Рекс Стаут - Дверь к смерти
Вулф с трудом принялся пихать ногу в ботинок, наконец запихнул и завязал шнурки. После чего тяжело выпрямился и перевел дух. Затем нагнулся, и все повторилось — теперь уже с другим ботинком. К моменту завершения этой мучительной процедуры тишина в гостиной стала гробовой. Напряжение ощущалось почти физически. Хозяин дома решил разрядить его.
— Уже почти утро, — прохрипел он. — Мы ложимся спать. События здесь становятся нелепым фарсом.
Вулф все еще тяжело дышал после нелегких для него физических упражнений.
— Это был фарс с самого начала, — неожиданно согласился он, оглядев всех. — Но не я превратил это в фарс, а вы. Моя позиция ясна, логична и неуязвима. Обстоятельства смерти мисс Лауэр с использованием морфия миссис Имбри, знание о предстоящей фумигации и многое другое неоспоримо свидетельствуют, что ее убил обитатель этого дома. Имея все основания считать, что это дело рук отнюдь не мистера Красицкого, невольно приходишь к мысли, что убийца среди вас. С этого мы начали, к этому пришли. Я силой проник сюда, чтобы найти убийцу, и не уйду, пока не добьюсь своего. Вы можете меня выгнать, но с последствиями, о которых вы предупреждены. Я сейчас ваш опасный и неумолимый враг. Я говорил со всеми, а теперь хочу говорить с каждым в отдельности, начав с миссис Питкерн. Скоро утро, мадам, может, вы хотите немного вздремнуть?
На губах миссис Питкерн блуждала тень улыбки.
— Я боюсь, — сказала она твердым и звучным голосом. — Я боюсь, что совершила ошибку, предложив вам деньги для защиты нас от огласки. Вероятно, это произвело на вас плохое впечатление. Если вы неправильно истолковали… О боже, кто это?
Это был Сол Пензер. Он возник, как тень, из-за портьер, в которых она сама прежде пряталась и подслушивала. Как мы и договаривались, не получив иного сигнала, Сол ровно в три вышел из укрытия.
Почти все обитатели дома Питкернов без труда могли видеть детектива со своих мест. Только Вулфу в его кресле с высокой спинкой пришлось немного наклониться и повернуться. Дональд начал вставать, пришли в движение Питкерн-старший и Имбри.
Я обошел всех, повернулся и скомандовал:
— Спокойно, господа. Он с нами и не кусается.
Не обращая внимания на протестующие возгласы семейства Питкерн, Вулф будничным голосом поинтересовался у Сола, нашел ли тот что-нибудь.
— Да, сэр.
— Полезное?
— Думаю, что да, сэр. — И Сол протянул Вулфу сложенный вчетверо листок бумаги.
Вулф взял и скомандовал мне:
— Арчи, достань пистолет.
Командовал он напрасно, так как пистолет уже был у меня в руке. Ни Вулф, ни тем более я не желали каких-либо инцидентов в гостиной при столь невыдержанной публике. Я ткнул стволом пистолета в плечо Джозефа Питкерна:
— Небольшая формальность, мистер: отойдите назад немного. Благодарю вас.
Все еще протестуя, обитатели дома отступили. Я встал сбоку, удерживая в поле зрения всех сразу. Вулф развернул листок и принялся читать. Сол стоял настороже справа от него, тоже с пистолетом в руке.
Вулф поднял голову и сказал:
— Я должен объяснить, как это случилось. Это мистер Сол Пензер, он работает на меня. Когда вы прошли со мной на кухню, он вышел из оранжереи, поднялся наверх и произвел обыск. Я не был удовлетворен тщательностью обыска, проведенного полицией. — Он помахал в воздухе листком, как флагом. — Это подтверждает мою правоту. Где ты нашел это, Сол?
— Я обнаружил это, — четко произнес Сол, — под матрацем кровати в комнате супругов Имбри.
Вера и Нил зашумели, Нил даже шагнул было вперед, но я остановил его жестом.
— Не горячись, — посоветовал я, — он же не сказал, кто положил это туда. Он лишь сказал, где нашел.
— Что это такое? — поинтересовалась миссис Питкерн не вполне твердым голосом.
— Я прочитаю, — произнес Вулф. — Как видите, это лист бумаги, исписанный чернилами; почерк, судя по всему, женский. Помечено шестым декабря, то есть вчерашним, извините, уже позавчерашним днем. Текст следующий:
«Уважаемый господин Питкерн! Полагаю, мне никогда не придется звать вас Джо, как вы всегда просили. Я излагаю свою просьбу письменно и надеюсь, вы также ответите письмом. Как я уже говорила, ваш подарок мне должен составлять двадцать тысяч долларов. Вы были очень добры ко мне, но я тоже вам ни в чем не отказывала; я уверена, что заслуживаю не меньше. Поскольку я решила уехать и выйти замуж, я не смогу ждать вашего подарка дольше одного-двух дней. Жду вас сегодня вечером в обычное время в своей комнате. Надеюсь, вы согласитесь, что моя просьба очень умеренная».
Вулф оторвался от чтения, минуту помедлил, словно удивляясь, и добавил:
— Подписано: «Дини». Конечно, это требует…
— Я в первый раз это вижу! — крикнула Вера Имбри. — Я никогда…
Договорить ей помешали. Надо было видеть эти лица! Как и следовало ожидать, по стремительности смены настроения Дональд всем дал фору. Его лицо сначала застыло, затем обмякло, челюсть отвалилась, но потом кровь бросилась ему в лицо, и оно стремительно побагровело. Подобной смены выражений я не видел ни у одного артиста на сцене, ни за все время своей нескучной сыскной практики. Смотреть же на Веру Имбри просто не было возможности — так ее было жалко.
Справившись с собой, Дональд стремительно перехватил инициативу у Вулфа.
— Так вот почему ты не разрешил мне жениться на ней! — крикнул он и бросился на своего отца.
Мой пистолет в данном случае был бесполезен, а женщины беспомощны. Нилу Имбри следовало бы оказаться проворнее и решительнее, чтобы остановить этот ураган.
Дональд свалил отца на колени, не столько кулаками, сколько собственным весом, и начал неистово молотить.
— Ты не считал меня мужчиной, но я жил с ней! Я любил ее! Первый раз в жизни — любил! Ты запретил мне потому, что она решила уехать! Теперь я все понял! Боже правый, раз я смог убить ее, то смогу прикончить и тебя! Смогу, смогу!
Было похоже, что он всерьез принялся выполнять свое обещание. Я обхватил его сзади, мне на выручку подоспел Сол.
— О, сын мой! — простонала миссис Питкерн.
Вулф взглянул на нее и пробурчал:
— У мистера Красицкого тоже есть мать, мадам.
Тут я без комментариев снимаю перед ним шляпу.
ГЛАВА 10
Через день, около шести вечера, я сидел за своим столом и подчищал изрядно запущенную бумажную работу. Ровно в шесть раздался легкий шум лифта, опускающего Вулфа из оранжереи в контору. Он вошел, удобно расположился в кресле, позвонил, чтобы принесли пива, откинулся на спинку и с удовлетворением вздохнул.
— Как справляется Энди? — из вежливости поинтересовался я.
