Агата Кристи - Убийство в Месопотамии
– Я тоже не принимала этого всерьез, – сказала я.
– Мы все трое ошибались, – печально заключил доктор Райлли.
– По всей видимости, так, – сказал капитан Мейтленд.
Глава 13
Прибытие Эркюля Пуаро
Я думаю, что никогда не забуду, как я впервые увидела Эркюля Пуаро. Право же, я привыкла к нему потом, но вначале была потрясена и думаю, любой на моем месте ощутил бы то же самое!
Я не знаю, чего я ожидала, скорее всего что-то очень похожее на Шерлока Холмса – высокий, энергичный, с тонким умным лицом. Само собой, я знала, что он иностранец, но не ожидала, что он уж такой иностранный, если вы понимаете, что я имею в виду.
Когда бы вы его увидели, вы бы просто рассмеялись. Он как будто сошел со сцены. Таких чаще встретишь на карикатурах, чем в жизни. Начну с того, что ростом он был не больше пяти с половиной футов, я бы сказала, необычайно толстый маленький человек, довольно пожилой, с огромными усами и головой, словно яйцо. Он выглядел как парикмахер из комической постановки.
И это был человек, который собирался найти убийцу миссис Лейднер!
Видно, на лице моем в какой-то степени отразилось разочарование, потому что он тут же со странным огоньком в глазах спросил меня:
– Вы недоброжелательно принимаете меня, ma soeur?[17] Вспомните, пудинг испытывается, когда вы его едите.
Я полагаю, он хотел сказать: «Чтобы узнать, каков пудинг, надо его попробовать».
Да, это довольно верная поговорка, но не могу сказать, чтобы я испытывала к нему особенное доверие!
Доктор Райлли привез его на своей машине после ленча в воскресенье, и первое, что он сделал, – это попросил всех нас собраться.
Мы собрались в столовой за столом. Мистер Пуаро сел во главе стола, доктор Лейднер по одну сторону от него, доктор Райлли – по другую.
Когда все были в сборе, доктор Лейднер откашлялся и, запинаясь, заговорил своим мягким голосом:
– Я полагаю, вы все слышали об Эркюле Пуаро. Он проезжал сегодня через Хассаньех и весьма любезно согласился прервать поездку, чтобы помочь нам. Полиция Ирака и капитан Мейтленд, я уверен, делают все от них зависящее, но есть обстоятельства в этом деле, – он сбился и бросил умоляющий взгляд на доктора Райлли, – которые могут представить затруднения.
– Гладкая бывает только бумага, но есть же еще овраги, не так ли? – сказал маленький человек во главе стола.
Как, он даже не умеет правильно говорить по-английски!
– Ой, его надо схватить! – закричала миссис Меркадо. – Не дайте ему убежать.
Я заметила, что глаза маленького человека оценивающе остановились на ней.
– Кому, мадам? – спросил он.
– Убийце, конечно.
– Ах, убийце, – сказал Эркюль Пуаро.
Он сказал это так, как будто убийца что-то вообще несущественное!
Мы все изумленно смотрели на него. Он переводил взгляд с одного лица на другое.
– Я думаю, никто из вас до сих пор не имел отношения к делу, связанному с убийством?
Раздался общий гул согласия.
Эркюль Пуаро улыбнулся:
– Ясно, вы не понимаете основных положений. Что ж, начнем с того, что есть подозрение.
– Подозрение? – Это заговорила мисс Джонсон.
Мистер Пуаро задумчиво посмотрел на нее. Мне показалось, что ему нравится мисс Джонсон. Он смотрел на нее и как будто думал: «Вот здравомыслящий и умный человек!»
– Да, мадемуазель, – сказал он. – Подозрение! Не надо бояться этого слова. Вы все на подозрении в этом доме. Повар, бой по дому, судомойка, бой по горшкам и все участники экспедиции тоже.
Миссис Меркадо вскочила с негодованием на лице.
– Как вы смеете! Как вы смеете говорить подобные вещи? Это отвратительно, это непереносимо. Доктор Лейднер, вы не должны сидеть спокойно и позволять… позволять этому человеку…
– Мэри, пожалуйста, постарайтесь успокоиться, – усталым голосом сказал доктор Лейднер.
Мистер Меркадо тоже поднялся. Руки у него тряслись, а глаза налились кровью.
– Я согласен с этим. Это грубое нарушение закона… оскорбление…
– Нет, нет, – сказал Пуаро. – Я не оскорбляю вас. Я не оскорбляю вас. Я просто прошу вас взглянуть фактам в лицо. В доме, где совершено убийство, на каждого его обитателя приходится определенная доля подозрения. И я спрашиваю у вас, какие имеются доводы, что убийца пришел со стороны.
– Ну, конечно же, со стороны, – закричала миссис Меркадо. – Это же логично! Зачем… – Она остановилась и произнесла гораздо медленнее: – Все иное невозможно.
– Вы без сомнения, правы, мадам, – с поклоном сказал Пуаро. – Я просто объясняю вам, каким образом следует подходить к вопросу. Сначала я убеждаю себя в том, что все здесь невиновны. Затем я отыскиваю убийцу где-нибудь в другом месте.
– А не потребуется ли для этого довольно много дней? – учтиво спросил отец Лавиньи.
– Черепаха, mon père[18], перегоняет зайца.
Отец Лавиньи пожал плечами.
– Мы в ваших руках, – покорно произнес он. – Убедите себя в нашей невиновности в этом сумасшедшем деле по возможности скорее.
– Так скоро, как только возможно. Моей обязанностью было прояснить ваше положение, чтобы вы не возмущались дерзостью любого вопроса, который мне, может быть, придется вам задать. Возможно, mon père, церковь подаст пример?
– Пожалуйста, задавайте какие вам угодно вопросы, – серьезно сказал отец Лавиньи.
– Это ваш первый сезон здесь?
– Да.
– И когда вы приехали?
– Три недели без дня, то есть 27 февраля.
– Откуда вы?
– Орден «Pères Blancs»[19] из Карфагена.
– Благодарю, mon père. Не были ли вы знакомы с миссис Лейднер до приезда сюда?
– Нет, я никогда не видел леди, пока не познакомился с ней здесь.
– Не скажете ли мне, чем вы занимались в момент трагедии?
– Я работал над таблетками в своей собственной комнате.
Я отметила, что у Пуаро под руками был грубый план здания.
– То есть в комнате, что в юго-западном углу, соответствующей комнате миссис Лейднер с противоположной стороны?
– Да.
– В какое время вы пошли в свою комнату?
– Сразу после ленча. Я бы сказал, приблизительно без двадцати час.
– И вы оставались там до какого времени?
– Почти до трех часов, когда я услышал, как возвратился станционный фургон, и вышел взглянуть.
– В течение этого времени вы покидали комнату?
– Нет, ни разу.
– И не видели и не слышали ничего, что могло бы иметь отношение к трагедии?
– Нет.
– В вашей комнате есть окно во внутренний двор?
– Нет, оба окна выходят наружу.
– Можно было от вас слышать, что происходит во дворе?
– Не очень хорошо. Я слышал, как мистер Эммотт проходил мимо моей комнаты и поднимался на крышу. Он делал это один или два раза.
– Вы не можете вспомнить, в какое время?
– Нет, боюсь, что нет. Я, видите ли, был поглощен работой.
Наступила пауза, потом Пуаро сказал:
– Можете ли вы сказать или предположить что-то, что могло бы внести ясность в это дело? Например, не заметили ли вы чего-нибудь в дни, предшествующие убийству?
Отец Лавиньи выглядел несколько смущенно.
– Это довольно трудный вопрос, месье, – серьезно сказал он. – Раз вы меня спрашиваете, я должен ответить откровенно: по моему мнению, миссис Лейднер, очевидно, опасалась кого-то или чего-то. Она определенно нервничала по поводу незнакомых людей. Я представляю себе, что у нее были основания для того, чтобы нервничать, но я ничего об этом не знаю. Она меня не посвящала.
Пуаро откашлялся и справился в каких-то записях, которые он держал в руке.
– Две ночи назад, как я понял, возникла паника по поводу грабежа!
Отец Лавиньи подтвердил это и пересказал свою историю о том, как заметил свет в комнате древностей, рассказал о последующих безуспешных поисках.
– Вы верите или нет в то, что кто-то посторонний был в помещении в это время?
– Не знаю, что и думать, – откровенно сказал отец Лавиньи. – Ничего не было взято, не тронуто. Это мог быть один из боев по дому.
– Или из участников экспедиции?
– Или участник экспедиции. Но в этом случае не было бы причин человеку не признавать этого факта.
– Но также мог быть и посторонний человек?
– Полагаю, что да.
– Возможно ли, чтобы посторонний мог бы где-то прятаться в течение следующего дня и до середины дня, следующего за ним?
Этот вопрос был задан не только отцу Лавиньи, но и доктору Лейднеру.
Оба они серьезно задумались.
– Я думаю, вряд ли это могло быть возможным, – с некоторой неохотой наконец сказал доктор Лейднер. – Я не вижу, где бы он мог укрыться. А вы, отец Лавиньи?
– Нет, нет, я тоже не вижу.
Оба мужчины, по-видимому, с неохотой отвергали это предположение.
Пуаро повернулся к мисс Джонсон:
– А вы, мадемуазель? Вы не считаете эту гипотезу вероятной?
После минутного раздумья мисс Джонсон покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Не считаю. Где бы он мог спрятаться? Всеми спальнями пользуются, меблированы они скупо. Темная комната, чертежная и лаборатория использовались на следующий день. Нет никаких шкафов и закоулков. Может быть, если слуги были в сговоре…
