Эрл Гарднер - Драгоценная бабочка
– Все ясно, продолжайте, – бросил следователь.
– Пит, я, Стелла и Билл часто вместе проводили уик-энды. Мы были очень дружны. Мы с Питом поженились. Я очень хорошо знала Стеллу…
– Что вы можете сказать об этом парне, Билле? – перебил ее Нельсон.
– Мы в нем быстро разочаровались. Кажется, он попал в какую-то крупную неприятность. Я знаю, что Стелла очень переживала. Видимо, была сильно им увлечена.
– Когда все это было? – осведомился следователь.
– Около двух лет назад.
– И что потом?
– Мы с Питом поженились и приехали сюда. Потом приехала сюда и Стелла. Нашла нас. Мы продолжали дружить.
– Когда в последний раз вы видели ее?
– Вчера вечером. В баре на Пятой авеню.
– Это была случайная встреча или там было назначено свидание?
– Мы часто встречались именно там, – ответила миссис Бушнелл. – Многие девушки, работающие в офисах, заходят туда поболтать и выпить коктейль. Так вот, вчера вечером я встретила Стеллу там. Мы говорили о разных пустяках. Я предложила ей поужинать со мной. Но она отказалась: у нее была назначена встреча с прекрасным принцем, который поведет ее в ночной клуб. Там она собиралась рассказать ему потрясающую новость.
– Она назвала его имя? Кто он? – спросил Фред Нельсон.
– Дон Кимберли, – четко произнесла миссис Бушнелл.
– И она собиралась сказать, что он скоро станет отцом? – захотел уточнить следователь.
– Она упомянула только, что сообщит ему какую-то колоссальную новость, – повторила женщина.
Нельсон повернулся к Кимберли.
– Я подумал, что эти сведения заинтересуют вас, – сказал он. – Учитывая рассказ миссис Бушнелл, хочу произвести здесь обыск. Если, конечно, вы не возражаете. В случае возражений я достану ордер на обыск и все равно произведу его.
– Понятно, – мрачно сказал Кимберли. – Проверенная полицейская система. Если не можешь найти истинного виновника, постарайся повесить преступление на первого попавшегося.
– Кто сказал, что на вас пытаются что-то повесить? – раздраженно бросил полицейский.
– Вас вполне можно так понять, – взорвался Кимберли. – Начинайте ваш обыск. Я буду все время рядом, чтобы вы не вздумали что-нибудь подбросить.
– Ну вот и чудесно, – сказал Нельсон.
Он встал, прошелся по гостиной, затем указал на дверь.
– Что там? – спросил он.
– Спальня, – коротко ответил Кимберли.
Нельсон вошел в спальню, остальные последовали за ним. Он огляделся, открыл платяной шкаф, тщательно изучил одежду, заглянул в ванную комнату, уделив особое внимание пузырькам в аптечке.
Затем следователь прошел на кухню. Указав на другую дверь, спросил:
– А что здесь?
– Фотолаборатория, – неохотно ответил Дон.
Нельсон вошел в нее. Остальные остались в дверном проеме.
– Здесь горит красный свет. Вы собирались что-то делать? – спросил он.
– Хотел увеличить несколько фотоснимков.
– Дон объяснял мне технологию этого дела, – добавила Пегги.
– Понятно, – сказал Нельсон тоном человека, думающего о чем-то постороннем. Он начал открывать разные бутылки, стоявшие на полках, и нюхать их содержимое. – Я сам занимаюсь фотографией, – пояснил полицейский следователь, – но такого роскошного оборудования не могу себе позволить. Великолепный увеличитель! Вы предпочитаете конденсоры «холодному свету»?
Кимберли не ответил.
Насвистывая какую-то мелодию, Нельсон расхаживал по фотолаборатории. Он внимательно разглядывал бутылки, изучал этикетки на них, неоднократно нюхая содержимое.
Внезапно следователь остановился.
– Черт возьми, а это что такое? – спросил он.
– Бромистый калий. Если занимаетесь фотографией, то должны знать, – язвительно пояснил Дон.
– Не похоже. Бромистый калий состоит из больших кристаллов. А это – вы только понюхайте, – протянул бутылку Фред Нельсон.
– Не чувствую никакого запаха, – ответил Кимберли.
– Запах есть. Понюхайте, – настаивал полицейский. – Но не особенно усердствуйте. А то придется пожалеть об этом.
Кимберли осторожно понюхал и удивленно посмотрел на следователя.
– Вот это да! – воскликнул он. – Это запах… Пахнет, как…
– Правильно, – согласился Нельсон. – Пахнет, как цианистый калий. Потому что это и есть цианистый калий.
Резким движением он поставил бутылку на место.
– Запрещаю прикасаться к этой бутылке, – тоном приказа сказал он. – Мы обработаем ее на предмет отпечатков пальцев. Мои отпечатки остались только вокруг горлышка бутылки. А теперь прошу прощения, мистер Дон Кимберли, но вы арестованы по подозрению в убийстве Стеллы Линн.
В такси по дороге к дяде Бенедикту Пегги изучала похищенные фотоснимки. Пыталась разглядеть затененные детали. Арест Дона Кимберли явился для нее страшным ударом. А заявление миссис Бушнелл произвело впечатление разорвавшейся бомбы.
Пегги слепо верила Дону Кимберли. Но ей удастся освободить его из-под ареста, только откопав новые и убедительные доказательства его невиновности. И если ничего придумать не удастся, то утренние газеты похоронят все ее надежды, связанные с новой работой. Пегги надеялась, что дядя Бенедикт сумеет обнаружить отпечатки чьих-то пальцев на той разбитой бутылке виски.
Сценка на пляже, заключила Пегги, была пикником с двумя участниками – только Стелла Линн и молодой человек в плавках, изображенный на снимке. Он же сделал пару снимков Стеллы. Костюм на Стелле, вернее почти полное его отсутствие, совершенно не подходил для общественного пляжа. Так что снимки, очевидно, были сделаны в каком-то укромном уголке. Были ли они сделаны раньше остальных снимков? Или после них?
Ряды маленьких одинаковых домиков говорили о том, – что это был мотель. Очевидно, где-то на побережье.
Такси остановилось у дома дяди Бенедикта.
– Подождите меня, – сказала она водителю и взбежала по ступенькам.
Дверь открыла тетя Марта.
– Ради бога, Пегги! Откуда такое нетерпение? Ты позвонила целых три раза, пока я складывала вязанье. Что стряслось?
– Ничего. Где дядя?
– На месте. Проходи. – Тетя Марта пропустила Пегги вперед.
Пегги приблизилась к креслу и поцеловала дядюшку в лоб.
– Что случилось? – пробурчал Бенедикт.
– Ничего особенного. Просто захотела узнать, как обстоят дела с той разбитой бутылкой и…
– Черт возьми, Пегги, – раздраженно сказал он. – Разве я так учил тебя врать?
– Ну и что же я сделала неправильно? – спросила она.
– Все. Никогда не говори быстро, если врешь. А то создается впечатление, что ты повторяешь вызубренный урок, – наставлял Пегги дядя Бенедикт. – Противник не должен подозревать, что слышит отрепетированную речь. Когда врешь, нужно быть совершенно раскованной, без напряжения в голосе. Предложения должны быть короткими. Нельзя перемежать свою ложь никакими объяснениями. Рядовой лжец попадается как раз на этом. Он переходит к обороне в середине самой убедительной части своей лжи. А теперь, – заключил Бенедикт Касл, – садись и расскажи мне, что так на тебя подействовало. Если можешь, говори правду. Если не можешь, придумай такую ложь, чтобы я гордился тобой. Итак, в чем дело?
