Агата Кристи - Безмолвный свидетель
— Разве нельзя оставить в покое слуг?
— Они получили наследство, мой дорог эй, а, кроме того, могли быть и другие причины. Итак, последовательность событий: падение с лестницы, письмо ко мне, визит юриста, новое завещание. Есть сомнение: написав мне письмо, мисс колебалась, отослать ли? Или она была уверена, что отослала, на самом деле забыв сделать это?
— Теперь трудно что-либо утверждать, мажет быть, она удивлялась, не получив ответа, — сказал я.
— Утверждать можно одно — падение было спровоцировано.
— Кто же может возражать, если сам Эркюль Пуаро говорит так!
— Вовсе нет. Есть доказательства: гвоздь, письмо, собака ночью на улице, слова самой хозяйки в бреду о мяче Боба. Кто же способствовал смерти мисс Арунделл? Напрашивается вывод: мисс Лоусон, конечно.
— Жестокая компаньонка! А с другой стороны, кое-кто еще мог рассчитывать обогатиться после смерти старушки.
— Совершенно точно, Гастингс, вот почему многие под подозрением. Есть также один будто бы незначительный фактик: мисс Лоусон употребила все усилия, чтобы ее хозяйка не узнала об отсутствии пса Боба в доме целую ночь. Хотя здесь, возможно, просто забота о старой леди, трудно сказать. Со слов сестер Трипп известно, что Минни — преданное, честное существо, с прекрасным характером. А мисс Пибоди сообщила, что она доверчивая, глупая, не имеющая ни ума, ни воли для совершения чего-либо криминального. Доктор Грейнджер уверен, что это бедная, напуганная, забитая женщина. По мнению служанки Элен, компаньонку презирала даже собака!
Каждый, как вы видите, воспринимал эту женщину по-своему. То же самое можно сказать и о других домочадцах, кроме Чарльза Арунделла: никто не указывал на высокие моральные качества этого человека. Но все-таки люди и о нем не одинакового мнения. Мисс Трипп даже намекнула, что за молодым человеком уже водились преступные делишки. Все это настораживает.
— А что же дальше?
— Теперь дело за нами, мой друг…
Тереза Арунделл
На следующий день, уже в Лондону, мы отправились по адресу, данному нам доктором Дональдсоном. Я посоветовал Пуаро посетить сначала юриста мистера Пурвиса, но мой друг был против.
— Нет, дорогой, как объяснить причину нашего любопытства?
— Обычно, Пуаро, такие трюки вам легко удавались. Небольшая ложь…
— О, дружище, «небольшая ложь», как вы изволили выразиться, здесь не подойдет. Он все же юрист.
Мы вошли в квартиру Терезы Арунделл. Она находилась в квартале Челси, окнами на реку, меблирована была скупо, но дорого и современно. Обитая кожей мебель и ковры с орнаментом правильной геометрической формы.
Пришлось подождать несколько минут, прежде чем в комнату вошла девица и вопросительно уставилась на нас. На вид Терезе было около тридцати лет. Высокая, стройная, она напоминала произведение искусства, выполненное художником-графиком. Волосы агатово-черные, лицо с сильным гримом, мертвенно-белое, брови причудливо изогнуты. Выражение лица — устало-равнодушное.
С усмешкой она смотрела то на меня, то на Пуаро, который, по-видимому, послал ей свою визитную карточку. Ее она теперь и вертела в пальцах.
— Как я догадываюсь, Пуаро — это вы?
Мой друг поклонился самым учтивым образом:
— Мадемуазель, разрешите занять несколько минут драгоценнейшего вашего времени?
Подделываясь под Пуаро, Тереза ответила:
— Ради бога, мистер, прошу, садитесь, пожалуйста.
— Вы, возможно, слышали раньше обо мне, мадемуазель?
Девушка кивнула:
— Дружочек из Скотланд-Ярда, не так ли? Добавить к этому нечего.
— Интересуюсь проблемами, связанными с преступлением, мадемуазель.
— Как это ужасно звучит, — произнесла Тереза скучающе. — А я вчера, подумать только, потеряла документы.
— Я пришел по делу, взволновавшему меня, так как вчера получил письмо от вашей тетушки.
Глаза Терезы оживились, она закурила.
— От моей тети, мистер Пуаро?
— Да-да, мадемуазель…
— Но ни одной моей тетушки уже нет в живых, последняя умерла два месяца назад.
— Это мисс Эмили Арунделл?
— Она самая, но вы же не могли получить письмо от покойницы, мистер Пуаро?
— Иногда и такое случается, мадемуазель.
— Какая жуть! — в ее голосе слышалась настороженность.
— И что же она написала?
— Вот об этом трудно рассказать, имеется в виду нечто деликатное.
Минуту или две длилось молчание, Тереза курила, а потом сказала:
— Все это очень интересно, конечно, но при чем тут я?
— Надеюсь, мадемуазель, что вы ответите на несколько вопросов. Я надеюсь на вашу помощь…
— Вопросов? О чем?
— Мне нужен адрес вашего брата.
Глаза девицы сузились, она еще больше насторожилась:
— Боюсь, не удастся. Мы мало общаемся, к тому же братец, кажется, уехал из Англии… И это все, что вы хотели узнать?
— О, есть и другие вопросы. Вы удовлетворены тем, как тетя распорядилась наследством? И еще: сколько времени вы помолвлены с Дональдсоном?
— Вы все свалили в кучу, не так ли? И, по-моему, лезете не в свое дело, мистер…
Пуаро помолчал, потом без тени разочарования поднялся, пожелав хозяйке всего доброго.
Мы были уже у двери, когда Тереза заговорила. Это было похоже на удар хлыста.
— Вернитесь! — выкрикнула она.
Пуаро, не торопясь, подчинился, сел на прежнее место и посмотрел вопрошающе.
— Давайте перестанем валять дурака. Возможно, мистер Пуаро, вы будете полезны мне.
— К вашим услугам, мадемуазель.
Сделав две затяжки, девица заговорила спокойнее:
— Скажите: как изменить завещание?
— Это дело юриста.
— Да к тому, же настоящего специалиста в своем деле, а те, которые мне известны, говорят, что всякая попытка оспаривать завещание бесполезна: здесь на страже закон.
— А вы не верите им?
— Полагаю, что всегда есть обходные пути, если вы неразборчивы в средствах и готовы платить. Я бы заплатила.
— Итак, по-вашему, я неразборчив, если заплатят?
— Жизнь подтверждает, что большинство людей таковы! Не вижу, почему бы вам стать исключением.
— Положим, так, но что я смогу сделать?
— Это ваше дело. Украдите завещание! Подмените липовым!.. Можете похитить мисс Лоусон. Можете распустить слух, что она запугала тетю Эмили и добилась своего. Составьте новое завещание, будто бы сделанное старушкой на смертном одре. Мало ли вариантов!
— От вашего богатого воображения, мадемуазель, просто захватывает дух.
— Но это несправедливо! — вдруг вырвалось у меня. Тереза рассмеялась:
