Колин Уотсон - Здесь был Хопджой
Пербрайт поставил свою видавшую виды полицейскую машину в один ряд с полудюжиной роскошных автомобилей, уже находившихся на площадке. На одном из них был номер, сообщенный броклстонским констеблем — очевидно тем самым румяным парнишкой, что с напускным безразличием стоял в глубине площадки.
Мягко толкнув локтем одну из стеклянных плит, Пербрайт пересек четверть акра темно-зеленого ковра и подошел к стойке портье. По ту сторону и чуть ниже этого внушительного барьера сидела девушка и явно вязала под столом. При приближении инспектора она подняла меланхоличное недоверчивое личико.
— Да? — Ее взгляд опять опустился на спицы.
— Я бы хотел поговорить с директором, если он не занят.
— С мистером Барраклоу? — Похоже, девица сочла, что Пербрайт не заслуживает второго взгляда.
— Да, если его так зовут.
— Я посмотрю, на месте ли он. — Она довязала ряд до конца, сунула шерсть в какое-то углубление под стойкой и встала. Пербрайт был слегка ошарашен, увидев большую часть ее бедер в шелковых чулках. Наряд, явно задуманный с целью превратить ее в сногсшибательную копию «хозяйки» американского ночного клуба, на деле только отвлекал своей экстравагантностью от той доли очарования, которая была ей отпущена. Лениво покачиваясь, она подошла к двери в конце стойкими ее бедра тряслись и подрагивали, в невыносимой тесноте чулок, провоцируя мужчин «на всякие глупости» не больше, чем порция бланманже на подносе у официанта.
Пербрайт повернулся к стойке спиной и уныло оглядел огромное пустое фойе, залитое мягким светом, нисходившим от оранжевых панелей на потолке. В каждой из трех боковых стен находилась высокая дверь черного цвета с позолотой и застекленной верхней половиной. Двери, как он полагал, вели в бары и ресторанные залы. Холл незаметно сужался к противоположному концу, откуда начиналась широкая лестница наверх. В первый момент Пербрайта удивило отсутствие лифта, но вскоре знакомое сдавленное урчание привлекло его внимание к тому, что он поначалу принял за круглую опорную колонну в самом центре фойе. Колонна треснула и вскрылась, как кожура какого-нибудь экзотического' фрукта из сказок «Тысячи и одной ночи», выдавив из себя круглого человека с профессиональной улыбкой. Ослепительные манжеты мешали разглядеть все остальное. Человечек бодро направился к Пербрайту, забавно двигая локтями, словно подгребал к нему на лодке. Он остановился, избежав столкновения с инспектором в самый последний момент.
— Сэ-эр? ,
Пербрайт вскинул брови и перевел взгляд на сталагмит лифта.
— Джинн из лампы?
Улыбка толстяка была прочно прикручена к месту, но остальные предметы меблировки его лица слегка сдвинулись: он явно был выше легкомысленного остроумия.
— Или, вернее, мистер Барраклоу? — поправил Пербрайт.
Директор кивнул и положил руку на стойку, за которой опять появилась голенастая регистраторша.
Пербрайт протянул ему удостоверение.
— Я бы хотел, — сказал он, — установить присутствие в вашем отеле одного джентльмена и задать ему несколько вопросов.
— Кто-нибудь из персонала?
— Скорее, из гостей.
Тучка, на миг омрачившая лицо директора, улетела. В это время года дешевле потерять клиента, чем одного из работников. Он повернулся к девушке.
— Регистрационную книгу, пожалуйста, Дорабел.
— Есть одно маленькое осложнение, — сказал Пер-брайт. — Я не знаю точно имени этого человека. — Барраклоу пожал плечами и собирался уже отменить свою просьбу, когда Пербрайт добавил:— Но я могу дать вам два имени на выбор.
Директор все более подозревал, что зловещие полицейские шуточки — лишь прелюдия к главной цели визита: выманить выпивку за счет заведения. Он быстро перебрал в уме все недавние случаи противозаконных деяний в «Нептуне», которые теоретически могли попасть в круг зрения властей.
— Я надеюсь, — сказал он, принимая роскошно переплетенный том из рук Дорабел, — что эти ваши вопросы не создают никаких проблем. Лучше не делать ошибок, чем потом исправлять их.
Та часть мозга, которая занималась просеиванием возможных причин визита инспектора, неожиданно наткнулась на лекцию с демонстрацией слайдов, проведенную в прошлую среду вечером в одном из отдельных кабинетов для группы членов флаксборской торговой палаты. Слайд, который на следующее утро обнаружила среди пустых бутылок и принесла ему пунцовая от смущения горничная, предполагая весьма вольное толкование темы лекции — «Коммерческие девиации на Ближнем Востоке».
— Возможно вам лучше пройти в мой кабинет, — поразмыслив, пригласил инспектора Барраклоу. Он взял книгу и провел Пербрайта через одну из черных дверей и потом по коридору в небольшую комнатку спартанского вида, где из мебели имелись лишь шкаф для документов, старомодный неприбранный стол и сонетка.
— Не желаете ли чего-нибудь освежающего, инспектор?
— Вы очень добры, сэр, но сейчас, пожалуй, не стоит.
Для Барраклоу такой исключительный аскетизм подтверждал, что разворачиваются более серьезные дела, чем он до сих пор мог себе представить. Он с подобострастием предложил Пербрайту кресло и открыл фолиант.
— Два имени, вы говорили?
— Одно из них Хопджой.
Барраклоу вскинул глаза.
— А он-то что натворил?
— Вы, стало быть, знакомы с мистером Хопджоем?
— Он потратил довольно много… времени здесь у нас. Частные короткие визиты, знаете ли. — Информация предоставлялась с большой осмотрительностью.
— Он много тратит? Я не о времени.
— Мы, разумеется, всегда очень ценили его как клиента. В нашем деле, конечно, приходится иной раз идти навстречу, если вдруг появляются затруднения. У мистера Хопджоя очень надежные поручители. Вы понимаете, что я не могу вам их раскрыть, но осмелюсь утверждать, вы бы удивились, узнав, кто за него ручается.
Пербрайт распознал в его голосе нервную преданность кредитора.
— Вам случайно не известен, спросил он, — род занятий мистера Хопджоя?
Какое-то время директор колебался. В конце концов лояльность пересилила.
— Он агент крупной промышленной фирмы. Прекрасная должность, насколько я могу судить.
— Он сейчас в отеле, сэр?
Барраклоу даже не стал заглядывать в книгу.
— Нет, в данный момент нет. Он не появлялся у нас уже несколько дней. Я должен пояснить, что он никогда и не проживал в отеле постоянно. Так, время от времени останавливался на ночь, когда работал в этом районе, видимо.
— Машина мистера Хопджоя сейчас стоит перед отелем.
— Да? — Барраклоу был лишь слегка удивлен. — Что ж, не могу сказать наверняка, но, очевидно, ею в настоящее время пользуется его друг. Мне порой кажется, что они, в некотором роде, ее совладельцы. — Он замолчал, а потом почти с надеждой, как показалось Пербрайту, спросил:— Так вас интересует эта машина?
