вернулась.
— О, мисс Шарлотта… — Дора сглотнула комок в горле, ее глаза округлились. — Она не вернулась. Наверное, лежит убитая где-то на улице, а мы все спим в своих кроватях, как будто нам нет до нее никакого дела…
— С ней не должно случиться ничего такого! — Шарлотта сказала это резко, пытаясь убедить саму себя. — Она, наверное, тоже лежит в кровати в какой-нибудь грязной комнате с Джеком или как там его зовут.
— О нет, мисс. Как вы можете говорить так… — Дора вся покрылась красными пятнами. — Я извиняюсь, но вы не должны говорить так. Лили была хорошей девушкой. Она бы этого никогда не сделала. К тому же уйти, даже не предупредив…
Шарлотта изменила тему разговора:
— Полиция приходила, ты знаешь? Я имею в виду, что Мэддок ходил за ними.
— Да, мисс, приходил констебль, но он, кажется, был того мнения, что Лили хуже, чем она есть и что она просто сбежала. Но я тоже всегда считала полицейских хуже, чем они есть. Они ведь имеют дело с людьми низкого положения. А с кем поведешься, от того и наберешься. Правильно, не так ли?
— Не знаю, Дора. Я никогда не знала ни одного полицейского.
