Констан Геру - Замок Шамбла
– Ну что? — холодно спросила графиня. — За этим?
– Да, ваше сиятельство, вы угадали, — ответила служанка.
– Кто?
– Крестьянин.
Графиня перевела дух.
– Как его зовут?
– Луи Ашар.
– Я его знаю, он из Шамбла?
– Да, то есть теперь из Лардероля.
– Кто его послал?
– Мэр.
– Берже предан нашей семье. И что же тебе сказал этот крестьянин… насчет того, что произошло в Шамбла?
– Ничего, он хочет говорить только с вами и с госпожой Теодорой.
– Хорошо, накорми его и пусть он подождет, мы сейчас выйдем.
Когда служанка выходила, графиня сказала ей вслед:
– Мари, покажи ему Жака Бессона, больного, в постели… Понимаешь?
– Понимаю, графиня.
Мари пошла на кухню к крестьянину и угостила его завтраком.
– Если вы были слугой в Шамбла, — как бы между прочим сказала она, — вы должны знать Жака Бессона.
– Как не знать! Сколько раз мы вместе с ним осушали бутылочку, да не одну.
– Бедняжка, ему теперь так плохо, — вздохнула Мари Будон.
– Я слышал, что он сильно болел.
– Он все еще в постели, бледный и худой, прямо страшно смотреть. Хотите его повидать?
– Да… если только это не опасно, оспа, сами знаете…
– Опасность миновала, пойдемте!
Луи Ашар встал и пошел за Мари Будон, которая привела его в комнату Жака.
– Вот, Жак, ваш старый друг, — объявила она, чтобы успокоить Жака. — Это Ашар из Лардероля, который пришел навестить вас и поговорить.
– Милости просим, — ответил Жак слабым голосом, слегка дрожавшим от волнения.
– Ну, что вы о нем скажете, — спросила Мари, указывая на Жака, — сильно он изменился?
От усталости, переживаний и бессонной ночи лицо Жака Бессона стало еще бледнее, так что Луи Ашар жалобно вскрикнул:
– Да краше в гроб кладут!
– А его бедные ноги! Если бы вы видели! Просто ужас!
Она бросила на больного многозначительный взгляд, и он прекрасно понял его смысл.
Бессон приподнял одеяло и показал Ашару свои ноги, завернутые в полотно с кровавыми пятнами.
– Ох! Бедный Жак! Как болезнь-то вас отделала! — воскликнул простодушный крестьянин.
– Да уж! Я еще очень слаб, — ответил Жак, — и не мог бы дойти пешком из Пюи в Шамбла. Но что вас так рано привело к госпожам?
– О! Я должен сказать это им самим, но вы скоро это узнаете, и весь Пюи это узнает — дело-то важное и наделает шуму на всю округу.
Жак Бессон и Мари Будон принялись с самым невинным видом расспрашивать Луи Ашара об общих знакомых в Шамбла и в Лардероле, потом заговорили о жатве и аренде Шамбла, договор о которой планировали подписать в тот же день, второго сентября.
– Дамы, должно быть, уже встали, пойдемте, — наконец сказала Мари Будон.
Луи Ашар встал, пожал руку Жаку и последовал за Мари Будон.
Через минуту они вошли в небольшую гостиную, где сидели обе дамы в пеньюарах. По знаку графини Мари Будон вышла.
– Ну, Ашар, — спросила графиня ла Рош-Негли, — что же такое случилось в Шамбла, что господин Марселанж послал вас ко мне в столь раннее время?
Графиня не колеблясь произнесла имя Марселанжа, которое не осмелились упомянуть Жак и Мари Будон.
– Ах! Ваше сиятельство, — ответил крестьянин печальным голосом, — господина Марселанжа в Шамбла уже нет.
– Где же он? — поинтересовалась графиня, спокойный и твердый голос которой нисколько не выдавал ее глубокого волнения.
– Он умер, ваше сиятельство.
Госпожа Марселанж поняла, что должна сыграть подобающую ей роль в этой зловещей комедии. Она пыталась это сделать, но бесполезно — из ее уст не донеслось ни звука. Тогда она поднесла к глазам носовой платок, но они были сухи — ей не удалось выдавить из себя ни одной слезинки.
– Что вы такое говорите, Ашар?! — вскрикнула наконец графиня. — Господин Марселанж умер?!
– Умер, ваше сиятельство.
– Как? Скоропостижно? От чего же он умер?
– От ружейного выстрела, ваше сиятельство.
– Убит! Как же это может быть?!
– Да, ваше сиятельство, убит!
Графиня в эту минуту также хотела казаться взволнованной, поскольку она, как и ее дочь, прекрасно понимала, что об этом ее разговоре с Ашаром тотчас узнают в Шамбла и подробнейшим образом разберут каждое слово и каждую фразу. Однако охватившее ее злорадство помешало ей напустить на себя скорбный вид. Она только и смогла, что покачать головой.
– Несмотря на мои разногласия с господином Марселанжем и на все, в чем я могла бы его упрекнуть, известие о его смерти глубоко меня потрясло.
После некоторого молчания она продолжила:
– Когда же случилось это несчастье?
– Вчера вечером в половине девятого, ваше сиятельство.
– Убийца, без сомнения, арестован?
– К несчастью, нет — ему удалось скрыться.
– Напали ли, по крайней мере, на его след?
– Пока еще нет, ваше сиятельство.
– А подозревают ли кого-нибудь?
– Решительно никого.
– Как?! Неужели вообще никого?
– Ограничиваются туманными намеками.
– Кого же все-таки называют? — настаивала графиня. Сердце ее лихорадочно колотилось.
– Буасоме, Пьера Вильдье.
Ашар вдруг умолк.
– Еще кого? — почти шепотом произнесла графина, наклонившись к крестьянину.
– Жана Мартена, Бессона…
– Кого-кого? — переспросила графиня, внезапно выпрямившись. — Бессона?
Она побледнела, и губы ее судорожно дернулись.
– О нет! — добродушно ответил Ашар. — Не Жака! О нет! Одного из его братьев, Мишеля Бессона, прозванного слепым чистильщиком, который вчера просил милостыню у господина Марселанжа за несколько часов до убийства.
Графиня уже совладала с собой.
– Я и не думала, что могли подозревать Жака, — удивилась она и, поднявшись, продолжала: — Хорошо, Ашар. Скажите господину Берже, что мы полагаемся на его преданность и надеемся, что в этих прискорбных обстоятельствах он станет в Шамбла достойной заменой нам и в наших интересах сделает все, что сочтет нужным.
Луи Ашар поклонился и вернулся на кухню, где посидел несколько минут с Мари Будон, после чего отправился назад в Шамбла. Как только он ушел, Мари Будон побежала в маленькую гостиную, где остались графиня и ее дочь. Она думала, что они захотят поговорить с ней. Теодора лежала в кресле, глядя прямо перед собой отсутствующим и безжизненным взором. Глаза графини, напротив, горели огнем. Она в сильном волнении ходила по комнате, время от времени что-то бормоча, потом вдруг останавливалась, а потом снова начинала мерить комнату торопливыми шагами.
– Ну, что такое случилось? — спросила Мари Будон.
