Рекс Стаут - Золотые пауки (сборник)
– Вы хотите отправиться сейчас же?
– Конечно.
Она покачала головой:
– Не могу. Я должна… Нет, не могу.
Она вновь овладела собой, от приступа истерики не осталось и следа.
– Вы спрашиваете, хочу ли я помочь. В этом нет никаких сомнений, вопрос только в том, как я могу помочь? – Она задумалась, пристально глядя на меня. – Пожалуй, я вам кое-что расскажу.
– Буду вам признателен.
– Я уже говорила, что два сотрудника полиции ушли отсюда меньше часа назад.
– Да.
– Так вот, пока они находились здесь, незадолго до их ухода, одному из них кто-то позвонил, и после разговора он сказал, что Ниро Вульф, возможно, через своего помощника Арчи Гудвина сделает попытку связаться со мной. В этом случае меня попросили сообщить полиции все, что будет говорить Вульф.
– Очень интересно. И вы дали согласие?
– Нет. Я не желаю связывать себя никакими обязательствами.
Она поднялась, подошла к столу, достала из ящика пачку сигарет, закурила и сделала подряд две глубокие затяжки, продолжая стоять и глядеть на меня.
– Я рассказала вам об этом из чисто эгоистических соображений. Мне думается, что мистер Вульф умнее любого полицейского. Как бы то ни было, миссис Фромм отправилась к нему и дала ему этот чек, но я не знаю за что. Так как я была ее секретарем, то, естественно, имею к этому отношение. Я никуда не могу деться от этого, но не хочу предпринимать ничего такого, что еще больше вовлекло бы меня в это дело, а так, несомненно, и случится, если я поеду к мистеру Ниро Вульфу. Если я не сообщу полиции, о чем он будет говорить со мной, они от меня не отстанут, а если сообщу? Ведь миссис Фромм, возможно, беседовала с ним конфиденциально и не хотела бы, чтобы о ее разговоре с мистером Вульфом стало известно полиции.
Она сделала еще одну затяжку, подошла к столу, погасила сигарету в пепельнице и вернулась.
– Я вам все рассказала. Я простая провинциальная девушка из Небраски. Десять лет в Нью-Йорке – вполне достаточно, чтобы научиться не попадать под автомобили. Да, я оказалась замешанной в это путаное дело, но я не хочу говорить или делать что-нибудь такое, что еще больше ухудшит мое положение. Я должна искать себе работу. Я ничем не обязана миссис Фромм. Я служила у нее, и она платила мне жалованье, да и не такое уж большое.
Мое лицо, если только оно меня слушалось, выражало сочувствие и понимание. Крахмальный воротничок резал шею.
– Я не буду с вами спорить, мисс Эстей, – заверил я. – Я тоже прожил в Нью-Йорке десять лет. Вы говорите, что в полиции вас просили сообщить о том, что скажет Ниро Вульф. Ну а как насчет Арчи Гудвина? Просили они вас пересказать им, что буду говорить я?
– Пожалуй, нет.
– Вот и хорошо. Тогда мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, если только вы сядете.
– Я сидела и отвечала на вопросы целый день.
– Ну ладно. Например, такой вопрос – где вы были вчера вечером, от десяти до двух часов ночи?
Она воззрилась на меня:
– Это вы всерьез спрашиваете?
– Нет, просто привожу пример тех вопросов, которые задавали вам в течение сегодняшнего дня.
– Ладно, вот вам пример ответов, которые я давала. Вчера, между пятью и шестью часами, миссис Фромм продиктовала мне с полдюжины писем. Вскоре после шести она ушла переодеться к ужину, а я по ее поручению сделала несколько телефонных звонков. В восьмом часу, после того как она уехала, я поужинала в одиночестве, затем перепечатала письма, которые она продиктовала, и пошла опустить их в почтовый ящик на углу. Это было около десяти часов вечера. Я сразу же вернулась, сказала Пекему, дворецкому, что устала, отправилась в свою комнату, включила радио (передавали какую-то музыку) и легла в постель.
– Отлично. Значит, вы живете здесь?
– Да.
– Другой пример. Где вы были во вторник от шести до семи вечера?
Она села и, наклонив голову набок, посмотрела на меня.
– Вы правы. Они спрашивали и об этом. Зачем?
Я пожал плечами:
– Просто я показываю вам, что знаю, какие вопросы может задавать полиция.
– Но все-таки, при чем тут вечер вторника?
– Сперва скажите, как вы ответили на этот вопрос.
– Я сначала не могла на него ответить, а потом вспомнила. В этот день миссис Фромм отправилась на собрание в АСПОПЕЛ. Она разрешила мне взять ее машину, и я весь вечер гоняла по городу в поисках двух парней, которым АСПОПЕЛ собиралась оказать помощь. Мне так и не удалось их разыскать, и около полуночи я вернулась домой. Мне трудно дать отчет о каждой минуте того вечера, и я даже не пыталась все вспомнить. Почему я должна об этом думать? Но что все-таки случилось во вторник между шестью и семью часами?
Я посмотрел на нее:
– Давайте договоримся так: вы скажете мне, где была миссис Фромм вчера между тремя пятнадцатью и пятью часами, какие письма она продиктовала от пяти до шести и кому звонила по телефону, а я тогда расскажу вам, что случилось во вторник.
– Опять пример вопросов, которые задавала полиция?
– Естественно. Но эти вопросы меня больше интересуют.
– Миссис Фромм никому не звонила. Она дала мне список и просила обзвонить всех, кто там был – их было двадцать три человека, – и распространить среди них билеты на театральное представление в пользу Майлстоунской школы. Этот список есть в полиции. Письма она продиктовала самые обычные, деловые. Мистер Горан и мистер Каффнер посоветовали мне снять с них копии для полиции, так я и сделала. Если вы хотите, чтобы я попробовала их вспомнить, то мне кажется…
– Оставим это. Что делала миссис Фромм после того, как ушла из АСПОПЕЛ, и до того, как вернулась домой?
– Я знаю только, что она была в магазине на Мэдисон-авеню и купила несколько пар перчаток, – она их мне показала. И что она звонила в контору Пола Каффнера. Что она делала еще, я не знаю. Так что же произошло во вторник?
– На углу Девятой авеню и Тридцать пятой улицы остановилась на красный свет машина, и женщина, сидевшая за рулем, попросила мальчика позвать полицейского.
Она нахмурилась:
– Ну и что?
– Я вам все рассказал.
– Но при чем тут это?
Я покачал головой:
– Этого не было в условиях нашего договора. Я обещал вам рассказать, что случилось во вторник, и только. Это очень запутанное дело, мисс Эстей. Если хотите, можете сообщить полиции, что рассказал вам Арчи Гудвин. Им не понравится, что я рассказываю подозреваемым о том, как…
– Но я не подозреваемая!
– Простите. Я подумал, что вы подозреваемая. Во всяком случае, я…
– Но почему я должна находиться под подозрением?
– Если нет других причин, то хотя бы потому, что вы были близки к миссис Фромм и знаете, где она была вчера вечером и где она могла оставить свою машину. Возможно, что мистер Вульф посмотрит на это иначе. Если вы измените ваше намерение и приедете повидать его сегодня после ужина или завтра утром – скажем, в одиннадцать часов, когда он будет свободен, – то он, если будет в настроении, выложит вам все. Он гений, поэтому никогда нельзя предсказать, что он сделает. Если вы…
