Жорж Сименон - Мегрэ и бродяга
— Не понимаю.
Мегрэ как завороженный смотрел на шарик.
— Представь себе жену и ревнивого мужа. Они поссорились… Мужчина упрекает женщину, а та держится вызывающе… — Случается… — Предположим, у него в руке нож и он ей говорит:
«Берегись, в следующий раз я убью тебя!»
— И так может быть…
— Предположим теперь, что женщина бросает ему в лицо: «Ты не посмеешь, ты на это не способен!»
— Теперь я поняла…
— Прекрасно. Так вот, во многих житейских драмах случается именно так. Вот ты сейчас рассказывала о Лемке. Он разбогател двояким путем: во-первых, давал деньги в рост, доводя клиентов до отчаяния, а во-вторых, торговал с немцами. Разве ты удивилась бы, узнав, что его убили?
— Но ведь доктор…
— …Как будто никому не причинил вреда. Он жил под мостами, пил прямо из бутылки красное вино и расхаживал по улице с рекламой на спине.
— Вот видишь!
— И тем не менее кто-то ночью спустился на берег и, воспользовавшись тем, что Тубиб спал, нанес ему удар по голове, который мог стать смертельным, а потом, дотащив тело до Сены, бросил в реку, откуда его чудом выловили речники. Вполне понятно, что этот «кто-то» действовал не без причины… Иначе говоря, сознательно или нет, но Тубиб дал кому-то повод расправиться с ним.
— Он все еще не пришел в себя?
— Пока нет.
— И ты надеешься что-нибудь вытянуть из него, когда он сможет говорить?
Мегрэ пожал плечами и стал молча набивать трубку. Немного позже они потушили свет и снова сели у раскрытого окна. Вечер был тихий и теплый. Разговор как-то не клеился… Когда на следующее утро Мегрэ пришел на службу, стояла такая же ясная и солнечная погода, как накануне. На деревьях зазеленели первые листочки, изящные и нежные.
Едва комиссар сел за письменный стол, как вошел Лапуэнт. Он был в превосходном настроении.
— Тут вас ждут двое молодчиков, шеф.
Он просто сгорал от нетерпения, и вид у него был такой же гордый, что и вчера у госпожи Мегрэ.
— Где они?
— В приемной.
— Кто такие?
— Владелец красной «Пежо-403» с другом, который в понедельник вечером сопровождал его. Впрочем, моя заслуга в этом деле невелика. Как ни странно, но в Париже не так уж много красных «Пежо-403» и лишь на трех из них номерной знак с двумя девятками. Одна из машин уже неделю в ремонте, вторая сейчас вместе с владельцем находится в Канне.
— Ты допросил этих людей?
— Задал им пока лишь пару вопросов. Мне хотелось, чтоб вы сами на них взглянули. Пригласить их к вам?
Лапуэнт вел себя как-то таинственно, словно он готовил Мегрэ сюрприз.
— Ладно.
Мегрэ ждал, сидя за столом, и, будто талисман, держал в кармане разноцветный шарик.
— Мосье Жан Гийо, — объявил инспектор, вводя первого из посетителей.
Это был мужчина лет сорока, среднего роста, довольно изысканно одетый.
— Мосье Ардуэн, чертежник, — снова возвестил Лапуэнт.
Чертежник был высок ростом, худощав и на несколько лет моложе Гийо. Мегрэ сразу же заметил, что он заикается.
— Садитесь, господа. Как мне сообщили, один из вас — владелец красной машины марки «Пежо»? Жан Гийо не без гордости поднял руку.
— Это моя машина, — сказал он. — Я купил ее в начале зимы.
— Где вы живете, мосье Гийо?
— На улице Тюрен, недалеко от бульвара Тампль.
— Ваша профессия?
— Страховой агент.
Ему было явно не по себе. Еще бы! Ведь он оказался в Сыскной полиции и его допрашивает не кто иной, как сам комиссар. Но тем не менее он не казался испуганным и даже с любопытством оглядывал все вокруг, чтобы потом подробно рассказать о происшедшем приятелям.
— А вы, мосье Ардуэн?
— Я-я… жи-живу в-в т-том же доме.
— Этажом выше, — помог ему Гийо.
— Вы женаты?
— Хо-хо-холост.
— А я женат, у меня двое детей, мальчик и девочка, — не дожидаясь очереди, добавил Гийо.
Лапуэнт стоял у двери и загадочно улыбался. Казалось, эти двое — сидя на стульях, каждый со шляпой на коленях — исполняют какой-то странный дуэт.
— Вы друзья?
Они ответили одновременно, насколько это позволяло заикание Ардуэна.
— Близкие друзья… — Вы знали некоего Франсуа Келлера? Они удивленно переглянулись, словно услышали это имя впервые. Потом чертежник спросил:
— К-к-кто это?
— Он долгое время был врачом в Мюлузе.
— Да я сроду там не бывал! — воскликнул Гийо. — А он утверждает, будто со мной знаком?
— Что вы делали в понедельник вечером?
— Как я уже говорил вашему инспектору, я не знал, что это запрещено.
— Расскажите подробно, что вы делали в понедельник.
— Около восьми вечера, когда я возвратился домой после объезда клиентов — мой участок в западном предместье Парижа, — жена отозвала меня в уголок, чтоб не слышали дети, и сообщила, что Нестор… — Кто такой Нестор?
— Наша собака, огромный датский дог. Ему как раз исполнилось двенадцать лет. Он очень любил детей, ведь они, можно сказать, родились на его глазах. Когда дети были маленькими, Нестор ложился у их кроваток и даже меня едва подпускал к ним.
— Итак, ваша жена сообщила вам… Господин Гийо невозмутимо продолжал:
— Не знаю, держали ли вы когда-нибудь догов, но обычно они почему-то живут меньше, чем собаки других, пород. В последнее время стали поговаривать, будто доги подвержены всем человеческим болезням. Несколько недель назад Нестора разбил паралич, и я предложил отвезти его к ветеринару и усыпить, но жена не захотела. Когда я в понедельник возвратился домой, то мне сказали, что у собаки началась агония, и, чтобы дети не видели этой тяжкой картины, жена побежала за нашим другом Ардуэном, и он помог перенести Нестора к себе… Мегрэ посмотрел на Лапуэнта, тот подмигнул ему.
— Я сейчас же поднялся к Ардуэну, чтобы толком разузнать, что с собакой, — продолжал господин Гийо. — Бедняжка Нестор был безнадежен. Я позвонил нашему ветеринару. Мне ответили, что он в театре и вернется не раньше полуночи. Мы провели более двух часов возле околевающей собаки. Я сел на пол и положил ее голову к себе на колени.
Слушая рассказ господина Гийо, Ардуэн то и дело кивал головой, а потом даже попытался вставить слово:
— Он… он… — Нестор испустил дух в половине одиннадцатого, — прервал его страховой агент. — Я зашел домой предупредить жену. Пока она ходила в последний раз взглянуть на Нестора, я оставался в квартире вместе со спящими детьми. Помню, я что-то наспех съел, так как в тот день не успел пообедать. Признаюсь, чтоб немного приободриться, я выпил две рюмки коньяку, а когда жена вернулась, отнес бутылку к Ардуэну — он был взволнован не меньше моего.
В общем, маленькая драма переплелась с большой.
— Вот тогда-то мы и задумались, как быть с трупом собаки. Я где-то слышал, что существует специальное кладбище для собак, но место там, наверно, стоит дорого, и, кроме того, я не мог потратить на эту церемонию целый рабочий день. Жена тоже была занята.
