Уильям Коллинз - Без права на наследство
– Позволь и мне кое-что сказать, – прервала ее Магдален. – Я хочу знать содержание письма. Что оно означало для других и для меня?
– Дорогая моя Магдален, ты так странно смотришь и говоришь сейчас! Если сказать кратко, этот клочок бумаги обеспечивал тебе целое состояние. По крайней мере, он дает основания требовать этого. Адвокат говорит, что это письмо можно оспорить, однако у Джорджа нет подобных намерений. Приписка адмирала Бертрама придает письму дополнительную юридическую силу, а также возлагает моральные обязательства на его поверенных. Я не сильна в юридической терминологии, поэтому объясню все по-своему. Ситуация довольно простая. Все деньги мистера Ноэля Ванстоуна возвращаются в нейтральное владение, его завещание относительно них теряет силу, так как поставленное им условие наследования не было выполнено. Если бы сестра Джорджа, миссис Еёрдлстоун, была жива или если бы Джордж женился раньше, деньги получил бы один из них. А так половину состояния положено по закону разделить между ближайшими кровными родственниками мистера Ноэля Ванстоуна, то есть Джорджем и его другой сестрой – она тяжело больна и не нуждается в средствах, так что выразила желание отказаться от своей доли в пользу брата. Поэтому Джордж получает половину наследства. Что касается второй половины, она твоя. Так странно, Магдален! Два года назад мы внезапно оказались сиротами, лишенными имени и средств к существованию, а теперь мы получаем наследство нашего отца в равных частях, как он и хотел!
– Но помилуй, Нора, эти части пришли к нам совершенно разными путями.
– Разве? Я получаю свою через мужа. А ты… – она смущенно замолчала и слегка покраснела. – Прости, дорогая! Я не должна расстраивать тебя напоминанием о болезненном прошлом!
– Нет, что ты! Ты только укрепляешь меня, – заверила ее Магдален. – Смотри!
Она встала с дивана и прошла к открытому окну. И, прежде чем Нора успела даже встать, разорвала письмо Ноэля Ванстоуна в клочки и выбросила их на улицу.
Потом Магдален преспокойно вернулась к дивану и прилегла с видом полнейшего удовлетворения и облегчения.
– Я ничем теперь не обязана своей прошлой жизни. Я порвала с ней, как разорвала сейчас это злосчастное письмо. Все прежние страсти и надежды забыты и отброшены навсегда!
– Магдален, мой муж никогда бы не позволил тебе… я тебе не позволю…
– Тише, тише. То, что твой муж сочтет правильным, и мы с тобой признаем. От тебя я приму то, что ты сочтешь справедливым. Но я не хочу больше строить планы и пытаться переменить судьбу. И так мне гораздо лучше, поверь, дорогая моя!
И с этими словами Магдален покончила с прежней гордыней и прежними страстями. Она вступала в новую, благородную и достойную жизнь!
* * *Минул месяц. Осеннее солнце проникало даже в самые узкие и сумрачные улочки Лондона, где-то неподалеку часы пробили два, когда Магдален вновь переступила порог своего прежнего жилища в Домах Аарона.
– Он ждет меня? – спросила она у хозяйки дома, с трудом сдерживая волнение.
Он ждал в гостиной второго этажа. Когда Магдален постучала, он пригласил ее войти – интонация была нейтральной и сдержанной, он подумал, что это кто-то из прислуги. Увидев ее, капитан вскочил.
Единственным следом болезни, оставшимся во внешности Магдален, была особенная хрупкость, придававшая ее вернувшейся красоте утонченность. Простое муслиновое платье дополняла соломенная шляпка с белой лентой. Несмотря на безыскусность наряда, Магдален выглядела теперь еще прелестнее, чем при первой случайной встрече с капитаном в Олдборо.
Капитан показался ей усталым и встревоженным. После обмена приветствиями и общими вежливыми фразами она поинтересовалась, оставался ли он все время в Лондоне или успел посетить близких в Саффолке. Оказалось, что он не покидал столицу. Но капитан не сказал, что не решился уехать в дом сестры, поскольку это означало расставание с тем местом, что хранило память о Магдален. Бедный дом в Лондоне был для него богат трогательными воспоминаниями.
– Скажите, вы так же рады видеть меня, как рада я нашей встрече? – спросила Магдален, пристально глядя в лицо капитана.
– Возможно, даже больше, чем вы, – улыбнулся он.
Магдален сняла шляпку и села в кресло, столь знакомое ей по прежним дням.
– Признаюсь, улица довольно уродлива, и тут явно тесновато, однако я чувствую себя, словно вернулась домой. Теперь, когда я сижу на привычном месте, расскажите о себе. Я хочу знать, что вы делали все это время, о чем думали, – усилием воли она удержалась от длинной череды вопросов – за прошедшее время она научилась не обрушиваться на собеседника со всей энергией молодости, провоцируя оторопь и желание отстраниться, а то и завершить разговор.
– Вы получили мои письма? – она впервые за время разговора отвела глаза.
– Да, и несколько раз перечитывал их.
Сердце Магдален отчаянно колотилось в груди, горло сжималось. Вся история ее жизни, начиная с катастрофы в имении Ком-Рейвен и вплоть до находки Норой тайного письма-приложения, была теперь известна капитану Кёрку. Она ничего не скрыла и не жалела об этом. После долгих приключений, интриг и секретных планов она хотела лишь искренности и простоты отношений. Страх потери был ужасен, но она не хотела больше строить жизнь на обмане. Теперь она ждала, мучительно ждала реакции капитана.
– Позвольте поговорить с вами об этих письмах, – мягко начал он.
Но Магдален внезапно остановила его:
– Может быть, вернемся к этому чуть позже?
Если бы она осмелилась теперь взглянуть на капитана, она могла бы прочитать его лицо, как открытую книгу. Он с нежностью и участием смотрел на нее, не оставляя сомнений в том, как он к ней относится. Однако на этот раз Магдален не хватало отваги. Она поспешно встала, прошла к окну и встала там, через некоторое время развернулась к столу, за которым работал капитан перед ее приходом.
– Вы писали кому-то, когда я пришла? – она решила переменить тему.
– Я только обдумывал будущее письмо, – ответил он.
– Простите, что я прервала вас. Наверное, я не должна расспрашивать об этом.
– Здесь нет никаких тайн, – он заколебался.
– Это связано с вашим кораблем? – она решила помочь ему.
Он не знал, что за время разлуки она много думала о деле, которое, как он считал, ему удалось неплохо скрыть от нее. Он и не подозревал, что она даже ревновала его к кораблю.
– Вам пора возвращаться на борт? – спросила она, на этот раз не сдержав волнения. – Вам нужно дать ответ судовладельцам в ближайшее время?
– В ближайшее время, – отозвался он, словно эхо.
– Если бы я не пришла, вы бы сказали им «да»?
