Джон Карр - Мои покойные жены
– Безусловно, могу! Если от этого зависит ее жизнь. – Мастерс постучал по столу указательным пальцем. – Бьюли – убийца, сэр. Мы предупреждали девушку, что, если он когда-нибудь узнает имя свидетеля, способного отправить его на виселицу, ее жизнь не будет стоить ни гроша. – Он щелкнул пальцами.
– Угу, – согласился Г. М., бросив, однако, на Мастерса странный взгляд.
– Более того, Милдред Лайонс так боялась Бьюли, что у нее случился нервный срыв. Нет, сэр, эта женщина держала рот на замке, или я голландец. Признаю, что одиннадцать лет – долгий срок и что такую историю интересно рассказывать у камина. Но…
Г. М. продолжал так же странно смотреть на Мастерса.
– Я только привел одно возможное объяснение, – проворчал он. – Другое, которое я предпочитаю, состоит в том… – Г. М. посмотрел на Берил. – Что-нибудь не так, девочка моя?
– Конечно нет.
– Вы уверены?
– Это все ядовитая атмосфера. – Берил быстро заморгала и махнула рукой, разгоняя дым. – Вы когда-нибудь бывали в таком спертом воздухе? У меня от него кружится голова. Я не могу дышать.
– Ну, мисс, это легко исправить. – Кашлянув в свою очередь, Мастерс подошел к ближайшему из двух окон. – Но главное то, – продолжал он, взявшись за деревянную раму затемнения и обратившись к Г. М. через плечо, – что вы думаете об этом деле.
– О деле Бьюли в целом?
– Да! Это человек, который убивает женщин и заставляет их тела исчезать, словно в них угодила атомная бомба. Как он это проделывает?
– Буду вам признателен, Мастерс, если вы снова пришлете мне это досье завтра утром. А также любую информацию, которую вы сможете раскопать о раннем периоде жизни нашего друга, прежде чем он стал улыбающимся убийцей. А тем временем, – Г. М. провел рукой по лысине, – я, кажется, могу назвать вам источник всех ваших неприятностей.
– Ну, сэр?
– Вы не знаете, в чем ваша проблема.
– То есть как?
– Вы не знаете, в чем ваша проблема, – повторил Г. М.
– Наша проблема, – отозвался Мастерс, – в том, что произошло с Роджером Бьюли, и как он избавился от четырех тел. Не так ли?
– Не совсем, – сказал Г. М.
Мастерсу наконец удалось отодрать раму затемнения от грязного окна. Поставив ее, он поднял голову и внезапно застыл, уставясь в окно. Прошло пять секунд, прежде чем он заговорил:
– Кто-нибудь, выключите свет.
– А, сынок?
– Выключите свет!
Настойчивость в голосе Мастерса подействовала. Деннис Фостер подбежал к двери и повернул выключатель.
В темноте стало еще труднее дышать. Но при слабом свете за окном можно было разглядеть силуэт старшего инспектора, упиравшегося кулаками в подоконник. Повинуясь импульсу, Деннис и Берил Уэст подбежали к нему.
К Деннису наконец вернулась способность ориентироваться. Фасад паба, очевидно, был обращен к Сент-Мартинс-Лейн, а эта комната находилась на южной стороне. Выходит, они вернулись назад и сейчас смотрели на служебный вход театра «Гранада» по другую сторону мощеного переулка шириной не более пятнадцати футов.
– Видите ее? – спросил Мастерс. – Знаете, кто это?
Лампа над служебным входом осветила облупившуюся зеленую краску на двери, когда та распахнулась и в проеме появилась женщина без шляпы в сером макинтоше, выходящая из театра.
Движения ее казались нервными и возбужденными. Она быстро посмотрела сначала налево, потом направо, словно была не уверена, в какой стороне находится Черинг-Кросс-роуд. Свет падал на ее светло-рыжие волосы. Судя по тому, что удалось разглядеть среди теней, женщину нельзя было назвать хорошенькой, и все же она привлекала к себе внимание. В ее голубых глазах светилось нечто среднее между страхом и триумфом.
– Это Милдред Лайонс, – снова заговорил Мастерс. – Прошу прощения.
Старший инспектор повернулся и побежал к двери. Они услышали, как он шарит в темноте, ища ключ.
Берил нащупала руку Денниса и стиснула ее. Рыжеволосая женщина, быстро обернувшись, закрыла за собой дверь. Сквозь грязное стекло они видели, как она быстро зашагала в направлении Черинг-Кросс-роуд.
У мусорного бака, чья крышка дребезжала, замяукала кошка. Г. М. выругался. Берил прижималась к Деннису, словно в поисках защиты. Обняв девушку за плечи, он почувствовал, как дрожит ее тело.
– Я начала это, – прошептала она. – Это моя вина. Но теперь я боюсь… – Берил повысила голос. – Я боюсь!.. Боюсь!..
Глава 7
Телеграмма гласила:
«ВЕРНУЛАСЬ ИЗ АМЕРИКИ ВЧЕРА ТЧК ПЫТАЛАСЬ ТЕБЕ ДОЗВОНИТЬСЯ НО ТЕБЯ НЕ БЫЛО ТЧК МОЖЕШЬ ПОЕХАТЬ СО МНОЙ В ОЛДБРИДЖ ЗАВТРА В ПЯТНИЦУ ПОЕЗДОМ В ЧАС ДНЯ С ЛИВЕРПУЛЬ-СТРИТ? СЛУЧИЛОСЬ НЕЧТО УЖАСНОЕ ТЧК БЕРИЛ».
Деннис Фостер обнаружил телеграмму в своем почтовом ящике, вернувшись домой вечером в четверг 4 октября.
Прошел почти месяц после того вечера в пабе. Отсутствие новостей, за исключением одного неприятного инцидента, все сильнее беспокоило Денниса. Он пытался справиться с этим, сосредоточившись на работе, которой хватало с избытком. Мистер Макинтош, старший партнер почтенной фирмы, основанной в 1741 году, приближался к преклонному возрасту.
Прочитав телеграмму Берил, Деннис сначала подумал, что не сумеет выполнить просьбу. Пятница обещала быть тяжелым днем. Его голова гудела от количества предстоящей работы. Но искуситель шептал ему, что у него есть два способных ассистента. Если он сможет распределить между ними работу к концу завтрашнего утра, то успеет на поезд в час.
Но хотя Деннис чудом поймал такси, он едва не опоздал на поезд и пробрался через барьер на вокзале Ливерпуль-стрит, прижимая к себе саквояж, когда состав уже тронулся.
Помчавшись по перрону, он увидел Берил, высовывающуюся из окна вагона первого класса и бешено размахивающую руками. Прибавив скорости, Деннис вскочил в вагон, захлопнул за собой дверь и остановился в коридоре, тяжело дыша и глядя на Берил. К его удивлению, вагон был почти пуст.
– Здравствуй, Берил, – переведя дух, заговорил Деннис.
– Привет, дорогой.
– Ты отлично выглядишь. Поездка была приятной?
– Да, спасибо. Я хорошо питалась, но еды было слишком много. И я купила кое-какую одежду.
– Надеюсь, премьера на Бродвее имела успех?
– Боюсь, что нет. Критики разнесли пьесу в пух и прах. Но я это предвидела, да и вообще это не имеет значения.
По правде говоря, Берил выглядела не так уж хорошо. Нарядный зеленый костюм оттенял бледное виноватое лицо. Прядки гладких мягких волос трепетали у щек в такт покачиванию вагона.
– Деннис, – снова заговорила Берил, глядя в окно коридора, – что происходило, пока меня не было?
– Понятия не имею. Я думал, ты знаешь.
– Ты виделся с Брюсом?
