Джон Карр - Игра в кошки-мышки
Она переплела пальцы.
— Я не могла себе представить… сначала. Так что я продолжала улыбаться и притворяться. Вплоть до своей смерти Тони не догадывался, что я все знала. Я смеялась и веселилась вместе с ним. И вернулась с ним в Таунтон. Все время я думала: «Когда я наберусь смелости сказать, что он гнусный…» — Она замолчала. — Наконец я поняла, что надо делать. Я решила подождать, пока он сегодня вечером не встретится с папой. А когда он возьмет в руки свои драгоценные деньги, я войду и скажу: «Не плати ему ни пенса — я все знаю об этой свинье».
Констанс облизала пересохшие губы.
— О, это было бы потрясающе! — сказала она высоким, полным торжества голосом. — Но сегодня я не смогла следовать за ним, потому что он уехал в Лондон. Он объяснил мне, что едет поговорить со своим юристом относительно нашей свадьбы. Понимаешь, он все время улыбался и на прощание поцеловал меня, хотя не мог дождаться, когда избавится от меня. А потом… снова ничего не получилось. Я наняла машину, чтобы вечером успеть сюда, но она поломалась. Поэтому я и опоздала. Я допустила ошибку. Появись я тут пораньше или вмешайся вчера, все это можно было бы предотвратить. Я рада, что он мертв. Он разбил мое сердце. Может, глупо так говорить, но он это сделал! Так что я в самом деле рада его смерти. Но ты не должен был этого делать, ты не должен был!
На лице судьи Айртона не дрогнул ни один мускул.
— Констанс, — тихо сказал он холодным голосом, — ты хочешь увидеть своего отца в петле?
Настала мертвая тишина, давящее воздействие которой подчеркивал испуганный взгляд девушки. Она сделала жест, словно хотела закрыть рот ладонью, а затем застыла, прислушиваясь. Все они молча слушали. Но до их слуха доносился лишь шум прибоя, когда звякнула дверная ручка, дверь в холл открылась, и на пороге бесшумно возник констебль Уимс.
Глава 6
Если Уимс что-то и слышал, он не подал виду. Его юная свежая физиономия лучилась сознанием выполненного долга и лежащей на нем ответственности.
— Инспектор уже в пути, — с облегчением сообщил он.
— Ясно, — пробормотал судья.
— Нам придется доставить из Эксетера дактилоскописта и фотографа, — сказал Уимс. — Так что пока тут нельзя ничего трогать. Но я пока осмотрюсь и сделаю наброски. И… — Его взгляд остановился на Констанс. Он нахмурился. — Прошу прощения, мисс. Я вас тут видел?
— Это моя дочь Констанс.
— Вот как? Та молодая леди, что обручилась с… — Уимс окончательно растерялся, глянув на мертвеца. — Не хотите ли вы что-нибудь сказать мне, мисс?
— Нет, — отрезал судья.
— Сэр, я вынужден исполнять свои обязанности!
— Что означает, — вежливо вмешался Барлоу, — как сказал инспектор Грэхем, предварительный осмотр места происшествия. Особенно тела этого человека. Знаете, констебль, я думаю, вы можете найти нечто, что мы, возможно, пропустили.
Эти слова далеко не удовлетворили Уимса, но тем не менее он оценил их и с важным видом кивнул. Он отошел в другой конец комнаты и стал внимательно рассматривать ее, время от времени перемещаясь с места на место, чтобы обеспечить себе лучший обзор. Что дало Фреду Барлоу возможность сопутствовать ему.
Очертания раны в голове Морелла были четкими и чистыми, без следов порохового ожога. Револьвер, ныне лежащий на шахматном столике, марки «Ив-Грант» 32-го калибра, похоже, был вполне в состоянии нанести такую рану. Присмотревшись, Барлоу заметил, что шляпа Морелла, жемчужно-серого цвета с кокетливым перышком, закатилась под стол. Рядом с ней валялся скомканный носовой платок с вышитыми на уголке инициалами «Э. М.». Микрофон телефонной трубки треснул и раскололся при падении.
— Не трогайте его, сэр! — настоятельно предупредил Уимс.
— Подошвы, — указал Барлоу, — сырые и грязные. Есть основания предположить, если вы не против, что, должно быть, он предпочел пройти по влажной лужайке и воспользоваться окном, а не кирпичной дорожкой, что ведет к входной двери.
Преисполнившись серьезности, Уимс даже порозовел.
— Мы не знаем, как он попал в дом, сэр, разве что мистер… разве что его светлость расскажет нам. Напоминаю вам, что пока к нему нельзя прикасаться. Боже милостивый!
Его реакция была вполне оправданной.
В своих суетливых стараниях не касаться тела Морелла Уимс тем не менее задел ногой труп. Поскольку Уимс оказался настолько высок, что едва не касался шлемом головы лося, который со стены над столом с подозрением глядел на происходящее, то и нога у него была соответственно не из маленьких. Серый костюм Морелла уже изрядно помялся и собрался в складки на плечах. Когда нога констебля коснулась его, из бокового кармана легко выскользнул предмет, напоминающий пачку бумаги, и рассыпался по полу тремя тонкими белыми пакетами.
Каждый из них содержал десять банкнотов по сто фунтов стерлингов. Каждый был обернут бумажной ленточкой с логотипом Сити-банка.
— Три тысячи фунтов! — сказал Уимс, поднимая пакет и тут же торопливо кидая его на пол. — Три тысячи фунтов!
Он увидел, что Констанс, блеснув глазами, уставилась на отца; что судья Айртон извлек из кармана очки и неторопливо покачивает ими, держа за дужки; что Фредерик Барлоу смотрит куда угодно, но только не на деньги. Но у него не было времени задавать вопросы, потому что у входной двери раздался резкий стук молотка.
Для всей остальной троицы — каждый из которой с трудом переводил дыхание — этот стук прозвучал предвестием беды. Но для Уимса это был всего лишь инспектор Грэхем, которого он поторопился встретить.
Инспектор Грэхем — крупный краснолицый человек, который тщательно скрывал свое природное добродушие. Его живые голубые глаза контрастировали с розовыми щеками и подозрительно белыми зубами, когда он смеялся. Но в данный момент ему было не до смеха; добродушие уступило место сдержанной вежливости.
— Добрый вечер, сэр, — обратился он к судье. — Добрый вечер, мисс, — удивленно вскинул он брови. — Добрый вечер, мистер Барлоу. Уимс, вам лучше подождать в коридоре.
— Да, сэр.
Грэхем, закусив нижнюю губу, подождал, пока Уимс выйдет. Пока он осматривал комнату, лицо его покрывалось багровым румянцем; позже стало известно, что он служит показателем его настроения. Он обратился непосредственно к судье, но вместе с почтением в его голосе звучали предостерегающие нотки.
— Итак, сэр, Уимс сообщил мне по телефону, что именно он увидел, когда оказался на месте. Я не знаю, что тут произошло, но уверен, имеется какое-то объяснение. И посему… — тяжелым взглядом он в упор уставился на судью, — я вынужден просить вас предоставить его мне.
