Жорж Сименон - Отпуск Мегрэ
Потом подумал, что доктор Беллами после его ухода, наверное, поспешно поднялся по широкой лестнице к своей матери или жене. Кого же из них он начал расспрашивать о посещении девицы?
Мегрэ шел машинально, как делал это каждый день, пока не добрел до комиссариата полиции. Неподалеку находился железнодорожный вокзал. Должно быть, пришел поезд, ибо туда спешили люди с чемоданами в руках.
Взгляд его задержался на некоей паре, идущей с вокзала, или скорее на женщине, очень похожей на ту, что он видел на портретах в кабинете доктора Беллами.
Женщина была уже не молода, наверное лет пятидесяти, но волосы ее выглядели легкими и воздушными, а глаза казались фиолетовыми. Несколько погрузневшая фигура, но удивительная легкость при ходьбе.
Носила она белый костюм и такую же белую шляпку, которые несколько чужеродно выглядели в не слишком элегантно одетой толпе прохожих на улице. Ее сопровождала волна аромата тонких духов.
Шагала она быстро, а рядом шел мужчина лет на пятнадцать старшее ее, который явно чувствовал себя неуютно.
В руке женщина держала шикарный маленький чемоданчик из крокодиловой кожи, а мужчина нес два чемодана побольше.
Было нетрудно догадаться, что это мадам Годро, мать Одетты и Лили.
Должно быть, ей в Париж послали телеграмму, и она поспешила приехать на похороны.
Мегрэ проводил парочку взглядом. Поблизости находились несколько отелей, но они не стали заходить ни в один из них. Может быть, собирались позвонить в ту самую дверь, из которой недавно вышел комиссар?
Мегрэ зашел в комиссариат и медленно поднялся по пыльной лестнице. Хотя он побывал здесь всего один раз, чувствовал себя как дома. Не постучавшись, он толкнул дверь в кабинет, который был почти пуст, как и накануне. Было начало седьмого. Комиссар Мансюи подписывал какие-то бумаги.
– Приехала мадам Годро, – объявил Мегрэ, усаживаясь на край стола.
– На похороны, наверное. А откуда вы это знаете, комиссар?
– Только что видел ее идущей с вокзала.
– Вы с ней знакомы?
– Достаточно увидеть портрет старшей дочери, чтобы узнать мамашу.
– Я с ней никогда не встречался. Говорят, что она до сих пор сохранила красоту.
– В значительной степени, и прекрасно об этом знает.
Мансюи поставил еще несколько подписей в документах.
– Неплохо провели время?
– Доктор Беллами был многословен и пригласил меня к себе домой. Скажите, вы, случайно, не знаете девочку-подростка лет четырнадцати-пятнадцати, длинную и тощую, одетую в розовое ситцевое платьице и черные шерстяные чулки. Волосы соломенные, чуть с рыжинкой.
Комиссар удивленно воззрился на него:
– И это все, что вам о ней известно?
– Еще она носит сумочку, вышитую разноцветным бисером.
– А вы не знаете, где она живет?
– Нет.
– Имя ее тоже вам неизвестно?
– Не знаю ни имени, ни фамилии.
– А где она работает?
– Я даже не уверен, работает ли она.
– Видите ли, в Сабль проживает тысяч двадцать народу, и таких девиц, как вы описали, полно на каждой улице.
– Тем не менее я хотел бы отыскать именно эту.
– В каком хотя бы квартале вы ее встретили?
– В доме у доктора Беллами.
– И вы его не спросили?.. Ах, извините! Я понял.
Это, конечно, только признаки…
Мегрэ, улыбнувшись, стал набивать табаком трубку.
– Послушайте, комиссар, мне кажется, что я вам надоедаю. Я здесь в отпуске, это факт. И все происходящее в Сабль, в общем-то, меня не касается. Однако я много бы дал, чтобы отыскать эту девчонку…
– Я могу попытаться.
– Не знаю, вернется ли она в дом доктора. По правде сказать, я в этом сомневаюсь, но, кто знает, может быть, она станет бродить где-то поблизости. К тому же вполне возможно, что она завтра придет на погребение.
Скажите на всякий случай пару слов своим людям…
Мансюи забеспокоился:
– Вы все же подозреваете, что он убил свояченицу?
Врач, производивший вскрытие, мне только что звонил…
– Догадываюсь, что результаты оказались отрицательными?
– Совершенно верно. Как вы об этом догадались?
Удар головой о дорожное покрытие. Тело перевернулось несколько раз. Все повреждения совпадают с разрывами одежды и пятнами крови. Конечно, ее могли толкнуть, но нет ни следов удара, ни признаков того, что она могла защищаться.
– Ее и не толкали.
– Вы верите в несчастный случай?
– Не знаю.
– Но вы сказали, что ее не толкали…
– Я ничего не знаю, – нахмурившись проговорил Мегрэ. – На самом деле я знаю не больше, чем вы.
Может быть, даже меньше, поскольку совсем не знаю городка. Но нужно, чтобы я нашел эту девчонку. И еще мне хотелось поговорить наедине с сестрой Мари-Анжеликой, что, кажется, еще труднее. Вам уже приходилось приглашать кого-нибудь из этих сестер в свой кабинет?
– Нет, – ошеломленно отозвался комиссар.
– Мне вот тоже. Остается надеяться, что она мне напишет еще раз.
Говорил он это как бы для себя, поскольку не потрудился ввести Мансюи в курс дела.
– Может, пойдем выпьем по стаканчику вина? Кстати, ваш вчерашний Полит сознался?
– Нет, никак не сознается. Он вообще еще ни разу в жизни не признавал себя виновным. Мы его второй раз хватаем за руку, он тем не менее упрямо все отрицает.
Расположились они в небольшом кафе, каких поблизости было несколько. Мегрэ продолжал время от времени поглядывать вокруг в надежде увидеть девчонку.
– Видите ли, Мансюи, есть что-то такое, чего мы не знаем. Как-то все не лепится. Вот потому у меня создается впечатление, что, если мы найдем девчонку…
На этот раз вместо белого вина Мегрэ выпил аперитив. Потом, поскольку Мансюи настоял, они снова выпили. И это все добавилось к тем спиртным напиткам, которые он принял раньше. Вокруг них плавал табачный дым, а запах спиртного стал таким плотным, что доносился до улицы, чувствовался в нескольких метрах от заведения.
– Послушайте, Мансюи… – Мегрэ тронул коллегу за руку. – Я полагаю, что самое важное найти малышку.
Дело, конечно, не мое, и, может быть, я говорю непрофессионально…
– Если хотите, вернемся в комиссариат, и я дам своим людям указание на вечер.
– А не знаете ли вы, где живет слуга доктора Беллами? Или он ночует в доме хозяина?
Несчастный Мансюи даже представить себе не мог, что комиссар полиции сам может заниматься черновой работой, вести расследование таким образом.
– Я выясню… Меня это как-то раньше не беспокоило…
Мегрэ же опять заговорил, как бы сам с собой:
– Это послужило бы неплохим способом, чтобы узнать… – Потом, прямо обращаясь к Мансюи: – Вернемся в ваш кабинет. Знаете, я просто не могу объяснить. У меня лишь ощущение, что так будет лучше…
